ГЛАВА 55
Вечерний звонок от Димы изменил все планы Егора сообщить судьбоносные новости. Дима рассказал о смерти Леночки, сложно было поверить в то, что оказывается должно было давно случится, и только хороший уход за больным ребенком позволил Леночке так много прожить по меркам болезни, на свете.
Кончина Леночки была для всех непредвиденной, она оглушила болью, расстроила много планов. Принесла много горя.
На похороны Леночки собрались родственники и близкие друзья. Марина на церемонии не плакала. Егор не отходил от неё, поддерживал под руку и с тревогой всматривался в грустное лицо жены. Рядом с Мариной стояли Дима и Маша. Юсуфа Маша оставила на попечении Ахмеда, и оба мужчины, маленький и большой, были этому рады. Ахмед развлекал Юсуфа как мог только он.
Катя стояла позади Димы. Дима плакал и не скрывал слез. Он на самом деле привязался сильно к племяннице, горе его было неподдельным и глубоким. Валентина не открывала глаз от детского личика, и все время что-то поправляла в гробике ребенка. Она ни на кого не смотрела, ни с кем не разговаривала. Один раз спросила Марину, может ли она положить к Леночке её любимую игрушку и все.
На похороны пришли все, кто любил Марину, Диму и Машу. Пришли Веня с Никой. И, что поразило многих, приехала Саша. Приехала одна , мужа оставила с близнецами. Марина сообщила ей, что Игорька отпустили на неделю домой и Саша воспользовалась случаем, приехала впервые после замужества, чтобы повидаться с сыном. Она стояла рядом с Настей и Николаем Семеновичем. Остановилась она в гостинице и никто не смог изменить её решение. С Димой, братом, они о чем то поговорили наедине, но и после разговора с ним выражение её лица не изменилось. Татьяна пришла на похороны и стояла рядом с невесткой, Саша спокойно отвечала ей на вопросы о сыне и внуках. Из Москвы приехал Паша и пришел на похороны с родителями. И для всех, как гром среди ясного неба, было появление Бориса. Он приехал из Америки, где проживал последние годы. Он смог встать на ноги, создал свою охранную фирму и выглядел как добропорядочный американский гражданин. Слезы потекли по лицу Бориса сразу, как только он приблизился к гробу. Сквозь его плач можно было услышать, что он говорил Леночке: Доченька, прости доченька , прости - и так бесконечно.
Поминки провели в ресторане. В зале стояла тишина, и, только через некоторое время стали переговариваться тихими голосами. Уже к окончанию поминального обеда из-за стола встала Валентина, вышла на середину зала, поклонилась всем гостям и громко, так, чтобы все услышали, сказала:
-Простите, люди добрые, за все, что плохого сделала вам. Не поминайте лихом. Я ухожу в монастырь грехи отмаливать свои и чужие. Молиться буду за вас, Мариночка, Дима и Машенька, за ваших деток. Она еще раз всем поклонилась и быстро пошла к выходу. Все растерялись и молча смотрели ей вслед. Только Марина кинулась за ней, и закричала :
-Тетя Валя, спасибо вам за Леночку!
И впервые заплакала, даже закричала:
-Я любила доченьку, честное слово!- Она вдруг опустилась на пол, ноги её не держали. Егор осторожно поднимал ее, бережно поддерживая под руки. Он хотел увести Марину из зала, но ей под ноги вдруг на колени рухнул Борис:
-Марина, прости меня, дурака.
Марина, вдруг с искаженным от ярости лицом, оттолкнула его:
-Уйди, ненавижу! Не попадайся мне на глаза! Не прощу никогда!
Тут же подбежала охрана и Бориса волоком потащили из зала. Борис оглядывался на Марину и кричал:
-Я все тебе верну, домой приеду и сразу деньги переведу, только прости!
Женщины плакали в голос, мужчины растерянно переглядывались. Егор вызвал скорую к Марине, отвел жену в номер, затем вернулся в зал:
-Все хорошо, простите нас за эту непредвиденную сцену. Тяжело терять детей.
Настроение у всех и так было мрачное, но после того, как Борис падал в ноги Марины, а Марина кричала на него, все постарались быстрее уйти, скоро в зале остались самые близкие. Маша поднялась к Марине в номер.
Марина лежала на кровати. В номере стоял запах лекарств, на тумбочке лежали использованные шприцы.
- Где Игорек?
Маша пыталась удержать Марину, но сестра рвалась встать.
