После войны резко возросло влияние Советского Союза на международной арене. На советских штыках были созданы «демократические» прокоммунистические режимы в восточных странах Европы. Но Советский Союз продолжал испытывать трудности.
В первые послевоенные годы в стране разразилась жесточайшая засуха - урожай в 1946 году составил всего 39,6 млн. тонн зерна, тогда как в 1940 году было собрано 95,5 млн. тонн. Засуха повлекла за собой массовый голод в Поволжье, Украине, Кубани и Урале. Историк В. Ф. Зима подсчитал, что в период с 1946 г. по 1948 г. от голода умерли более 1 млн. человек.
Хотя в государственных закромах хранилось 5 млн. тонн зерна, голодающим крестьянам не досталось ничего – хлебом, в первую очередь, обеспечивалась армия численностью 4,5 млн. человек.
Хлеб можно было купить за границей - в хранилищах Гохрана имелись немалые запасы драгметаллов: золота – 1414 тонн, серебра – 2133 тонны, платины – 7,6 тонны. По воспоминаниям Молотова: «Страна была разрушена, люди жили бедно, голодали, а у нас было огромный золотой запас скоплен, и платины было столько, что не показывали на мировом рынке, боясь обесценить».
Но Сталин запрещал продавать драгметаллы – по словам известного финансиста Геращенко, он страдал болезнью Скупого рыцаря, а проще сказать – обычной жадностью. Судьбы умиравших от голода крестьян Сталина не волновали.
Несмотря на засуху, голод и послевоенную разруху, в декабре 1947 года были отменены продовольственные карточки. И – немыслимое для наших дней – начиная с 1947 года по 1954 год, ежегодно снижались цены на продукты и товары массового потребления. Особенно массовым было снижение цен 1 апреля 1953 года - подешевели почти все продукты и товары массового потребления: хлеб, мука, крупы, зерно, мясо, рыба, масло, готовая одежда, обувь, мыло. Прямая выгода советского народа составила 53 миллиарда за год.
До сих пор апологеты Сталина умиляются снижением цен, но забывают, что достигалось это за счет выжимания последних соков из крестьянства, положение которого было просто катастрофическим.
За время войны численность крестьянства сократилось с 45 до 36 миллионов человек. В колхозах не хватало лошадей и техники. Нередко женщины и подростки впрягались вместо лошадей и тянули соху или борону по колхозному полю.
Крестьяне были буквально задушены неимоверными поборами в виде денежных повинностей. В 1933-1938 годах каждое хозяйство платило в среднем 15-30 рублей в год сельхозналога. С началом войны в 1941 году для крестьян была введена дополнительная надбавка к этому налогу в размере 100% от его объема (заменена военным налогом в 1942 году, который составлял от 150 до 600 рублей в год с члена хозяйства). Сумма сельхозналога повышалась год от года. Если в 1947 году средний двор в РСФСР в год платил до 370 рублей сельхозналога, то в 1951 году - уже 519 рублей. Лишь после смерти Сталина размеры сельхозналога были существенно уменьшены, а к 1965 году они в среднем составили лишь около трети от уровня 1951 года.
Помимо этого налога, советские крестьяне были обязаны покупать облигации государственных займов (они выпускались в 1927-1958 годах и государство их не оплатило, оказавшись, по сути, в состоянии дефолта по этим обязательствам).
Кроме всего прочего, крестьяне и даже горожане были обязаны платить налог за рыбалку, налог на холостяков и малодетных, налог на собак, налог на транспортные средства (платить надо было даже за велосипеды) и так далее.
Кроме денежных платежей, колхозники были обязаны сдавать государству оброк - определенное (и довольно значительное) количество мяса, масла, картофеля, яиц и прочего. Величина оброка в сталинском СССР со временем неуклонно повышался. Если в 1940 году колхозный двор был обязан сдать в год 32-45 килограммов мяса (единоличники - от 62 до 90 килограммов), то в 1948 году - уже 40-60 килограммов мяса. По молоку обязательные поставки выросли в среднем со 180-200 литров до 280-300 литров в год. В 1948 году колхозный двор также был обязан сдавать ежегодно от 30 до 150 куриных яиц. Причем государство абсолютно не интересовало, занимается ли крестьянин производством данных продуктов, есть ли у него в хозяйстве корова или куры или их нет. (Для сравнения – в оккупированных немцами районах Ленинградской области во время войны крестьяне должны были сдать Рейху 30 штук яиц в год, молока – 365 литров в год).
