Он всегда, на предельной скорости, появлялся со стороны солнца, или неожиданно сваливался из облаков, заранее определив себе жертву. Его нос окутывался сполохами огня шести крупнокалиберных бортовых пулеметов, и жертва, оставляя за собой шлейф черного, жирного дыма, с душераздирающим воем неслась на последнюю встречу с землёй, или, окутываясь красным огненным шаром, разлеталась в воздухе на обломки, и «Сейбр», не ввязываясь в бой, растворялся в небесной лазури. Он действовал дерзко и нагло, и был неуловим.
*****
Майор Го-Шу-цин сидел на лавочке у штаба авиаполка, невидящим взглядом смотрел в пустоту, разминая в пальцах трофейную сигарету «Лаки Страйк». Горек дым американской сигареты. Еще полдня назад, он, майор Кожицин, со своим ведомым Кимом Южиным, получал в этом самом штабе полетное задание, а спустя час, капитана Ким Юн Джина не стало. Его сбил этот проклятый, неуловимый «Сейбр», с намалёванной на борту девицей, и странной надписью под ней на немецком языке: «Lili Marleen».
*****
И вспомнилось ему, как в апреле сорок пятого года, в небе, над издыхающим в агонии Рейхом, на эскадрилью под его командованием, вот так же дерзко и неожиданно, вихрем налетел новейший, реактивный «Мессер» с такой же надписью, поджег неопытного, только пришедшего из училища Васю Нестеренко, и с рёвом исчез, оставив в небе белый инверсионный след. А Василий навечно остался на чужой негостеприимной земле. Всякие слухи ходили об этом неуловимом фантоме, но толком никто, ничего не знал. Пытался подловить стервятника сам Покрышкин, но, неуловимая «Лили Марлен», так и осталась неуловимой. И вот, спустя шесть лет, судьба снова столкнула майора Кожицина с прошлым.
*****
С самого раннего детства, Хельга Энгель совершенно не соответствовала своей фамилии. Вопреки давним Германским традициям, и пресловутому «Киндер Кюхе Кирхе» ангелом она отнюдь не являлась. Её неукротимо тянуло в небо. Благочестивое бюргерское семейство Энгелей хваталось за голову, глядя на сорванца в униформе Союза немецких девушек. А Хельга не сводила глаз с молодого соседа, Гельмута Герке, обер-лейтенанта Люфтваффе, успевшего повоевать в небе Испании, и с гордостью носившего Золотой Испанский крест с мечами, на сером кителе.
Не хотела она связывать свою судьбу с кухней, детьми и кирхой. В то время была очень модной песня «Лили Марлен». Она звучала везде. Из радиоприемников, на концертах и в ресторанах. Её распевали на улицах. Но, быть «у ворот казармы верным часовым», это не для неё. Немецкая женщина обязана быть символом могущества возрожденной из пепла Великой Германии!
Преодолев множество бюрократических препонов, она, наконец, поступила в летную школу. Первый свой бой, Хельга приняла в небе Франции, навечно приземлив два французских бомбардировщика, и получив лично из рук Фюрера Железный крест второго класса. После этого, на борту её истребителя появился рисунок с надписью «Lili Marleen», как символ, указующий на место женщины в Тысячелетнем Рейхе.
*****
«Неужели это тот же стервятник, пригревшийся под теплым крылышком бывших союзничков?» - подумал, майор Кожицын, выбрасывая так и не раскуренную американскую сигарету, и доставая из кармана привычный, родной «Казбек». «Я тебя все равно достану, недобиток поганый!» Он чувствовал, как в его душе разгорается неумная ненависть к подонку, коварно, исподтишка убивающему его товарищей.
*****
Полковник Летягин, после трудного дня, расслабленно прикрыв покрывшиеся красными прожилками глаза, пил чай «вприкуску». Аппетитно, по-купечески прихлебывая, хрустел баранками, «по случаю» присланными женой из далёкой Брянщины. В дверь постучали.
- Разрешите, товарищ полковник? – на пороге стоял майор Кожицын.
- А! Петр Анисимович! Входи, дорогой!
- Товарищ…
- Да, ладно тебе, проходи, садись. Гостем будешь. Каким ветром? По каким надобностям?
- Товарищ полковник!
- Тьфу ты, заладил! Товарищ, товарищ. Говори уже, зачем пожаловал. Чай будешь?
- Никак нет! Я вот по какому делу. Сбили сегодня моего ведомого…
- Да знаю, знаю. Сочувствую. Не трави душу. Говори. Просто так ты, не придешь.
- Разрешите мне свободную охоту? Достану я эту сволочь! Сдается мне, с войны его знаю, эту чертову «Лили».
