Начало часть 1, часть 2, часть 3, часть 4.
Все долго и громко разговаривали. Плакала Валька, её успокаивала Ивановна. Мухтар перебрался в комнату к Алёне, свернулся калачиком у её кровати и иногда глухо рычал. Потом дверь хлопнула и настала тишина. Аленка вышла, заглянула в кухню. В квартире никого не было. Легла на диван. С лестничной клетки доносились голоса. Видимо, все ушли в их квартиру. Вскоре все вернулись кроме толстой тётки и незнакомого дядьки. Ивановна усадила Вальку рядом с Алёной и пригласила всех на кухню.
- Вот люди, - возмущался участковый, - сына хоронить она не повезёт, а телевизор допотопный попрёт за милую душу. Память, видите ли, ей нужна. Внучек на память забирать не захотела!
Он ещё долго говорил всякие слова пока милиционерша его не остановила.
- Борис Михайлович!
- Что с детьми решать будем? - Спросил он.
- В приют повезем. Куда их ещё? - как-то неуверенно сказала милиционерша.
Алёнка не знала, что за приют такой, но маленьким своим сердчишком почувствовала, что хорошего ничего не будет. От Ивановны заберут и их не спросят.
Она хотела побеждать на кухню, сказать этим людям, что никакой приют им не нужен. Жить она хочет только с бабушкой. И если кто-то, в чем-то сомневается, то пусть её спросят. Если чего касается Аленки, то она все, что попросит бабушка, сделает и глазом не моргнет. И с Валькой будет водиться, и посуду мыть хоть с утра до вечера только чтоб от Ивановны не забирали. Она соскочила с дивана, кинулась на кухню, но темнота закрыла дорогу и больше ничего не помнит.
Когда открыла глаза вокруг неё суетились милиционерша и бабушка. Участковый таскал на руках орущую Вальку, подкидывал её в разные стороны, словно собирался выбросить куда-то далеко. В дверь позвонили и бабушка стала приглашать:
- Проходите, проходите. Здесь она, здесь.
Доктор в синем костюме потёр руки и сел на подставленный табурет.
- Ну, что у вас случилось?
- Потеряла сознание, упала.
- Вы мама?
- Инспектор детской комнаты лейтенант Ивлева Екатерина Петровна.
- Вы бабушка?
- Нет, я соседка. Анна Ивановна.
- Где родители?
- Мать в больнице, в реанимации. Отец умер, отравился техническим спиртом. - Быстро шёпотом проговорила милиционерша словно не хотела чтоб Алёнка её слышала.
- Понятно. Судьбу, значит, решаете? Ну, красавица, давай я тебя посмотрю, послушаю. Садись ка, задирай платье. О - о - о, сердчишко как воробышек прыгает.
Он слушал Аленку, стучал по ней пальцами, смотрел горло и глаза. Потом спросил:
- А чего падать-то надумала?
Алёнка заплакала:
- Не хочу в приют. Я с бабушкой жить хочу. Всё, все делать буду только пусть она нас не отдаёт.
За ней заревела Валька которая с приходом врача примолкла на руках участкового. Бабушка вытерла глаза рукой, а милиционерша стала смотреть в окно и делать вид, что не она придумала забирать их от бабушки. Доктор по очереди посмотрел на всех и спросил Ивановну:
- Где поговорить можно?
- Сюда проходите. - Показала в сторону кухни.
Что они всегда туда бегают и орут там? Думают, наверное, что Алёнка их не слышит. Она так сразу и сказала им.
- Говорите здесь. Всё равно орать будете и я услышу.
- В больницу бы ей надо. Мало того, что нервный срыв, плюс физическое истощение. Что делать будем?
- Дома-то никак нельзя? - Спросила Ивановна. - У меня ещё, вон, малая. Как я с ними?
- Попробуем. Я сейчас укольчик поставлю. И педиатру передам чтоб завтра вас навестила. Ну и, конечно, питание и покой. Полежать тебе, красавица, надо денёк. Не бегать, не прыгать и слушаться бабушку. Подставляй ка попу.
Алёнка укола боялась, хотела заплакать, но вспомнила про приют и только глаза покрепче зажмурила. Доктор ушёл. Через какое-то время стали собираться участковый и милиционерша.
- Я к вам завтра загляну, - сказала она.
- Лучше не надо, - ответила ей Алёнка. - А то вы всякие глупости говорите, а потом у меня голова болит. Все равно мы с Валькой никуда не поедем.
Бабушка проводила их до двери, вернулась и села рядом с Алёной.
- Баба, не надо нас отдавать. Я умру там.
- Ты поспи. Я с Мухтаром погуляю и вернусь. Валю с тобой положу. Она тоже уже засыпает.