Нормы оброка были снижены только после смерти Сталина в 1953 году, в связи с чем советские колхозники на радостях даже сочинили поговорку – «пришел Маленков, дал нам хлеба и блинков». Окончательно оброк у советских крестьян был отменен в 1958 году.
Многие крестьяне выживали, занимаясь сбором ягод, грибов, орехов – слава Богу, коммунистические «благодетели» просто не догадались обложить и эти виды промысла налогами.
Каждый советский крестьянин был обязан отработать определенный минимум «трудодней» как в колхозе, так и на общественных работах. В трудовую повинность также включались обязательства по гужевым, строительным отработкам, работе на лесоповале, ремонте дорог и так далее. Окончательно такая система принудительных отработок исчезла лишь в 1969 году, когда колхозникам была гарантирована зарплата не реже 1 раза в месяц.
Но и этого сталинской власти показалось мало - каждая колхозная семья была обязана уплачивать «добровольные сборы» - так называемое самообложение. За отказ от выполнения повинностей крестьян ожидали как штрафы, так и высылка.
Несмотря на заявления современных сталинистов о якобы бесплатном образовании в СССР, сельские школы (в которых училось абсолютное большинство населения тогдашнего СССР) были обязаны содержать сами колхозники и за свой счет платить заработную плату учителям, а также оплачивать учебники и прочие материалы. Это же касалось детских садов (если они вообще были в колхозе), больниц и других учреждений социальной сферы.
Сверхэксплуатация села была экономической основой сталинского СССР. По уровню экономического и административного прессинга это были самые тяжелые времена для русских крестьян.
Немногим лучше было положение в городах – уровень жизни там был крайне низок. Рабочие и служащие работали шесть дней в неделю, по десять и более часов в день. Средняя заработная плата рабочего в 1947 году составляла 550 рублей в месяц, и на эти деньги можно было купить 8 кг сливочного масла или 162 кг хлеба. До революции на среднюю зарплату фабричный рабочий мог купить 22 кг сливочного масла или 314 кг хлеба. В продаже полностью отсутствовали одежда и обувь. В некоторых промышленных районах партийные деятели просили свое начальство отменить праздничные демонстрации 7 ноября, так как рабочим не в чем было выйти на улицу. Огромное количество людей жило в землянках и бараках, поскольку нового жилья после войны не строилось.
Ситуация обострялась еще и тем, что огромное количество фронтовиков побывало и за границей и воочию увидело, что реальное благосостояние людей за рубежом гораздо выше, чем в СССР.
Солдат Красной Армии, в большинстве своем, крестьянских парней, поразили ухоженные фермы, капитальные кирпичные дома бауэров, поилки и чистота в коровниках, механизация труда.
Интересный факт, иллюстрирующий это обстоятельство, приводит В. Николаев в своей книге. Сам участник войны, он как – то спросил молодого паренька из морской пехоты, какое впечатление произвели на него немецкие деревни? Ответ солдата был неожиданным: «Ты знаешь, мы все время шли почему – то через города». Пареньку было невдомек, что капитальные каменные дома со всеми удобствами были крестьянскими, и немецкие деревни ничем не отличались от небольших городков.
Но все надежды фронтовиков, связанные с изменениями во внутренней политике, касавшиеся, например, отмены колхозной системы и прекращения репрессий, не оправдались – все оставалось по – прежнему. Вместо облегчения участи народа Сталин призвал готовиться к новой войне, которая позволит установить социализм во всем мире.
Надежды на прекращение репрессии тоже не оправдались – они продолжались, в том числе, против высокопоставленных военных. Даже во время войны по обвинениям в контрреволюционных преступлениях был арестован 21 генерал.
В июне 1946 года Сталин снял Жукова с поста главнокомандующего сухопутными войсками, а в декабре того же года отменил празднование дня победы и вскоре стал единственным «вождем», которому приписывалась победа в войне. День Победы не отмечался потом до 1965 года.
Сразу после Победы, летом 1945 года, разгорелось «авиационное дело». Как – то Сталин услышал от своего сына Василия, который был летчиком – генералом, о том, что в авиационных частях «бьется много летчиков». Колесо репрессий раскрутилось мгновенно. В декабре 1945 года был арестован командующий 12-й воздушной армией маршал авиации С. А. Худяков. Он мужественно держался на допросах, был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян в апреле 1950 года.
