- Насколько еще более угрожающей ситуация с наплывом нелегальных мигрантов из Африки в страны Европы стала за последний год?
Ответ: сейчас мы можем говорить о второй волне нелегальной иммиграции. В 2022 году было зафиксирован 327 тысяч 131 случаев нелегального пересечения границ ЕС, что на 64 процента больше, чем в 2021 году, и в 1,6 раз больше, чем в 2020 году. А в 2023 эта тенденция только усилилась. Примерно 186 тыс. беженцев и нелегальных мигрантов смогли достигнуть Европы через Средиземное море в период с января по сентябрь 2023 года, сообщает Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ).
Небольшое дополнение по африканскому направлению – по данным пограничного агентства ЕС Frontex, количество незаконных прибытий в Евросоюз через центральное Средиземноморье выросло почти на 300% по сравнению с прошлым годом, а количество мигрантов, прибывших в Европу через Тунис по сравнению с 2022 годом, выросло на 1100%.
Европейское агентство по делам беженцев (EUAA) сообщает о возобновившемся росте числа беженцев в странах ЕС, количество заявлений стремительно приближается к уровню 2015–2016 годов, то есть максимальным значениям первой волны миграционного кризиса. Всего же за 2022 год EUAA насчитало 966 тыс. заявлений — в полтора раза больше, чем в 2021-м. а на октябрь 2023 это цифра уже превысило миллион. Однако это существенно ниже показателей 2015–2016 годов, когда вследствие военных действий на Ближнем Востоке и в Северной Африке в ЕС прибыло более 1,8 млн нелегальных мигрантов.
Но отметим, что в данные по 2022–2023 годов не входят 4,4 млн украинцев, претендующих на временное убежище.
- За последние годы уже в семи странах Африки произошли успешные государственные перевороты. Даже появился устойчивый термин «Пояс государственных переворотов». Это наглядно показывает, от чего именно бегут миллионы африканцев? То есть – прогноз неутешительный, и мигрантский кризис будет только ухудшаться?
Ответ: Я бы немножко переиначил. Люди бегут не от военных переворотов, а прежде всего от риска смерти и насилия, отсутствия безопасности и стабильности, от дефицита социальной справедливости, в поисках выхода от беспросветной жизни. И военные перевороты как раз показатель, что страны их пережившие достигли этого отрицательного пика во всем вышеперечисленном. И рост числа военных переворотов как раз прямо пропорционален росту числа нелегальных иммигрантов. Как и число нелегальных иммигрантов прямо пропорционально интенсивности военных действий, в которые сейчас погружены страны Сахеля с военными хунтами во главе.
Мигрантский кризис будет усиливаться по факту отсутствия успехов у военных хунт в борьбе с сепаратизмом и терроризмом, отсутствия комплексной стратегии силовых методов и мирных инициатив и проектов по национальному примирения, от отсутствия экономических и социальных программ, четких программ по созданию инклюзивного гражданского правительства.
Есть и положительные моменты – представитель ООН подтверждает что в Буркина Фасо, руководимое военной хунтой во главе с капитаном Траоре, около 330 тысяч беженцев вернулись домой.
Кстати, авторитарные африканские режимы с несменяемыми правителями-политическими долгожителями также в последнее время становятся источниками нелегальной миграции, эмитируют поток нелегальных иммигрантов.
- А сколько сейчас в самой Африке лагерей беженцев и перемещенных лиц? Сколько там людей, где они расположены? И кто ими управляет и как они существуют?
Ответ: Прежде всего количество беженцев и перемещённых лиц в Африке согласно данных Африканского центра стратегических исследований в США на 2021 год составляет более 25 миллионов, с учетом конфликта в Судане и эскалации конфликта в Сахеле мы можем говорить приблизительно о 30 миллионах, две трети из которых внутренние перемещённые лица. Это приблизительно треть от общего количества мигрантов.
Миграция в пределах Африка на порядки выше европейской волны. Впрочем, это очевидно, поездка в Европу – очень дорогостоящая затея.
Некоторая часть этих людей находится в лагерях, к сожалению, я не владею точной и объективной информацией об их количестве в Африк по причине того, что управляются они не только ОНН и красным крестом, но другими некоммерческими организациями. Существуют и спонтанные лагеря под контролем властей страны, принявшей беженцев. Расположены они естественно в непосредственной близости от зон бедствий, военных конфликтов и гуманитарных катастроф. Они сильно отличаются, как и количеством находящихся там лиц, так и условиями их содержания, программами их интеграции в общество, но в целом они как правило перенаселены, условия жизни там в лучшем случае можно характеризовать как близкие к удовлетворительным. Порядок лагерях устанавливается страной нахождения, как правило беженцы ограничены в своих перемещениях. Я посещал лагеря в Уганде, Руанде и Конго. Удручающее впечатление, как и от питания, жилья, санитарно-гигиенической ситуации, практически отсутствует доступ к медицине и обучению. Ну и условия жизни там, конечно, ужасные, скорее не жизни, а выживания: присутствуют принудительный труд, проституция, рэкет, нападения с целью ограблений, рекрутирование в нелегальные структуры. Лагеря часто используются как перевалочная база для криминала и террористов. И по факту того, что люди находятся там, приходит понимание от чего они сбежали. И без навешивания ярлыков и созерцательных оценок можно провести параллель между африканско-африканскими и африканско-европейскими беженцами, их целями и устремлениями. Одни спасают свои жизни, а другие ищут лучшей. И тех и других можно понять и нельзя обвинить в их желаниях.