Больше в этот день к ним никто не приходил.
Утром следующего дня пришла врач из поликлиники. Она была молоденькая, почти девчонка. Долго слушала Аленку, смотрела на её язык, щупала руки, считала шевеля губами. Потом писала на маленьких бумажках, вздыхала.
- Вот направление на анализы. Надо сделать кардиограмму. Потом покажем девочку кардиологу. Вы бабушка?
- Нет, соседка.
- А где родители?
Ивановна посмотрела на докторшу, покачала головой, что-то прошептала ей отвернувшись от Аленки. Та больше вопросы задавать не стала.
- Ну, хорошо, сегодня пусть лежит. А завтра к восьми утра приходите в поликлинику. Запишу вас на кардиаграмму. Анализы сдадите, зайдете ко мне. Поправляйся. - Пожелала Алёне. - Давайте я маленькую посмотрю.
Послушала и осмотрела Валюшку, повздыхала и стала смотреть в окно.
"Интересно, чего они туда все пялятся? Надо будет потом тоже посмотреть. - Решила Алёнка. - Чего такого интересного они там видят?"
- Где у вас телефон?
Докторша стала звонить по телефону, а к ним пришла баба Шура. Уселась в кресло и слушала Ивановну, качала головой вверх - вниз, вверх - вниз, словно она у неё болталась на ниточке.
- Придёшь завтра с Валюшкой посидеть? Тяжело с двумя-то по больнице мотаться.
- Приду. Тебе люди дело говорят. Не брала бы тяготу на себя.
- Не могу, жалко очень. И так натерпелись с пелёнок. Куда их ещё мытарить? Люди же они. Вот мать придёт из больницы, пусть сама решает.
- Если придёт. Там ещё бабка надвое сказала.
В комнату вернулась врачиха:
- Сейчас пойду в поликлинику, буду решать вопрос с госпитализацией. Им обоим срочно нужна медицинская помощь.
Баба Шура поиграла немножко с Валькой и ушла. Ивановна покормила сестрёнку, отпустила на пол ползать и принесла Алёне кушать на большой тарелке с красивыми цветами. Алёнка никогда такую не видела. Посадила её в подушки и поставила тарелку на колени.
- Баба, ты где такую блюдачку взяла?
- Блюдечко, - поправила бабушка. - Это поднос.
Слово показалось Алёнке смешным, она заливисто рассмеялась. Надо же, придумали - поднос.
- Баба, а чего бабка должна два раза сказать?
- Что скоро ваша мама поправиться и её домой отпустят. Опять жить вместе будете.
- Ага, она опять пить начнёт, а я с Валькой водиться буду. Не хочу, пусть там живёт. Валька только орать будет да есть просить. Я где ей возьму?
Это у тебя она не орёт. Я и так с ней замучилась. Баба, а что такое госпити..., - она запнулась, не смогла выговорить трудное слово.
- В больнице, Алёнушка, полежать надо чтобы у меня жить оставили. Если в больницу не поедешь, то я не знаю что будет.
Алёнка сначала хотела заплакать, но потом передумала.
- А в больницу надолго?
- Как поправитесь. Думаю, не очень. Я вас проведывать буду.
- А это как?
- Буду приходить в больницу, приносить гостинцы.
- А ещё кто приходить будет?
- Не знаю, милая, может баба Шура ещё придёт.
- Я согласна если не надолго.
Для себя решила, что лучше потерпеть немножко, но потом с бабушкой жить остаться. Ещё она обещала приходить и всякую вкуснятину приносить.
- А рыбу в банке принесёшь?
- Какую рыбу?
- Кильку в красной жижке.
- Посмотрим, - вздохнула бабушка, - Может и кильку принесу. Что врачи разрешат. Полежи пока я вам вещички соберу. Она стала собирать в пакет Валькины ползунки, рубашки, тёплые кофточки и носочки. Выбирала что похуже, хорошее убирала в сумку. Красивый голубой костюмчик оставила. Потом в другой пакет сложила Аленкины вещи. Розовое платье тоже не взяла.
- Баба, а почему платье не положила?
- Потерять можешь, вдруг кто возьмёт.
Молодец бабушка. Она сама об этом не подумала. Такое красивое платье запросто спереть могут.
- Посидите, Алёнушка, я на минутку.
Взяла ключи и ушла в их квартиру. Вернулась и стала звонить Екатерине Петровне. Та тут же явилась. Ивановна протянула ей маленькую книжечку.
- Вот Аленкино нашла, а на Валюшку, похоже, и не оформляли.
Милиционерша взяла ключи и ушла в подъезд.
Продолжение тут.