Почему так: коротким и не очень знойным летом, всё чаще мечтаешь о пушистом снеге, с крахмальным хрустом, принимающим твои следы, о замерзшей луне, высвечивающей контрастом эти черные отметины, на ночном голубом покрывале. О морозном воздухе, веселящим незаметным ментолом жадные ноздри. Об уютном тепле дома, куда ты так торопишься, чтобы согреться не только теплом пышущих жаром батарей, но теплом встреч и отношений, радостью ожидания, радушием очага.
Осень подготавливает нас после летнего сумасбродства и жары к длинным зимним раздумьям. Она притормаживает и успокаивает. Дает время собраться с мыслями и оглянуться на проделанный путь. А оглядываться что-то не хочется. Сзади как смерч над лесом, одни вывороченные с корнями деревья и ничего не понятно в этих заломах. Надо время и расстояние, чтобы разглядеть, что же там такое случилось.
Осень… Моя нежная грустная осень! Быстрой тенью она мелькает от сентябрьских покрасневших от первых заморозков листьев клена до хлипкого ноябрьского снега, однажды ночью раз и навсегда схватившегося колдобинами и так и замерзшего на долгие-долгие полгода.
Тишина и покой белого безмолвия ждут и манят в себя. И даже полумесячный обожравшийся новогодний всплеск не может дурашливым Петрушкой поколебать ее. Ранними зимними вечерами и бесконечными ночами мы копим в себе жажду солнца и света, тепла и дождя. Пусть даже через неуютную и слякотную весну, но лишь бы скорее!
И при первом же случайном коротком потеплении так и рвёмся скинуть доставшие за длинную зиму тысячи одёжек. Подмануть тепло и схватить простуду. С непонятной температурой и бесконечными соплями. Зато как робко и ласково первое солнышко! (Вспомните свой первый поцелуй). И останавливаешься с закрытыми глазами ему навстречу, губкой впитываешь долгожданный согревающий свет, задрав лицо вверх и раздвинув так надоевший колючий шарф. Как квас в тепле, мозги просыпаются, начинают потихоньку пузыриться и со дна поднимается первый, пока еще неопознанный пузырь желания. Сейчас важно успеть добавить сахару надежд и изюминку ожидания, чтобы жизнь не успела прокиснуть и покрыться тонкой плесенью разочарования.
Зато как хрустит под ногами ночной весенний лед! И запах… Его невозможно описать, его надо вспомнить и почувствовать. Свежесть жизни. Новые надежды пухнут в голове как почки на деревьях. Всё кажется простым и лёгким. Список необходимых дел увеличивается пропорционально световому дню. А встречи?! Они становятся более желанными и непредсказуемыми. Хочется поднять взгляд грибника-иезуита и заглянуть поглубже, не в рот, а в душу. И услышать долгожданные слова. Почувствовать сердцем: «Сюда! Скорее, ко мне!» Когда долго и напрасно ждешь этого зова, кажется, что всё! Край! И дальше пустота. Начинаешь копаться в себе, находишь столько дерьма, сколько не могут скрыть даже зимние сугробы.
Достаточно взгляда, улыбки, слова, чтобы всё тронулось, как ледоход на реке, продрало тяжелыми острыми льдинами всё дно, замусоренные берега и унесло непонимание и невзгоды к чертовой матери!
И лето. Блаженное томное лето. С грозами и душной жарой. Комарами, растекающимися топлёным маслом мозгами, ожиданием хотя бы ночной прохлады, пряным и сладким запахом желтой дыни, пылью, потом и воспоминаниями о хрустком ночном голубом снеге. И о следах на нем. Чьих следах? Куда?
Это уже другой разговор.