-Саша забрала? Маша , догони её, не дай его увезти его. Она ему все будущее испортит!
-О чем ты думаешь? Он ей не нужен! Да и не дура же она настолько, она понимает, что он будет влиятельным человеком, а это значит, она ему ничего не испортит. Ей же близняшек куда то устраивать придется.
-Я Егору скажу, ты не понимаешь! Где Егор?
-Марина, поспи. Тебе уколов наставили столько, что слон бы уже свалился, а ты никак не угомонишься!
-Егор, Егор!
Марина все неистовей кричала, Маша не могла справиться с ней. В комнату вбежал Егор:
-Что случилось? – Спросил у Маши.
-Узнала, что Саша забрала Игорька пообщаться.
-Кто разрешил?
-Не знаю, сам, наверное, пошел. Мать все-таки.
-Марина, успокойся, я его верну! Маша, побудь с ней, я постараюсь скоро вернуться.
Марина тревожно слушала слова Егора, когда он сказал, что вернет Игорька, она успокоилась, снова легла. Она дрожала, виновато поглядывала на младшую сестру, и старательно отводила глаза, когда Маша смотрела на неё.
-Прости за истерику. Я очень привязана к нему, я же его сестла Малина. Отец у нас один, а мамы разные. А он с родной матерью как с чужой… Сирота моя. Ему-то куда деваться было, нас трое, а он был совсем один. – Марина заплакала.
-Спи, Маринка, сестла моя сталшая! – Передразнила Марину Маша.- Хватит реветь, наревелись уже сегодня все. Маша тщательно избегала напоминания о том, что всего пару часов назад была похоронена Леночка. Но Марина вспомнила, из её глаз снова ручьем полились слезы. Маша испугалась, что сейчас повторится приступ. В номер вошел Дима и Маша запаниковала. Дима сел на кровать к Марине:
-Плачешь? На кладбище скрывала свое горе, гордая моя сестренка. Иди ко мне. – Дима обнял Марину, теперь они плакали вдвоем. Но Дима не дал Марине долго предаваться горю, он гладил её по голове, плечам, целовал щеки и шепотом говорил:
-Умница, поплакала и хватит. У тебя ребеночек будет, так случилось, кто же мог знать, что такое возможно? Она была маленькой, прекрасной принцессой, но больной. Она мучилась. Мы помогали, может и хорошо, что муки её прекратились, теперь она наш маленький ангелочек. Уже, наверное, с детишками в раю подружилась, ведь там нет больных детишек.
Марина притихла, она внимательно слушала слова брата, лицо становилось умиротворенным, слезы высыхали, взгляд стал осмысленным.
-Я устала, я полежу.
Дима осторожно положил Марину на подушку. У дверей стоял Егор, он слышал, что говорил Дима сестре, Маша с изумлением увидела, что Егор молча плачет, старается скрыть слезы, но у него плохо получается. Он стеснительно улыбнулся Маше, приложил палец к губам. Маша согласно кивнула. Марина уснула, Егор остался с ней, а Маша и Дима вышли из номера.
-Маша, она была чудесным ребенком, такую боль терпела, столько перенесла! И вдруг вот так, раз и нет человечка! – Дима уткнулся в плечо Маши, плечи его тряслись от рыданий. Маша ничего не говорила, она после плена, угрозы потерять сына была более стойкой и старалась держать себя в руках. Оставалось только терпеть боль, и ждать каждый день, что она станет терпимей, но не исчезнет никогда.
-Пора домой, Дима. Все, возьми себя в руки, тяжелей всех Марине.
-Она не любила её.
-Не нам судить. Ей от своих прошлых слов больнее, чем нам. И все равно, она её дочь.
-Нам надо о многом поговорить, собраться вместе и обсудить нашу жизнь.
-О чем ты, Дима?
-Маша, началась новая жизнь. Наша жизнь, без родителей, полная плохого и хорошего. Мы должны понять друг друга, кто мы сейчас, кем будем. Мы уже не дети, все женаты, не по разу! –Хмыкнул Дима. – Кто они, наши жены и мужья? Что они от нас ждут? Я сейчас уеду, но скоро вернусь с Катей домой. Мы решили жить в России.
-Вот как, и что тому причиной?
-Почувствовал себя как в ссылке. И сослал –то себя сам! Поехали домой, тяжело мне. Мне казалось, я справлюсь и смогу помочь племяшке. Но нет, есть много всего, что нам не подвластно.