Всем добрый день! Понемногу возвращаюсь на канал. Праздники остались позади. Сил пока нет, но я буду стараться.
Предыдущая часть
Женя закончила читать вслух. Ляля разочарованно втянула носом воздух.
- Не густо, прямо скажем, - протянула она. - Давай дальше посмотрим.
Они продолжили изучать подборки, статьи встречались и после, но ничего информативнее первой публикации не нашлось. Никаких новых подробностей, никаких имен, подозреваемых. Корреспонденты теряли интерес как и читатели. Заметки сместились на пятую полосу и укладывались в десять строчек.
- Отсюда мы можем только взять фото магазина, - Женя щёлкнула снимок на камеру телефона. - Качество не очень, но хотя бы фото цветное. Украшений было довольно много, они тянут на приличную сумму. Но сбыть все по истиной цене невозможно. Они ведь в розыске.
- Да уехать в соседний район и продать в ломбард - вот и все дела. Не настоящую цену, конечно, получишь, но много.
- Какие у тебя, однако, познания в криминале, - усмехнулась Женя. - Однако, мы должны отталкиваться от того, что подельники либо поделили добычу, и Иван спрятал свою долю. А остальные могли и порасспродать.
- Тот тип, которого арестовали, нк разбогател, награбленное при нем не обнаружили. Не могли они все скинуть Ивану для схрона? Есть же воровской общак. Вот тут такое же.
- Про общак я мало знаю. Ничего, кроме названия. Но вроде бы понятие чисто воровское. А мы тут имеем просто грабителей. Иван до того ни в чем таком не участвовал. То есть, не рецидивист. Вообще, еще под вопросом, участвовал ли он в налете. Друг мой дать ему вещи на сохранение уже после. Что как раз будет логичнее, потому что с Иваном в таком случае нет. Ну разве что их дружба. Но только за дружбу притянуть все же нельзя. Если этот мужчина сдал остальных подельников, то нормально, что Ивана не тронули.
- Я бы с этим поспорила. В девяностые ведь главное было раскрыть дело, а уж какими методами - не важно. Ивана должны были хотя бы допрашивать. В дневниках жены - ничего, как ты говоришь.
- У низ в те времена отношения сильно охладели. Это так было не заметно, наверное, но тон ее записей о нем изменился. Она больше ушла в общение с детьми, больше с ними занималась.
- Дела, - протянула Ляля.
Дальше девушки отправились на лекцию. Мероприятие проводилось в двухэтажном особнячке. Справа на фасаде висел баннер "В субботу в 19:00 вечеринка Кому за...Приглашаем всех желающих". Слева плакат приглашал на занятия живописью для детей от пяти лет.
На входе женщина лет пятидесяти не желала пропускать подруг. На счастье мимо как раз пробегала Анна. Она держала под мышкой Мотю и явно не обращала ни на что внимание. Ляле пришлось ее окрикнуть.
Только после этого вахтёрша сдалась.
- Сейчас там заведующий отделением нашей поликлиники вещает, - быстро говорила женщина, взбегая по мраморной лестнице. - Минут пять еще.
Подруги остались на площадке второго этажа. Ляля с интересом осматривалась по сторонам.
- Необычная архитектура для подобного поселка. Смотри, на барельефе 1964 год, а в то время в подобных населенных пунктах все дома еще деревянные строили. Обрати внимание: кирпичная застройка тут вся семидесятых годов.
- Это в тебе дизайнер заговорил?
- Ну образование я не просто так получала, - с вызовом ответила подруга. - Все же кое-что в архитектуре секу. Мутный городишко.
- Городишко-то тебе чем не угодил? - удивилась Женя.
- Просто тут много странного происходит. Жители тоже подозрительные, что бывшие, что настоящие. Анна эта тоже мне не нравится. Чего она к тебе привязалась? В подруги набивается. Она ж старая.
- Да ей лет сорок, не такая и взрослая. У мамы есть подруги на двадцать лет моложе.
- Все равно! - Ляля заговорила чуть громче. - Подозрительная. Хочется доброй казаться. А глаза выдают.
- Что ты там видишь в ее глазах?
- Да все! - отрезала подруга. - Она не добрая, как хочет показаться.
Девушке пришлось замолчать, потому что появилась Анна. Мотя хоть и висел у нее на руках не совсем в подобающей его величию позе, все же немного порычал для острастки.
Анна провела подруг в большой актовый зал. Ребята - их было около ста человек - сидели на белых стульях с красными бархатными сидениями и внимательно смотрели на сцену. Там у микрофона стоял невысокий пухленький мужчина средних лет. Он как раз заканчивал речь.
После того, как оратора проводили нестройными аплодисментами, Анна представила Женю. Дети, скорее всего, ее книгу никогда не читали, девушка прекрасно это понимала, но уже сам тоо факт, что она написала книгу, которую напечатали, вызывал у них уважение и интерес. Больше, конечно, интерес. Девушка являлась для них знаменитостью.
Оказавшись перед микрофоном, под прицелом двух сотен глаз, Женя нервно сглотнула. Потом откашлялась, хотя понимала, что перед смертью не надышишься. Она набрала в легкие побольше воздуха и начала речь, которую придумала накануне ночью и успела выучить наизусть. Ей казалось, что со стороны это звучит косноязычно и не слишком убедительно. Но в зале сидела Ляля и всячески подбадривала ее, показывая большие пальцы, поднятые кверху. Только это и помогло Жене не сбиться и досказать все, что она хотела.
В наступившей тишине раздались жидкие хлопки Анны и Ляли, потом к ним присоединились остальные. Девушке осталось только выдохнуть и освободить места для следующего оратора.
- Меня всю трясет, - призналась Женя. - Это даже круче, чем встреча с читателями. Те сразу настроены к тебе дружелюбно за исключением немногих.
- Тебе давно пора привыкать к славе и публичности. Следующая книга выведет тебя на новый уровень: шоу, плакаты, фильмы.
- Почему ты так думаешь? Она спокойно может провалиться. Издательство планирует не слишком большой тираж. Чисто на волне предыдущего успеха.
- Тебе нужно прорабатывать комплексы, - покачала девушка неодобрительно головой. - Меня вон муж оставил. Ну как оставил - не совсем. В общем, не сложилось. Но я не унываю. И снова выйду замуж. Чего уж тут.
Они вернулись домой к обеду. Валера снова удивил их хозяйственностью и кулинарными талантами. Весь его суп они съели до последней капли. После утреннего стресса Жене хотелось есть больше обычного. За едой они наперебой успели пересказать историю своего посещения библиотеки
Валера жевал и не перебивал их. Было заметно, что он усиленно думает.
- Нам надо искать, - наконец решительно сказал он. - Они здесь.
- Да кто здесь-то? Драгоценности? Но мы не знаем место.
- У нас украли дневники, украли записи Ивана - теперь я не сомневаюсь, что они были в этом доме - значит, этого оказалось недостаточно. Потому что они примерно там же, где и мы.
- А что с этим делать? - спросила Ляля, беря второй пончик. Их они купили по дороге домой. У супермаркета отирался Вовка в поисках выпивки.
- Будем осматривать тоннель. Я думаю, там что-то да найдется, - нахмурился молодой человек. Женя пыталась найти в нем следы алчности, но ничего подобного в лице и глазах не наблюдалось. Он был решителен, серьёзен, и не понятно, какими соображениями руководствовался. Создавалось впечатление, что в деньгах он совсем не нуждается, а розыск сокровищ для него дело принципа в память о матери.
Продолжение следует