Происхождение богослужебного пения и музыки
Слушайте и скачивайте наш подкаст вот тут
Здравствуйте!
Поговорим сегодня о происхождении богослужебного пения и музыки.
«Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се, А́нгели пою́т на Небесе́х, и на́с на земли́ сподо́би, чи́стым се́рдцем Тебе́ сла́вити»[1].
«Со Арха́нгелы воспои́м Христо́во Воскресе́ние: / Той бо есть Изба́витель и Спас душ на́ших, / и в сла́ве стра́шней и кре́пцей си́ле, / па́ки гряде́т суди́ти мiру, его́же созда́».[2]
Довольно часто мы слышим в текстах песнопений об ангельском пении и о том, что богослужение творится и на земле, и на Небе.
Будучи, по выражению Владимира Ивановича Мартынова, «мелодическим отражением Божественного Порядка»[3], богослужебное пение и берёт своё начало на Небесах.
Примеры пения Бесплотных Сил неоднократно встречаются в Священном Писании. Пророк Исайя созерцает в своём видении серафимов, окружающих Престол Господень и взывающих: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! Исполнь вся земля славы Его» (Ис. 6:3). «Егда сотворены быша звезды, восхвалиша Мя гласом велиим вси ангели Мои» (Иов. 38:7), - слышит в откровении, «сквозе бурю и облаки» (Иов. 38:1), Иов. «Слава в вышних Богу, и на земли мир», - воспевают ангелы пред изумлёнными пастырями в ночь Рождества Христова. Описывает ангельское пение в своём Откровении Иоанн Богослов.
Слышим пение ангелов мы и в церковном предании: это и видение Игнатия Богоносца, и известная история происхождения Трисвятого…
Ангелы поют с самого момента своего сотворения и будут петь вечно. И именно ангельская песнь нашла отражение в земном богослужебном пении, о котором мы и будем говорить. Ведь очевидно, что «мелодическим отражением Божественного Порядка» богослужебное пение должно являться не только на Небе, но и на земле.
Однако, нас будет интересовать ангельское пение не с буквальной мелодической точки зрения. Ибо, как пишет преподобный Иоанн Дамаскин, ангелы «не имеют нужды в языке и слухе, но без произносимого слова сообщают друг другу собственные мысли»[4], а потому «пение ангелов – это, - по словам Владимира Мартынова, - особое пение, не прибегающее к помощи звука и лежащее за пределами звука».[5] Для понимания сути земного богослужебного пения, которое является иконой пения небесного, необходимо понимание происхождения последнего.
Ангельское пение обусловлено самой природой Бесплотных Сил. По словам Евангелиста, «ангелы на небесах всегда видят лице Отца Небесного» (Мф. 18:10), и это «непосредственное созерцание Славы Пресвятой Троицы неотступно побуждает их к непрестанному восхвалению Божьего величия и вызывает в них неудержимое желание возвещения созерцаемого ими всей нижестоящей твари»[6].
Владимир Мартынов считает, что«природа ангельского пения может быть уподоблена природе отражения. Ангелы, являющиеся «вторыми светами», не поглощают собой эгоистично Божественный Свет… но, подобно зеркалам, отражают этот Свет вовне, освещая всё вокруг. Точно так же и переизбыточествующая благодать, изливающаяся на ангелов от Престола Божия, не удерживается ими, но, по любви и снисхождению их, продолжает изливаться через них на всю тварь в виде ангельского пения, или благовествования»[7]. Таким образом, «пение является неотъемлемой частью ангельской природы, в силу чего ангелы просто не могут не петь»[8].
Итак, ангелы поют от преизбытка благодати. Обратим внимание, во всех приведённых выше случаях ангельского пения его свидетелями оказывались лишь избранные. Очевидно, причина тому – последствия человеческого грехопадения, в результате которого человек оказался отрезанным от благодати и не способным к её созерцанию.
Человек, потерявший Бога после грехопадения, ощутил страшную духовную пустоту. И пытаясь хоть как-то восполнить невосполнимое, он изобретает музыкальные инструменты, дающие ему хотя бы душевное наслаждение взамен утраченного духовного райского блаженства.
