Наступила долгожданная самая волнительная июльская неделя этого года «Чемпионат России группы А с международной программой четыре звезды».
В конном троеборье, на момент выступления, было несколько классов, детский с разной высотой барьеров и от первой до четвёртой звезды, где четыре звезды – это маршрут уровня Олимпийских игр. Сегодня были именно такого уровня соревнования. Видимо с этим и было связано, такое сравнительно небольшое количество участников - всего пятнадцать пар, и два, вместо привычных трёх дней соревнования.
За победу был назначен призовой фонд пять миллионов рублей, довольно солидная сумма на тот момент. В первый день, манежная езда и конкур с высотой препятствий сто сорок пять сантиметров. Второй день - кросс с длиной трассы 6 270 метров с грандиозными силовыми и очень массивными препятствиями. Список участников пестрил регалиями как всадников, так и отличными чистокровными родословными лошадей. Приятно было осознавать, что Дима был на равных, он идеально вписывался в местную атмосферу, здесь он был своим. Я видела, как много людей приветствовало его, и только сейчас осознала, насколько это относительно узкий круг людей, кто фанатично предан этому виду спорта. Надо сказать, что при этом они активно выставляли сильных новичков на маршруты, чтобы те приобретали опыт выступлений и всячески старались развивать свою любимую дисциплину кто как умел и мог. Именно поэтому на манеже были не только мастера спорта международного класса, но и несколько юниоров, показавших ранее отличные результаты. Также, приехало очень много зрителей и большое судейство. Всё отлично организованно как до, так и во время самих стартов.
У Варловея было целых три дня на адаптацию перед стартами, но Дима переживал, что этого может оказаться недостаточно. В первый день, Варловей отказывался пить местную воду, которая видимо сильно отличалась от домашней, в итоге Дима закупил для него огромное количество бутилированной воды и проблема была решена. В первые дни, Варловей очень нервничал, находясь в окружении незнакомых ему жеребцов и кобыл. Я старалась быть постоянно возле него, пока Дима и Карл решали организационные вопросы. Доступ в конюшню посторонним был строго запрещён и это очень радовало, можно было не беспокоиться, что местные любители лошадей случайно чем-то накормят любопытного жеребца. Сено давали регулярно, так же, как и зерно, но каждую порцию Дима или Карл тщательно контролировали, стараясь не допустить прелого сена или испорченного зерна, а также чётко выверяя объём съеденного жеребцом. К третьему дню Варловей немного привык и уже спокойнее стоял на развязках и меньше кусался, пока его чистили. В тех местах, где Варловей позволял себя чистить, я могла помочь Диме, но это было практически невозможно сделать возле его морды. Даже при том, что он стоял на развязках, он так и норовил прикусить за плечо или спину и только Диму он не трогал. Среди местных спортивных лошадей Варловей смотрелся очень достойно, он был немного выше большинства из присутствующих здесь жеребцов и меринов, и родословная его была не короче, чем у них. Особенно это стало заметно, когда за день до соревнований проводили ветеринарную выводку, - строгую проверку здоровья лошадей на право выступать на таких сложных маршрутах.
Что же касается Димы, то с одной стороны меня успокаивало, что Карл неотступно следует за Димой и всегда его направляет и подсказывает, с другой, Дима был уже накануне соревнований вымотанным и уставшим. Клуб, который он организовал, довольно интенсивно развивался, появлялось всё больше учеников, а учителей стало не хватать и конечно, Дима стал заниматься и ими тоже, не бросая интенсивную и упорную подготовку себя и Варловея к соревнованиям. Я на время полностью отменила наши совместные занятия, сославшись на большой объём работы с детьми в конной школе, чтобы не перегружать Диму, но это практически ничего не изменило.
Сейчас, сильно похудевший, скорее жилистый, чем мускулистый, Дима, казалось на автопилоте, выполнял безэмоционально поставленные Карлом задачи. А ещё он плохо спал, да и тот кошмар повторялся уже несколько раз и заставлял его зря тревожиться.
Я мечтала, чтобы эта неделя скорее подошла к концу, и мы спокойно приветствовали бы родные стены, и наша мирная жизнь вернулась бы к привычному распорядку. Дима же ни о чём кроме победы не думал. Он обещал, что выигранные деньги Гран-при отдаст отцу и выкупит у него документы на Варловея, а для этого нужно было стать лучшим во всех трёх видах троеборья, поскольку баллы суммировались в общий результат.
Итак, первый день соревнований наступил. Манежная езда, за которую так переживал Дима, и помнится считал её наиболее сложным видом данного соревнования, далась паре довольно легко, и они быстро взлетели в рейтинге турнирной таблицы, оказавшись лидерами на данном этапе. Дима, слившись с Варловеем в единый образ Кентавра, чисто и уверенно откатал намеченную программу.
Из заявленных пар в перепрыжку по конкуру попало только пять, и Дима с Варловеем были среди них. Теперь решающим становилось время и как обычно чистота прохождения маршрута. Любой повал, закидка лошади или вольт на маршруте, сразу выбивали тебя из гонки за Гран-при. В лучшие попали только мастера спорта, люди с известными именами и фамилиями, местная элита, те, на кого ровнялись все остальные присутствующие участники.
Перепрыжку проводили отдельно, к этому времени обеденная жара достигла тридцати восьми градусов, что сильно усложняло дыхание лошадей и в целом самочувствие спортсменов. Несмотря на жару, они обязаны были соблюдать установленный правилами дресс-код и любое отступление от него, снимало заработанные баллы. Поскольку на кону была довольно внушительная сумма денег, то и стюарды, и судья были беспристрастны. Пять человек, помимо автоматических отбивок на манеже, контролировали секундомерами время прохождения маршрута. Любой лишний шаг в сторону от барьера расценивался как неповиновение и лишало спортсмена возможности выиграть. Любая доля секунды, могла определить победителя.