В начале апреля 1946 года были арестованы: нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин, главнокомандующий ВВС главный маршал авиации А. А. Новиков. Были арестованы главный инженер ВВС А. К. Репин, член военного совета ВВС Н. С. Шиманов, начальник главного управления заказов ВВС Н. П. Селезнев и начальники отделов управления кадров ЦК ВКП (б) А. В. Будников и Г. М. Григорьян.
В мае 1946 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала Новикова, Шахурина, Репина, Шиманова, Селезнева, Будникова и Григорьяна виновными в том, что «протаскивали на вооружение ВВС заведомо бракованные самолеты и моторы крупными партиями и по прямому сговору между собой, что приводило к большому количеству аварий и катастроф в строевых частях ВВС, гибели летчиков». Обвиняемые были осуждены на сроки заключения от семи до двух лет.
В опалу попал курировавший во время войны авиационную промышленность кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП (б) Георгий Маленков. Он был сослан в Среднюю Азию – «на хлебозаготовки», несмотря на то, что «за особые заслуги в области усиления производства самолётов и моторов» в сентябре 1943 года получил звание Героя Социалистического Труда.
В январе 1947 года были арестованы генерал-полковник В. Н. Гордов, бывший командующий войсками Приволжского военного округа, его заместитель Г. И. Кулик (маршал, разжалованный в 1942 года до звания генерал-майора) и генерал-майор Ф. Т. Рыбальченко, начальник штаба того же округа. Основой обвинения стали разговоры, подслушанные на квартирах Гордова и Кулика, оборудованных техническими средствами МГБ. Гордов говорил о Сталине: «Этот человек – разорил Россию, ведь России больше нет». В августе 1950 года они были обвинены в измене Родине и расстреляны.
В феврале 1948 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала виновными адмиралов Н. Г. Кузнецова, Л. М. Галлера, В. А. Алафузова и Г. А. Степанова в том, что они в 1942—1944 годах без разрешения Правительства СССР передали Великобритании и США секретные чертежи и описания высотной парашютной торпеды, дистанционной гранаты, нескольких корабельных артиллерийских систем, схемы управления стрельбой, а также большое количество секретных морских карт. Учитывая большие заслуги Кузнецова в прошлом, Военная коллегия постановила не применять к нему уголовного наказания, а остальные обвиняемые были осуждены на различные сроки заключения.
В апреле 1948 года было сфальсифицировано дело по обвинению министра морского флота СССР А. А. Афанасьева, после того как сотрудники МГБ похитили его под видом сотрудников разведки США. По решению Особого совещания от 14 мая 1949 года Афанасьева приговорили к 20 годам заключения.
В сентябре 1948 года были арестованы близкие к маршалу Жукову генерал-лейтенант В. В. Крюков и генерал-лейтенант К.Ф. Телегин («Трофейное дело»). В 1951 году они были осуждены к 25 годам заключения каждый по обвинению в контрреволюционной агитации и хищениях.
В период с марта по август 1952 года приговорены Военной коллегией Верховного суда СССР к длительным срокам лишения свободы 35 генералов, 21 из которых были арестованы в период войны, а остальные 14 — в послевоенное время (в том числе маршал авиации Г. А. Ворожейкин). Большинство из них обвинялось в проведении антисоветской агитации, а некоторые — в измене Родине.
Образ Сталина как национального русского лидера подрывает так называемое «ленинградское дело», когда он расправился с руководителями Ленинграда в блокадные годы. В августе 1949 года без санкции прокурора были арестованы первый секретарь Ленинградского обкома и горкома П. С. Попков, второй секретарь Ленинградского горкома Я. Ф. Капустин, председатель исполкома Ленинградского горсовета П. Г. Лазутин. В рамках этого дела были арестованы секретарь ЦК А. А. Кузнецов, Председатель Совета министров РСФСР М. И. Родионов, председатель Госплана СССР Н.А. Вознесенский.
Их обвинили в том, что они проводили «вредительско - подрывную работу, направленную на отрыв и противопоставление ленинградской партийной организации Центральному Комитету партии, превращение её в опору для борьбы с партией и ЦК ВКП (б)». Надуманным предлогом для обвинения послужило проведение в январе 1948 года в Ленинграде Всероссийской торговой оптовой ярмарки без ведома Сталина.