- В самих африканских странах идет борьба с тем, что миллионы их граждан, или граждан соседних стран, транзитом через их территорию, бегут в Европу? Координируют ли они как-то свои усилия с соответствующими ведомствами и спецслужбами стран Европы?
Ответ: конечно, подобные программы существуют. Есть билатеральные, между отдельными странами, например Сенегалом и Испанией, есть программы ЕС с отдельными странами. Наиболее объёмная – программа ЕС и Туниса, которая вызвали огромные дебаты в парламенте Туниса, единственная пока из программ которая помимо контрольных и запретительных мероприятий направлена на оживление экономики и создания рабочих мест, что основа для предотвращения массовой миграции.
А вот Нигер, например аннулировал эту программу с ЕС.
Есть определенные инициативы и рабочие группы, например жандармерий и полиций отдельных стран.
Эти программы работают, но не могу сказать, что эффективно. Налицо если не конфликт, то несовпадение интересов – Европа хочет закрыться от этого потока, ряду африканских правительств это не мешает, какие-то даже заинтересованы в этом, так сказать стравливании пара. Покидают страну в основном люди без образования и высокой квалификации, для общества это определенное бремя, а решить эту проблему их трудоустройством многие африканские правительства не могут.
А потом транзит мигрантов- прибыльный бизнес, в котором участвует очень много людей на разных уровнях.
В Мали я обратил внимание на рейсовый автобус с номерами Буркина очень плотно забитый людьми. Сопровождающий нас полицейский сказал – едут в Тунис через Нигер и Ливию. Увидев мое вопросительное выражение лица, он добавил: они ничего не нарушают, да и, впрочем, зачем им мешать, нам они не мешают, а для кого-то это заработок.
Заработок это и для огромного количества неправительственных организаций по борьбе с миграцией. Провести конференцию и круглый стол проще и медийно заметнее.
- Вы живете в западноафриканском государстве Сенегал, который давно стал воротами для многих беженцев и мигрантов, пытающихся попасть в Европу. У вас наверняка есть личные впечатления, которыми вы могли бы поделиться? Как все это организовано, насколько осведомлены об этом власти, управляет ли всем этим процессом организованная преступность?
Ответ:Сенегал- как и многие африканские страны имеют архаичный семейно-общественный социальный уклад. Как в деревне, скрыть что-то очень сложно. И правоохранительные органы Сенегала этим очень хорошо умеют пользоваться, и посредством своей агентурной сети, информаторов, личным знакомствам, обилием африканских родственников и умением работать со свидетелями они в курсе очень многого.
А бизнес с иммигрантами – большой и серьезный, много действующих лиц и необходимых для операции элементов. Мероприятие такого масштаба с таким количеством вовлеченных людей в достаточно открытом информационном пространстве Сенегала скрыть невозможно.
Мой знакомый офицер испанской миссии гвардии сивиль, которая находится в Сенегале для пресечения контрабанды и потоков нелегальных иммигрантов рассказал, что Все задержания пирог проходили исключительно с подачи сенегальской полиции, но это происходило не часто и нерегулярно. А вот задержания во время патрулей – явление довольно редкое, ощущение что об этом было всем заранее известно.
И вся наша миссия- пара десятков человек и 2 скоростных катера. Может ли это перекрыть тысячи километров водной границы Сенегала?
Позволю себе один небольшой пример. В период эпидемии коронавируса, когда население и экономика Европы сидела на карантине поток нелегальной иммиграции практически исчез. Почему? Они просто стали не нужны, экономически прежде всего.
Евросоюз тогда обратился к Сенегалу с просьбой ограничить иммиграцию и в короткий срок правоохранительные органы страны отчитались о раскрытии разветвленной сети трафикантов нелегальных эмигрантов. Были задержаны и арестованы организаторы, посредники, вербовщики, владельцы пирог и несостоявшиеся «европейцы» – сенегальцы, малийцы, гвинейцы и гамбийцы. Разгадка подобной оперативности проста – это все уже было известно заранее. Просто до настоящего времени не было политической воли «закрыть лавочку». И это не только вопрос обслуживания политического курса Евросоюза, это еще и возможность получения финансирования по программам противодействия незаконной иммиграции, кстати, достаточно весомое для бюджета страны. То есть в зависимости от ситуации- иммиграционной «кран» можно открыть или закрыть.
Так кто в этом случае организованная преступность?
Хотя сама по себе нелегальная переправка — это уже организованная преступность. А у руководителей этого бизнеса есть естественно связи с теневым и преступным миром Европы, которым нужны бесправные наркокурьеры, проститутки, криминальная пехота или просто работники на подпольные производства в лучшем случае контрафактного товара.
Ни для кого не секрет, что в Африку идет поток ворованных автомобилей, различной техники и оборудования – думаю очевидно, что в этом участвуют выходцы из африканских стран.