"По старой дружбе"
Влада
Все складывается как нельзя лучше. Моя сестрица закатывает истерику на кухне и в присутствии нашего отца обвиняет меня в том, что я приехала, чтобы обокрасть их семью. Да, мы с мамой нуждаемся в деньгах, но это не секрет для папы. Лена Венерина сама себе роет яму и даже не замечает этого. Истериками и скандалами она вынуждает папу встать на мою защиту. Поэтому, выслушав ее обвинения, я вылетаю из кухни, извинившись за… честно говоря, не знаю, за что. Просто я вежливая. А Лена – нет. Лишнее напоминание для справедливого Владимира Венерина о том, кто здесь невинная жертва, а кто – кровожадный хищник.
Он пытается сгладить ситуацию, и мы большой семьей отправляемся играть в боулинг. Все проходит так, как я и ожидала. Всем неловко и неуютно, каждому хочется сбежать. Но, чтобы не обидеть папу, я веду себя как ни в чем не бывало. В отличие от его жены и другой дочери, которые даже не пытаются сделать вид, будто им нравится вся эта затея. Глядя на них, я думаю о том, что развалить эту семью будет гораздо проще, чем я думала. У них явно были проблемы и до моего вмешательства. Возможно, папе даже будет лучше с мамой и со мной. Мы хотя бы не принимаем все, как должное. Мы способны оценить чужие старания.
А вот встреча с Даней и его семьей для меня оказывается настоящим сюрпризом. Эти ребята выглядят сплоченными и любящими и с любопытством разглядывают меня. Я ловлю себя на мысли, что хочу понравиться родителям Дани, но сразу же переключаю внимание на собственного отца. Вот, что действительно важно. Я и он. Мы уже сблизились, я это чувствую. Но недостаточно, чтобы он оставил свою семью позади и стал полноценной частью моей. Для этого необходимо еще немного поднапрячься.
Когда Даня вызывается проводить меня до дома пешком, я знаю, что должна отказать. Но я соглашаюсь. По какой-то причине, рядом с этим пареньком я чувствую себя особенной. С остальными мне приходится притворяться, играть, вписываться, быть кем-то, кем я не являюсь. Мне кажется, что этот голубоглазый парень мог бы понять меня. Мне кажется, что я могла бы открыться ему, и он бы меня не осудил. В нас есть что-то похожее. Несмотря на финансовое положение его семьи, отнюдь не скудное, судя по их одежде, он не выглядит пафосно, у него нет привычки смотреть на других свысока. Возможно, мы могли бы стать идеальной парой. И эта мысль воодушевляет меня. Мой тщательно продуманный план вдруг меняется. Теперь Даня становится его частью. Мне хочется, чтобы он остался в моей жизни после всего.
Когда мы идём по улице, я гадаю, как бы он себя повёл, если бы узнал о том, что я задумала. Я знаю, что сейчас признаваться ему нельзя. Но я также знаю, что однажды, когда я найду правильные слова, и когда ситуация изменится в мою пользу, он выберет меня.
Даня рассказывает мне о теории своего отца. Он говорит о том, что все красивые девушки напоминают ему пироги. Но начинка, внутренний мир, остаётся загадкой до того момента, пока не будет сделан первый надрез. Звучит немного кровожадно. Я чувствую, что от него сложно будет скрывать правду и дальше. Он уже что-то подозревает. Рядом с ним мне всё сложнее и сложнее надевать броню.
Я уговариваю его зайти в мой подъезд, вернее, в подъезд квартиры Венериных. Он соглашается. Это мог бы быть романтический момент, переломный момент, наши отношения могли измениться, если бы не появление моей сестры. С одной стороны, мне предоставляется новый повод её побесить. И это неплохо. Но, с другой стороны, момент с Даней упущен.
Я замечаю её появление краем глаза. Она поднимается по лестнице. Я прикасаюсь к щеке Дани и приближаюсь к его лицу максимально близко. Он испуган и смущён одновременно. И в его взгляде есть что-то еще, что-то новое. Недоверие.
К моему удовольствию, Лена Венерина окончательно выходит из себя. Кричит на Даню и убегает в квартиру сломя голову. Судя по ее реакции, Даня Краснов для нее – не просто бывший лучший друг. Здесь что-то гораздо большее. Он бежит за ней, а я остаюсь на лестнице подъезда. Что-то мне подсказывает, что я скоро их снова увижу.
И я не ошибаюсь. Проходит не так уж много времени, когда они снова появляются. Лена тащит чемодан с моими вещами, торчащими из него. Я не могу скрыть улыбку. К счастью, они заняты друг другом и не смотрят на меня. Ленина эмоциональность ее погубит. Даня пытается ее отговорить. Он взывает к ней, просит успокоиться и вернуть мои вещи на место. Я почти уверена, что она его не послушает. Я надеюсь на это. Это было бы вишенкой на торте.
Но она, как назло, вдруг становится адекватной. Они разговаривают об отношениях друг с другом. Даня говорит, что ему не все равно. Меня это, как ни странно, задевает. Если ему так уж не все равно, получится ли у меня переманить его на свою сторону? Годы их детской дружбы на одной стороне весов, мое очарование и ангельское личико – на другой. Кто победит? Ну, что ж, это будет видно.
Лена собирается вернуть мой чемодан обратно. Я закатываю глаза и мысленно отдаю приказ папе выйти из квартиры. Если он застанет ее здесь с моими вещами, для нее это грозит крупными неприятностями. И еще пять баллов Гриффиндору. То есть, мне.
Вдруг случается неожиданная вещь. Сестрица не справляется с тяжестью моего чемодана и роняет его. Он летит по лестничному пролету и едва не сбивает меня с ног. Все-таки удача на моей стороне. Я возмущенно кричу, глядя на то, как мои вещи приземляются на грязные ступеньки. Ничего. Папочка купит мне новые. А вот тебе, Леночка, боюсь, что придется туго.