Давно это было. Не построили еще тысячи порезанных и бурых от кирпича и дерева рук Великую Китайскую стену. Не начали еще вселять ужас во врагов холодные и тяжелые взоры солдат терракотовой армии. Еще помнил человек деяния Пань-гу, великого творца мира, а по небу летали грациозные и свободные драконы.
Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений
В один из таких уже давно смытых водой и засыпанных песком времен дней затеялся разговор между двумя друзьями. Солнце близилось к закату, а стрекотание и писки вечерних цикад не мешали ходу неспешного вечернего течения речи.
– Чем ты обеспокоен? – Вэнь погладил свою серую, как серебро, старческую длинную бороду и внимательно посмотрел на своего собеседника.
Мужчина лет тридцати продолжал пристально смотреть вдаль. Он был глубоко погружен в свои собственные мысли, и, казалось, непробиваемая куриная скорлупа отделяла его телесную оболочку от любого наружного вмешательства.
– Чем ты обеспокоен, Миншенг?
Скорлупа наконец треснула, и Миншенг вновь очутился с нами.
– Простите, учитель, я размышляю над одним вопросом, – произнес парень, – он не дает мне покоя со вчерашнего вечера.
– Что же это за вопрос? – Вэнь сложил руки в замок и поднял одну бровь, выражая неподдельный интерес к словам Миншенга. – Я весь во внимании!
Миншенг еще раз посмотрел вдаль, пытаясь будто бы собрать воедино все имеющиеся у него мысли, и, подождав еще несколько секунд, начал говорить, не глядя на Вэня:
– Я думал сегодня о нашем с вами месте в мире. Сказать по правде, некоторые выводы, к которым я пришел, огорчили меня.
Вэнь внимательно слушал.
– Когда-то давно я пришел к вам за знаниями. Тогда я был еще молодой и неопытный. Да и сейчас я такой же молодой и неопытный по сравнению с вами, – Миншенг как-то неестественно и неуверенно улыбнулся. – Я хотел преподавать, но люди отворачивались от меня, не желая брать к себе в ученики и делиться знаниями и опытом. Вы, мастер Вэнь, были тем единственным человеком, который откликнулся моему зову. И вот теперь я преподаю и даже делаю успехи в этом нелегком деле, а вы остаетесь для меня примером для подражания и мудрым советником. Но…
На этом «но» Миншенг сделал особый акцент и закусил губу.
– Но? – мастер Вэнь продолжал внимательно смотреть на молодого учителя.
– Но, мастер, – продолжил Миншенг, – разве я не использую вас?
Вэнь сосредоточенно прищурил глаза.
– Разве я не использую вас для получения собственной выгоды, абсолютно ничего не давая вам взамен при этом? Вы очень опытны. Через вас уже прошли сотни разных учеников, и едва ли вы можете научиться от нас чему-то новому. Да что там, не то что новому, но вообще научиться. Я ощущаю себя вьюном повилкой, что выкачивает жизненные соки из деревьев для продления своей подлой жизни. Разве это не жестоко? Как вообще тогда я могу называть вас своим близким другом? Могу ли я говорить, что уважаю вас? – Миншенг наконец посмотрел на Вэня.
В глазах Миншенга отражалась печаль. Они, как два стеклянных шарика, были абсолютно пусты.
Вэнь неторопливо встал с травы. Преклонные года отражались в каждом его движении. Когда же он подошел, то еще раз пристально посмотрел на своего ученика и… добро улыбнулся. Данный жест вызвал в Миншенге несказанное удивление. Вэнь положил ему руку на плечо.
– Вы не злитесь на меня? – молвил удивленно Миншенг. – Мне казалось, что то, что я вам сегодня скажу, навечно разрушит нашу дружбу.
– Ты стал очень умен, мой ученик, – начал Вэнь и похлопал молодого учителя по плечу. – Твои мысли мне ясны, а их связанность, подобно бусам на ниточке, показывает твои опыт и знания, что были заслужены по праву. Однако прав ты не во всем. Все мы используем друг друга, и все мы стремимся извлечь от этого какую-то пользу. Разве не использует пчела цветок для того, чтобы создать мед? И разве не использует цветок пчелу для того, чтобы перенести пыльцу на другие цветы? Это простой порядок вещей, назначенный природой, который существовал еще до того, как первые люди начали бродить по этим бескрайним землям. Вправе ли мы его менять?
Вэнь снова погладил свою длинную бороду, а Миншенг снова погрузился на время в мысли и вскоре молвил:
– Но что насчет знаний? Разве может ученик научить чему-то учителя?
– Конечно, может, мой верный ученик, – мастер еще раз улыбнулся. – Однако речь идет не о знаниях.
– О чем же?
Вэнь немного подумал, потирая костяшками старческих пальцев свой морщинистый подбородок, а затем ответил:
– Любви.
Миншенг посмотрел на Вэня, недоумевая.
– Мастер, я вас не понимаю, – ответил озадаченный учитель.
– Влюбленный сыт, имея только воду. Без любви голодаешь, имея еду, – сказал Вэнь, а затем добавил: – Нам пора, уже светает.
Он подал ученику руку.
Друзья шли до дома молча. Только одинокая пчела разрывала тишину раннего утра, пытаясь найти своей заветный цветок.
Михаил СИНЧУГОВ, учитель английского языка школы №2001, призер в номинации «Мастер художественного слова» конкурса «Старт в педагогику»-2023
Читайте материал в сетевом издании «Учительская газета».