Когда началась перепрыжка, я не могла спокойно на это смотреть, у меня сердце замирало во время прыжка любого всадника. Спортсмены хотели сократить время, а для этого приходилось резать углы на маршруте и заходить с таких диагоналей, с каких далеко не всякая лошадь вообще физически может зайти. Они гнали своих разгорячённых партнёров и сильно рисковали упасть и получить травму. Барьеры были высокими и сложными: брусья, стоящие по диагонали друг от друга, высокая система в которую нужно было войти, практически развернув коня на девяносто градусов и тройник, который не столько был сложным, сколько пугал лошадей своим декоративным убранством, стоящим рядом с ним. Чтобы лошади не отказывались, неуверенные в них всадники лупили им бока шпорами перед каждым сложным препятствием. Дима ехал последним, поэтому пришлось наблюдать весь этот ужас все четыре раза до его выступления. В этот момент я снова вспомнила спокойную работу лошади и ребёнка при иппотерапии и мысленно ещё раз убедилась, что там мне и место.
Прозвучало знакомое «На манеж приглашается всадник по имени…», и я услышала родные для меня имена – Дима стартовал. Варловей нервничал, видно было, что Дима его еле удерживает во время поклона судьям. Со всем своим бойцовским темпераментом Варловей понёсся по маршруту, как только прозвучал сигнал и судьи дали разрешение стартовать. Дима контролировал его, довольно жёстко держа в руках. Поворачивал в нужном направлении, сворачивая непослушную голову жеребцу. Я видела, что в этот раз Дима вышел на манеж с довольно жёстким рычагом во рту его напарника, чего дома никогда не наблюдала. Я смотрела на Диму, но он словно машина, чётко выверяющая расстояния, смотрел только в сторону препятствий, и не выказывал ни толику сомнений. Я узнала знакомого мне Демона, который сейчас сметая всё на своём пути шёл к намеченной цели. Именно таким я впервые его увидела. Таким же грозным и величественным он показался мне в тот мой первый день на тренировке. Как и тогда, сейчас он был прекрасен, находясь в родной стихии.
«Маршрут окончен, всадник может быть свободен» прозвучала команда ведущего.
Дима вышел с манежа, я видела, как Карл довольный, что-то ему говорит. Взмокший Дима казалось, стал ещё бледнее и еле держался в седле.
Он сделал пару кругов быстрым шагом, чтобы Варловей хоть немного успокоился после маршрута.
- Я расстёгиваю подпругу, будь аккуратнее мы пошли ополаскиваться, там есть вода для Варловея и можешь отдать мне свой редингот и каску. – Громко крикнула я немного расфокусированному Дмитрию, надеясь, что он услышит меня сквозь шум толпы.
Он тут же спрыгнул и сделал, как я просила. На удивление, Варловей не испытывал желания кусаться, поэтому мы пошли с ним шагать и ополаскиваться после тяжёлого старта. Я чувствовала, насколько мокрыми были красный Димин редингот и шлем, поэтому подставила их палящему солнцу, чтобы они немного высохли, поскольку к объявлению результатов они снова должны были быть на нём. Вся спина любимого была пропитана потом и это было видно даже из далека. Я вспомнила, что взяла на этот случай для Димы сменную рубашку, но оставить Варловея пока не могла.
Мы шагали с ним уже почти час, Варловей успел высохнуть после купаний и теперь довольный гулял со мной в руках в сторонке от кобыл и других жеребцов, а мне не терпелось узнать результаты перепрыжки. Ещё минут через двадцать Карл скомандовал отводить Варловея в денник, на этот раз я проверила не только поилки, но и полностью всё, что только могло оказаться в деннике. Кормушка была пуста, поилки перекрыты, ведро с бутилированной водой стояло за стенами денника.
Найдя в сумке белую рубашку, я побежала искать Диму и Карла.
- Ты вовремя, пора приодеться. – Немного измученно, улыбнулся Дима. – Сейчас объявят результаты, я должен быть при полном параде.
- Как насчёт раздеться?
- Что прям тут? Может до дома дотерпишь? Я, конечно, помню, что ты любишь места по экзотичнее, но не слишком ли тут много народу? – Улыбался он, намекая совсем на другое, нежели имела ввиду я.
- А ну иди сюда, мой дорогой, мой ненаглядный. – Я решила ему подыграть и стала медленно расстёгивать пуговицы на нём. Он явно этого не ожидал. Я коварно улыбнулась.
- Может всё-таки сам переоденешься? – Переформулировала я свой первый вопрос.
- Ну что ты, я не против, продолжай. – Он вызывающе смотрел на меня, решая, что же будет потом.
Я продолжила, настойчиво поглаживая в чувствительных для него местах. Зрачки, который ещё недавно были узкими от яркого света, стали постепенно расширяться, а дыхание изменило свой ритм.
- Эй, вы чем тут оба занимаетесь? – Карл смотрел на нас с возмущением.
- Переодеваемся. – Как ни в чём не бывало ответила я и сунула Диме в руки чистую рубашку и уже сухой редингот.
Дима только молча улыбнулся, накинул свежую одежду и забрал у меня свой шлем, явно очень довольный сложившейся ситуацией.
Я с гордостью смотрела на турнирную таблицу, где красовались имена его и Варловея. Мой Демон и его боевой конь сегодня одержал сложные, но заслуженные победы.
Начало книги: