Продолжение. Начало - 4-9.01.2024 г.
Альтруизм предполагает адресацию добрых помыслов и благожелательных деяний вовне, людям и обществу. Это его принципиальное отличие от эгоизма, в котором всё благое адресуется только себе. Люди, одержимые этим не самого лучшего толка мировоззрением не способны осознавать и должным образом принимать потребности других людей. Уметь чем-то поступиться и в их пользу. Альтруизм благо, но в чрезмерности своей он может навредить своему носителю. Он недополучит чего-то безусловно необходимого.
Кроме того, ещё и способствовать пестованию уже недоброго начала, эгоизма у других. Как и во всём другом, необходим разумный, взвешенный подход. Баланс этих двух начал, каждое из которых выполняет собственные функции.
Эгоизм, как порождение инстинкта самосохранения способствует выживанию человека. Залог этому разумный индивидуальный комфорт. Но в не контролируемом варианте это уже зло. Конфликты с обществом. нарушения адаптации. Ослабление морально-волевых качеств, общей жизнеспособности и устойчивости. Это может быть даже опасным в разных вариантах.
Например, порождаемая и культивируемая эгоизмом и просто ложью человеческая жадность. Она способна определять даже бытовые убийства, грабежи, войны и тому подобное. Какие-то условные, приблизительные аналоги можно обозначить и у животных. Более сильные особи присваивают себе самые большие и лучшие куски добычи. Не только для того, чтобы сразу съесть в силу голода, но и припрятывая на будущее. Недаром в обиход прочно вошло такое выражение как львиная доля. Удел сильной, крупной, хищной и опасной особи. Одного из доминантов животного царства и ему подобных, способных легко отнимать.
Лев отнимет у более слабого леопарда, но отгонит и собственных голодных детёнышей. Подобное поведение, запрограммированное мудрой природой, по сути, адаптивно. Процветание доминирующей особи, с одной стороны. Но это и благо семье льва, так называемому прайду. Первое является условием поддержания хорошей физической формы и, как следствие высокой активности нашего героя, его способности добывать еду не только для себя, но и для всей своей семьи, хотя и не всегда справедливо с ней делиться, эффективно её защищать и поддерживать в целом, осуществлять генеративную функцию, продолжающую род и укрепляющую и развивающую популяцию в целом. С другой стороны, казалось бы, есть и вторая сторона дела. Неумеренный эгоизм доминанта способен был бы наносить ощутимый вред здоровью уже наличествующего потомства, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Любые поползновения в отношении последнего, это, как кажется на первый взгляд, бесспорная угроза будущему рода. Однако, здесь активируются существующие и существенные регуляторные механизмы. Мать львят, либо старшая или самая авторитетная львица обычно находят способ тем или иным способом скорректировать неумеренные притязания главы семейства.
Помимо этого, они способны и сами выступать в роли добытчиков и при этом быть более альтруистичными в своём пищевом поведении. Но, тут приходится учитывать и то, что тот уровень брутальной сути, который адресуется льву, им, как правило, не требуется.
Однако, с человеческих позиций всё сказанное поведение льва в полной мере не оправдывает. Скорее это лишнее доказательство признаваемого положения доминанта в природе, но с другой и отсылка к не самым благовидным качествам - претензии на неправомерное количество благ, право отнять их посредством силы. Склонность к насилию как стилю поведения, использование последнего с целью регуляции отношений. Бесцеремонность поведения в целом, ненасытность и тенденции присвоения.
Правда и то, что определённый режим пищевой недостаточности львятам не только вреден, но и весьма полезен и даже безоговорочно необходим. Это побуждение к возможно раннему и хорошо мотивированному и настойчивому стремлению овладения доступными им по возрасту и другим их свойствам навыками поиска пищи. С подобной потребностью сталкиваются и имеют дело и человеческие популяции. Но уже в более сложных и разнообразных вариантах и с определённым увеличением вводных.
Людей, вынужденных жить в тяжёлых условиях, природных, социальных или тех и других совокупно, точно также испытываемые ими нужды заставляют искать возможности преодолевать их, как только и насколько это представляется выполнимым. Но сложившаяся ситуация лишений может иметь ещё и обескураживающее и даже, если здесь допустимо так говорить, внутреннее демобилизационное значение. Формировать неадаптивное смирение, привыкание к таковой судьбе.
Относительно архаичные народы, быт которых менее надёжен, такие как, жители малообжитых регионов, прилегающих к Амазонке, либо некоторых территорий севера, Востока или Африки обычно стараются как можно ранее научить своих детей добывать себе пищу. Это позволит им выжить при наступлении каких-то непредвиденных, особых обстоятельств. В настоящее время к разрешению подобных проблем и их профилактике обращены и соответствующие государственные и волонтёрские образования.
Тем не менее, несмотря на указанные отличия, есть и другие обстоятельства, которые позволяют рассматривать определённые аналогии с животным миром. Описаны случаи, хотя и не такие частые, когда львы поедают своих детёнышей. Наблюдается это и у некоторых других животных, преимущественно типичных хищников. Это не всегда определяется сугубо нехваткой пищи. Может быть, здесь играет роль лёгкая и безопасная её доступность.
Такое поведение зовётся каннибализмом, явление достаточно известное. Практика последнего существовала в различных вариантах и у людей. Отдельные случаи людоедства наблюдаются и до нашего времени. Причины каннибализма различны, в прежние времена чаще всего конечно же это был просто голод. Позже это ещё и утрирование, культивирование из каких-то соображений жестокости свершившегося акта, стремление получить большее удовлетворение от расправы, победы над врагом, обозначение унижения, позора и презрения к жертве и прочее. Недаром в глазах закона такие факты служат поводом к более серьёзной оценке соответствующих деяний. Иногда это также просто суеверия, ритуальная практика, ложные суждения в соответствии с которыми, например, нужно съесть какие-то части тела погибшего человека, чтобы унаследовать те или иные желаемые его качества.
Вообще в разных вариантах, и у животных, и у людей повышенная жёсткость и даже жестокость отношений не редкость. Основания для этого могут быть разными. Привязать что-то к чему-то здесь нетрудно, но насколько таковые построения оправданы и реалистичны обычно надо предметно обсуждать. Диктуется это либо эмоциональными, либо материальными мотивами. В животном мире, например, яростью, страхом, повышенной пищевой агрессивностью и тому подобным. В человеческом злобой, желанием мести. Испугом, чрезмерным эмоциональным напряжением. Корыстными целями. Для обеспечения сокрытия каких-то деяний или их деталей и прочее.
Продолжение следует.