Осколок мины прошил сосуды в подколенной ямке, началось сильное кровотечение. Подбежавший товарищ быстро и уверенно наложил жгут и бросился дальше - бой не кончился. О чем передумал Пашка (имена изменены), пролежав на земле много часов, ожидая, когда за ним придут и вынесут? О чем думают все двадцатилетние, не построившие дом, не посадившие дерево? Одно в нем было точно - сила воли, усиленная жаждой жизни. Он откуда-то помнил, что жгут нужно развязывать каждые два часа, чтобы нога не омертвела. Каждый раз, когда он распускал жгут, кровь обильно утекала в землю. Но он дождался.
В полевом госпитале "пошаманили" с ногой, жгут сняли, а дальше - эвакуация, нужна большая операция. Врач получил общий анализ крови и метнулся к Пашке, пристально его осматривая, спрашивая про самочувствие. Видимо, гемоглобин был критически низким. Врачи всегда считают объем кровопотери, но сколько ее ушло в теперь уже свою землю? Но Пашка встал и сам дошел до эвакуационного транспорта.
Эшелон привез его в госпиталь неподалеку от нашей больницы. К этому времени нога была уже синевато-сиреневая, но все еще сохранялись движения и чувствительность, еще был шанс восстановить вены и артерии, чтобы кровь нормально зациркулировала. Одна беда - в госпитале нет сосудистой хирургии, а эвакуация в центральный госпиталь требовала времени, которого уже не было. Единственный шанс - перевести к нам, в гражданскую больницу.
Предновогодние дни, полупустые палаты. Пашка разместился вдвоем с Михаилом Ивановичем. Прооперировали его экстренно. Удалили осколок, сшили вены. Куском собственной подкожной вены восстановили артерию. Переливание крови, борьба с осложнениями, предстоял еще длинный путь. Все это время Михаил Иванович, как заботливая мама, хлопотал над Пашкой. Через пару дней ему самому сделали сложную операцию на сонной артерии, которая была практически закрыта, и "Домоклов меч" возможного инсульта не давал ему спать спокойно. Ночь после операции Михаил Иванович провел в реанимации - отходил от наркоза, обследовался на осложнения. Сестричек из отделения, приехавших утром за ним с лежачей каталкой, он встретил тревожным вопросом: "Как там Пашка?".
Через час лечащий врач заглянул в палату, проверить своих мужиков. Михаил Иванович, пропустивший "мимо ушей" слова про полупостельный режим, хлопотал вокруг Пашки...
"Ребята, будем жить!"