Этот момент описан в Книге Бытия: Иувал, потомок Каина, становится основоположником музыкального искусства – «отцом всех играющих на гуслях и свирели» (Быт. 4:21). Показательно, что произошло это после того, как Каин, после убийства Авеля, «пошёл от лица Господня» (Быт. 4:16) – то есть, Каин и его потомки не стремятся получить прощение от Бога и вернуться к Нему, а предпочитают и вовсе обойтись без Творца, создавая ремёсла, оружие, города - материальную цивилизацию. И музыка в этом смоделированном каинитами «мире без Бога» стала «неким заменителем нетленной райской пищи»[9].
Но была и противоположная реакция на грехопадение, благодаря которой на земле появилась возможность существования богослужебного пения.
Потомки Сифа (посланного Еве, по её словам, вместо убитого Каином Авеля) – в частности, при Еносе – согласно всё той же четвёртой главе Книге Бытия, - начинают призывать имя Господа Бога (Быт. 4:26). Есть различные мнения относительно того, было ли это общественное богослужение или частное. Так или иначе, о богослужебном пении на тот момент ещё не упоминается. Но, благодаря потомкам Сифа, для его звучания уже готовятся условия – стремление к Богу (а не от Него), отрешённость от мирского и – главное – та самая тишина души.
«Если музыка, - пишет Владимир Мартынов, - начинается с шума, или физического звукоизвлечения, то богослужебное пение начинается с духовной тишины, и путь к нему лежит через «молчание мира». Последнее прообразуется в историческом периоде «немоты», простирающемся от изгнания из рая до песнопения, воспетого Моисеем при переходе через Чермное море»[10].
От двух этих родственных, но идущих совершенно противоположными духовными путями, групп людей – сифитов и каинитов – и берут своё начало история земного богослужебного пения и история музыки.
Глубинная противоположность этих явлений, таким образом, ясно видна уже на заре их возникновения. Духовное богослужебное пение родилось, когда зазвучало бестелесное пение ангельское, а телесно-душевная музыка – когда человек потерял способность это пение слышать.
Если тишина души – начало и условие богослужебного пения - по мысли Владимира Мартынова, «окончательно воплощается в безмолвствующем сердце православного подвижника»[11], плотяность и телесность музыки подчёркивается даже тем, что «музыкальный звук добывается только в результате физических мускульных усилий…»[12], а также связан с ритуальным танцем и ритуальным шествием[13]. И, если само пение – это молитва, приближающая к Богу, музыка лишь «утоляет голод души, мучимой утратой райского блаженства… особым образом воздействуя на душу человека, приводя её в состояние транса, или экстаза, как бы [наподобие наркотика] восхищающего всего человека из действительности, поражённой грехом»[14].
Данное экстатическое действие музыки обусловило её ключевую роль в языческих культах, где она являлась иллюзорным «магическим мостом, соединяющим человека с богами и бессмертием»[15].
Названные функции музыкального искусства проявились в полной мере в восточной культуре во времена патриархов, что, естественно, не могло не сказаться на ветхозаветном богослужебном пении. О том же, когда и при каких обстоятельствах последнее впервые раздалось на земле, мы расскажем в следующий раз.
До встречи!
[1] Воскресная стихира 6-го гласа.
[2] Воскресная стихира 2-го гласа.
[3] Мартынов, «История…» - С. 5
[4] Прп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Гл. 3 (17). Об Ангелах
[5] Мартынов, «Пение…» - С. 102
[6] Мартынов, «Пение…» - С. 111
[7] Мартынов, «История…» - С. 8
[8] Мартынов, «Пение…» - С. 102
[9] Мартынов, «Пение…» - С. 8
[10] Мартынов, «История…» - С. 12
[11] Мартынов, «История…» - С. 12
[12] Мартынов, «История…» - С. 13
[13] Мартынов, «История…» - С. 17
[14] Мартынов, «История…» - С. 13
[15] Мартынов, «История…» - С. 13