Тимошка шёл по ещё тёмной улице, зябко поёживаясь от противного холодного ветра с мелким дождём. Картуз не сильно спасал, отдельные капли скатывались прямо под воротник отчего становилось совсем противно. В такую рань на улицу даже собак не выгоняли гулять.
На всём пути было всего три зажжённых фонаря. Первый фонарь был на перекрёстке и освещал кусок дороги и два жилых дома. Вход в один из домов был через большие кованые чугунные ворота. Если присмотреться, то узор ворот напоминал взгляд человека. От этого было немного не по себе, но и это же вновь и вновь притягивало сюда.
Вход же во второй дом был с улицы. Гранитные ступени и кованые перила с необыкновенными птицами. Тимошка никак не мог пройти мимо и не остановиться. Он смотрел на узорных птиц и представлял, как они летают над городом и всегда возвращаются к нему.
И сейчас, стоя в предрассветной темноте под дождем, он замер в ожидании чуда. Но в этот раз железный взгляд был с укоризной, а птицы не захотели летать над городом. Они словно обиженные отвернулись от него и, спрятав головы под крыло спали, не обращая на мальчика никакого внимания.
Он вспомнил вчерашний вечер, когда разозлившийся хозяин с размаху лупил его полотенцем и кричал, что он бестолочь и толку из него никогда не будет. А всего-то он перепутал и сыпанул в кадушку с замешанным тестом стакан соли вместо стакана сахара. И получилось то это всё случайно, он засмотрелся на румяную корочку хлеба в печи, желудок громко оповестил, что уже давно пора поесть, а в это время хозяин криком поторопил его и он не глядючи схватил то, что рядом стояло, и опрокинул в кадушку.
Тимошка тяжело вздохнул. Никак не давалось ему это пекарское дело. Тятя, когда провожал его в первый день, наставлял: что вот научиться Тимошка у хорошего достойного человека и потом тоже станет уважаемым пекарем.
Хоть тресни не понимал мальчишка, как надо замешивать, сколько держать в тепле, сколько в холоде, как понять, что тесто готово или что надо в него чего-то добавить. Он даже на язык клал сырое тесто – ничего не понял. Склизко, невкусно. Выплюнул.
Ему уже целых двенадцать лет. Надо становиться взрослым мужчиной и нести ответственность за семью, маму и младших Петьку, Аринку, Варьку и самого маленького Емельку.
Тятя каждый вечер говорит, что ему одному сложно прокормить семью, поэтому Тимошка, как старший должен работать. Как только он закончил три класса церковно-приходской школы, тятя устроил его помощником пекаря в булочной за четыре квартала от их дома.
И вот уже полгода он ходит туда каждый день. Помогает во всём, пытается науку пекарскую освоить, только пока тумаков больше получает. Но зато иногда хозяин передаёт для семьи сладости и Тимошка готов ради этого терпеть тумаки и стараться из всех сил.
«Ну всё, опять размечтался», – одёрнул он сам себя и побежал в пекарню.
День пролетел незаметно. Сегодня ему не досталось тумаков. Сначала он помогал замешивать тесто. Тяжёлое это занятие долго мутузить огромный скользкий кусок теста со всех сторон. Болели не только мышцы рук, но и спина и ноги. Зато потом, когда из печи достали ароматные хлеба и батоны и утончённые пирожные Тимошку отправили разносить заказы.
Быстрее ветра бежал мальчишка к нужному адресу и вежливо с поклоном передавал заказ. Иногда его даже благодарили мелкой монетой. От этого жизнь становилась веселее.
И вот новый вечер. Вымотанный работой и разносом заказов мальчишка доплёлся домой. На ужин сил не осталось, и он, запрыгнув на палати моментально уснул.
Снилась ему пекарня. Деревянный стол, обсыпанный мукой и приготовленный для нового замеса теста дрожженник. Несколько маленьких корытец для формовки хлеба.
Тимошка огляделся вроде и похожа пекарня на хозяйскую, а вроде и другая. За спиной чувствуется жар печи. В углу в навалку стоят мешки с мукой белой и серой, под потолком сушатся пучками связанные травы, каких у хозяина в помине не было. Комната пахла летним лугом и свежевыпеченным хлебом.
Мальчишка почувствовал, что на него кто-то смотрит и опустил взгляд вниз. Рядом стоял некто маленького, очень маленького роста. Он был даже меньше Тимошки. Большая копна взлохмаченных нечёсаных волос. В широкую серую полоску брюки, поверх холщовая рубашка, а поверх всего этого фартук, обсыпанный мукой. На ногах онучи.
Человечек смотрел на него очень внимательно и даже, казалось сердито, а потом протянул ладошку для рукопожатия, и Тимошка не побоялся пожал руку незнакомцу. Только сила с которой сдавил человечек руку мальчика оказалась такой, что Тимошка проснулся от боли.
Он быстро потряс ладошкой и только потом вспомнил сон. «Домовой», - догадался мальчишка и сладко потянувшись уснул дальше.
А на утро, прибежав в пекарню, Тимошка очень быстро всё подготовил. Замесил тесто. Даже добавил в него кое-какие пряности. И к приходу хозяина первые хлеба уже успели подрумянится.
Сначала хозяин рассердился, что мол испортил столько продуктов. А потом, когда попробовал, что получилось, остался очень доволен и даже попросил назвать добавки.
Тимошка был счастлив. Возвращаясь вечером домой, он вспоминал сон и рукопожатие домового. Невольно ещё раз рассмотрел ладонь и собрал пальцы в кулак. Боли уже не было. Но настолько сильное рукопожатие встретилось в его жизни впервые. Он мысленно поблагодарил существо за помощь и пообещал, что теперь-то он точно станет самым лучшим пекарем во всём городе.
С тех пор не было у Тимошки вопросов - как печь хлеб. Он просто откуда-то знал, что вот сейчас надо прекратить бить тесто и пора дать ему отдохнуть, а другое тесто лучше охладить и только потом пускать в работу, какие специи и в каком количестве добавлять и сколько держать хлеб в печи и много чего ещё.
А через пару лет у входа в ту же пекарню с самого раннего утра стояла очередь.
– Здравствуйте, Тимофей Василич, – приветствовали молодого пекаря люди в очереди, – будут ли сегодня наши любимые булочки?
– Доброго всем утра, – Тимофей приподнял картуз и чуть поклонился людям, – сегодня будут городские булки, рождественский кекс, пироги с ягодами, и все наши хлеба.
У входа его встречал хозяин.
– Заходите Тимофей Василич, – хозяин пропустил юношу внутрь, – Гришка-шалопай уже всё на кухне подготовил. Люди заждались ваших пирогов, да крендельков.
А спустя много лет известный и любимый горожанами пекарь Тимофей Васильевич рассказывал детям, как признал его домовой и помог овладеть такой вкусной профессией.