На самом деле речь шла о создании компартии РСФСР в противовес Всесоюзной и перенесении её ЦК в Ленинград, хотя дальше разговоров эти намерения не шли. Тем не менее, обвиняемые по «ленинградскому делу» были 30 сентября 1950 года приговорены к смертной казни. Арестованных жестоко пытали, причем вместе со следователями участие в допросах принимали Маленков, Берия и Булганин. Через час после вынесения смертного приговора 1 октября 1950 года Н. А. Вознесенский, А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков, Я. Ф. Капустин, П. Г. Лазутин были расстреляны, причем, специально для них была введена смертная казнь, отмененная в 1947 году.
Но Ленинградской областью дело не ограничилось. Массовые аресты русских кадров, в том числе секретарей обкомов и председатели облисполкомов прокатились по всей стране: кроме Ленинграда, аресты были произведены в Москве, Крыму, Рязани, Ярославле, Мурманске, Горьком, Таллине, Пскове, Новгороде, Петрозаводске и других городах. Арестовывались, прежде всего, выдвиженцы Жданова и члены их семей. Только в Ленинграде и области было арестовано более 2000 человек.
Сильнейший удар во время в конце сталинского правления был нанесен по отечественной науке. Была объявлена «буржуазной наукой» и практически уничтожена генетика; её основоположник – академик Вавилов – был замучен в тюрьме. После войны героем дня стал «народный академик», а по сути – шарлатан - Трофим Лысенко. В соответствии с «марксистским подходом в науке» он предложил Сталину вывести новый сорт пшеницы, у которой будет на стебле сразу нескольких колосков и таким образом обеспечить хлебное изобилие в стране.
Хулению подверглась новая зарождающаяся наука - кибернетика, так же объявленная «буржуазной лженаукой». Была отвергнута космология, как противоречащая диалектическому материализму.
Советская наука была отброшена на несколько десятилетий назад и отставание это не преодолено до настоящего времени.
В августе 1946 года страшный удар обрушился на литературу – по инициативе ленинградского партийного секретаря А.А. Жданова было принято постановление «О журналах "Звезда" и "Ленинград"», в котором говорилось, что в советской литературе появилось «много безыдейных, идеологически вредных произведений». Сокрушительной критике подверглись русская поэтесса Анна Ахматова и писатель Михаил Зощенко. Постановление поставило крест на надеждах советской интеллигенции на свежие веяния в литературной и культурной жизни страны. Этот пропагандистский погром вошел в новейшую историю России под названием «ждановщины». Этот термин известен во всем мире и обозначает культурную политику коммунистической власти в области искусства, основанную на цензуре и репрессиях.
Сталин сыграл огромную и зловещую роль в многочисленных репрессиях, проведении коллективизации и индустриализации, успехи которых были достигнуты ценой жизней миллионов русских людей. Он объявил предателями миллионы военнопленных, которые попали в плен благодаря как раз его «гениальной прозорливости», не верившего в нападение Гитлера до последнего момента. Сталин уничтожил после войны национально мыслящую часть Коммунистической партии.
Восхваление Сталина некоторыми людьми можно объяснить только незнанием ими сталинского периода нашей истории, а зная её, ни один здравомыслящий человек не сможет назвать Сталина «национальным вождем русского народа».
Просто на определенном историческом этапе вектор национально – государственного развития страны и вектор укрепления личной власти Сталина удивительным образом совпали. Заботясь об укреплении своей личной власти, Сталин был вынужден избавляться от своих соратников по революции, тем самым, укрепляя государственность.
Конечно, возвращение к национальным корням имело место и особенно выразилось в речи Сталина в мае 1945 года на приеме в честь победы над Германией, в которой он провозгласил здравицу русскому народу. Но дело только риторикой и кончилось – никаких сдвигов на уровне законодательном не последовало. Да и к русскому патриотизму Сталин больше не призывал - ни в одной после 1945 года его работе на это нет даже намека.
И ни сам Сталин, ни один из огромной армии присутствующих на этом приеме не предложил почтить память миллионов погибших
Да, Сталин был выдающимся государственным деятелем, талантливым политиком, умел ставить далекие цели и добиваться их. Целью его жизни было создание огромного социалистического государства, в котором он был бы безраздельным и всевластным хозяином, а русский народ использовался для этого лишь как средство - с этим утверждением академика И. Шафаревича не согласиться невозможно.
Именно в этом суть сталинского патриотизма…