- Соня, дорогая - вздохнул Лев Николаевич, взвешивая на ладони стопку исписанных листов. – По-твоему это сказка для крестьянских детей? Я же сотню раз объяснял, что текст должен быть предельно кратким. Таким, что бы ребёнок мог сам его осилить.
Софья Андреевна, потупив глаза молчала.
- Не более двух, трёх персонажей, - принялся загибать пальцы Толстой. – Никаких фей, колдунов и прочей нечисти. И, Бога ради, без полутонов. Добро и Зло. Хороший и Плохой. Умный и Глупый. Понимаешь?
Софья Андреевна кивнула.
- Вот, у тебя здесь, - Лев Николаевич поводил пальцем по странице, - семеро детей нашли волшебную табакерку. Нашли волшебную, Соня, табакерку! Какие-то Пётр, Степан, Дуня, Маня и прочие. Запутаешься! Подобное впору читать гимназисту, а никак не крестьянскому ребёнку.
Толстой на мгновение задумался.
- Вот, пожалуй, как сие должно выглядеть. Два мальчика подобрали на дворе гусиное перо. Первый хотел сделать из него свисток, а второй - очинить и писать буквы. Вот так. И мораль. Один вырастет свистуном, а второй грамотным человеком.
- А девочки? – робко спросила Софья Андреевна.
- Какие девочки?
- В твоей сказке только мальчики.
- Девочки, - нахмурился Лев Николаевич, - пусть учатся у матерей стряпать и шить. Дабы, когда вырастут, могли составить счастье будущему мужу.
- Которому из двоих, - неожиданно заинтересовалась Софья Андреевна. – Тому, что свистулькой или грамотному?
- Разумеется образованному.
По лицу супруги скользнула тень улыбки.
- Спасибо, Лёвушка, поняла, - Софья Андреевна, собрала бумаги и вышла из кабинета.
- К чему это она спросила? – удивлённо поднял брови Толстой, когда за женой закрылась дверь.