- Ты, думаешь? То ж фашист был. И лет, сколько уж прошло!
- Да, он это, он! Видать, переметнулся к америкашкам, а те и рады. Всю погань германскую подбирали. Тем более асов.
- Петр Анисимыч, ты, же знаешь, одиночные вылеты запрещены. Наши Мигари – техника новая, секретная. А, ну, как перехватят? Не сносить мне головы. Да и тебе, не поздоровится. Что от наших, что от янки.
- Товарищ полковник! Сколько же еще эта гадина наших ребят положит? Китайцам тоже от него достается!
- Так-то оно так, … а впрочем, ладно. Чему быть, того не миновать. Действуй! Но, смотри! Не подведи! Завтра соседи на бомбежку летят, вот ты, пристройся поближе и повыше, и понаблюдай. Должен этот «Лили» появиться. Не упустит он такого шанса!
- Есть, не подвести, товарищ полковник!
*****
МиГ- 15 легко оторвался от полосы и свечой взмыл в жаркое корейское небо. «Хороша машина», - с восторгом подумал майор Кожицин. – «Нам бы такие в войну! Оно, конечно, и американцы не дураки, и «Сейбр» их неплох. Но до Мигаря не дотягивает. Вооружение у него побогаче, а вот «потолок» не дотягивает! И маневренность на высоте аховская.
На «низах» он, конечно, получше, но, времена уже не те, у земли копошиться. Сейчас в моде – выше всех, быстрее всех!»
*****
Внизу, километрах в шести, в разрывах облаков просматривался строй Ту-2, под прикрытием нескольких истребителей, а здесь, на высоте пятнадцати тысяч метров, рассекал разреженный воздух одинокий МиГ-15, выслеживая наглого и хитрого воздушного шакала.
«Да где же ты, сволочь?» - слегка нервничал Кожицын. -«Появись, наконец!» И вдруг, левее, со стороны солнца, блеснул маленький силуэт «Сейбра».
«Он!! Хищник проклятый! Больше некому!» - Майор Кожицин довернул влево, и отдал ручку управления от себя. Миг клюнул носом и, набирая скорость, стремительно понесся вниз. Кожицын перевел прицел в боевое положение. Его пробила нервная дрожь. - «Или сейчас, или никогда! Он не должен уйти!» Палец потянулся к спусковой гашетке. Самолет слегка вздрогнул от захлебнувшейся в бешеном лае тридцатисемимиллиметровой пушки. В прицел было хорошо видно, как рой снарядов облепил вражеский «Сейбр» с надписью «Лили Марлен» под вульгарно раскрашенной девицей и, опережая его, растворялся в небесной синеве. «Рано!!» - промелькнуло в голове майора.
«Черт! Нервы! Гашетку отпускать нельзя! Сразу уйдет! Сейчас кончится боезапас, и пиши – пропало! Второй раз стрелять не успею. Провалится на нижний эшелон, а это – затяжной бой, и там, внизу, неизвестно, кто кого. Или уйдет совсем!»
И вдруг, из под крыла «Сейбра» потянулась тонкая, белая нить, постепенно увеличиваясь в размере. «Попал!!» - возликовала душа майора. – «Топливный бак зацепил! Потому и не взорвался!»
«Сейбр» круто уходил к земле, разбрасывая в воздухе струю несгоревшего керосина. Перед самой землей, он круто задрал нос, и, ломая деревья, стал разваливаться на куски. Взрываться было нечему. Баки его были пусты.
*****
- Ну, Петя! – восторженно воскликнул полковник Летягин. – Ну, молодчага! Достал таки шакала! А знаешь, кто это был?! Баба!
- Как, баба?!
- Да вот так! Баба! Полковник ВВС США! «Пробили» мы её по линии разведки. Всю войну прошла, лично от Гитлера «Крест» получала! А в сорок пятом, сдалась союзничкам. А ты, её, наконец, приземлил! Сверли дырку в кителе! Большой зуб на неё в верхах имели!
- Не надо мне «дырку», товарищ полковник. Это ей за ребят наших погубленных. Сколь веревочке не виться… Разрешите, поехать посмотреть?
- Да, смотреть там нечего, увезли её.
- Но, всё же.
- Ну, возьми мою машину, поезжай. Посмотри на дело рук своих, коли охота имеется.
- На месте падения, майор нашел рваный кусок фюзеляжа с частью надписи «Lili». Отвезу на память матери Кима.
Выполнить задумку майору Кожицину не удалось. Отобрали у него железку особисты. Секретность, ничего не попишешь.
Благодарим всех читателей, кто зашел на нашу страничку!
*****
Возможно Вы, уважаемые читатели, не увидели этот рассказ. Он также будет интересен многим читателям, если Вы его оцените лайком)