Родители не хотели, чтобы он занимался хоккеем, — считали это дело опасным. Отбирали форму, не разрешали заниматься в детской школе завода «Серп и молот», запихивали форму в глубины кладовки.
Но Саша был пацаном упрямым. Вставал в семь утра, находил форму, доставал — и уезжал. Ведь когда он начал заниматься хоккеем, ему было уже 12 — маленький, но самостоятельный человек. И поди его прогни.
Родители смирились. Однако на его матчах так никогда и не побывали.
Первые семь лет жизни Саша прожил с ними и братьями в бараке в Реутове, где 38 семей жили в 38 комнатах с одной кухней и одним туалетом. Потом Якушевы переехали на Таганку и впятером год ютились впритык к тогда еще не закрытой Таганской тюрьме в коммуналке, в 12-метровой комнате. Он сам теперь поражается — по два с половиной квадратных метра на человека!
И все же год спустя «Серп и молот» дал Сашиному отцу квартиру в Лефортове, на Госпитальном Валу. Прямо под окнами располагался заводской стадион «Металлург». Он и стал якушевской судьбой. Там начался путь, который привел его к красивому золотому перстню, до сих пор красующемуся на безымянном пальце левой руки Якушева. Одному из тех, что он получил как лучший игрок матчей Суперсерии-72.