Музыкант играет на саксофоне. Настоящий саксофонист не играет, он живет с ним, как с женщиной. Они любят друг друга, ругаются и обижаются, ревнуют и тоскуют. Рассказывают о своих несчастьях или удачах, и плачут и радуются вместе. Их отношения не сводятся к простому вдутию воздуха для получения определенного звука. И когда настоящий музыкант в ударе – саксофон не отстает от него. А когда музыканту плохо, инструмент понимает его настроение и пытается его поправить. Чаще это получается.
Они вдвоем выходят к рампе, музыкант набирает в легкие воздуха, закрывает глаза, облизывает губы и, долгим поцелуем, прикасается ими к мундштуку инструмента. Правая рука придерживает инструмент за бедро пониже талии, левая обнимает, пальцы нащупывают на его блестящей спине, под лопатками, те эрогенные зоны-клапаны, которые надо нажать и отпустить синхронно с выдохом, что бы получилась та чарующая музыка, от которой нам сносит крышу. Так хочется попасть в этот поток и плыть вместе с ним далеко-далеко.
Звуки забегают и забирают всё выше, сбиваясь на хриплый фальцет, потом падают вниз, замедляются, почти останавливаются и опять начинают свой путь наверх. Как ребенок на пляже пытается нагрести большую кучу песка, а она каждый раз рассыпается. Нахмуренные брови музыканта, сосредоточенное и потустороннее выражение лица с закрытыми глазами, вздутые жилы на шее, говорят нам, что диалог проходит далеко не просто. Они, пока, только ищут друг друга и приглашают нас за собой. В темную комнату, беззвучно скользя по паркету и пытаясь в такт музыке почувствовать и найти партнера. Только одного и только своего. Не на ощупь и не светя фонариком в лицо, а по зову сердца, наитию души. Зовут тоже закрыть глаза, расслабиться, отдаться звуку, покачиваться на его волнах, почувствовать аромат и щемящее опьянение, прикоснуться жадными пальцами через тонкую ткань к горячему телу, почувствовать и впитать его тепло, соединиться, слиться…
Женщина любит ушами, и музыка предназначена для нее. Он рассказывает, как любит ее, как ему без нее плохо, как он ищет ее один в пустой холодной постели. Или ждет ее ночью в машине, смотря, как мечутся под дождём метрономами дворники на ветровом стекле, зная, что она не придёт. Наступившая тишина ожидания, та же, что и между последней нотой и аплодисментами, бесконечно затягивается. Рука сама тянется и нажимает кнопку «Память». Звуки блюза, как хороший виски, снимают напряжение и усталость и помогают бедной затраханной памяти листать далекие воспоминания. Словно автоматическое справочное на старом железнодорожном вокзале – нажимаешь на кнопку, и большие листы начинают с хлопаньем перелистываться справа налево. Ты успеваешь заметить отрывки надписей на мелькающих лопастях, прежде чем они остановятся сами и покажут тебе маршрут в твоё детство
Вступают скрипки и рояль, давая перевести дыхание и оглядеться – кто тут еще бодрствует, не попал под эти чары? Эй, ребята! Я вернулся за вами. Слушайте, впитывайте мой блюз, он для вас! Сакс не визжит трубой в истерике. Он хрипло вздыхает, вспоминая прошлые дни и годы. Гады-годы.… Но, ведь были и хорошие. И вот он роется в своей и твоей памяти, тасует, словно старые фотографии, воспоминания. Что-то, пролистывая сразу, а на некоторых надолго задерживаясь, разглядывая мельчайшие подробности и вспоминая. И опять узловатые пальцы тщательно перебирают клапаны-ребра, ища и находя именно те места, от которых сакс начинает ахать, стонать и всхлипывать, то, стыдливо отворачиваясь от микрофона, то, бесстыдно засовывая его себе прямо в рот.
Закройте глаза и отдайтесь музыке. Не сопротивляйтесь. Плывите по ее течению. Попадите своей душой в резонанс с мелодией, она просит и ждет этого. Не надо грохота оркестра, вслушайтесь в хриплый затухающий и вибрирующий шепот.… Чувствуете? Броня безразличия на вашей душе растворяется, лопается, обвисает лохмотьями, как старая краска. А под ней с облегчением вздыхает что-то свежее. Щемят забытые воспоминания, гладят память как кошку по голове, и она счастливо мурлыча, выдает казавшиеся забытыми звуки, слова, взгляды. Да, взгляды… Звук саксофона – это взгляд внутрь человека, та нить Ариадны, которая ведет нас по лабиринтам памяти. И не знаешь, что лучше – выйти или заблудиться в этих звуках навсегда. Пауза между произведениями воспринимается как личное оскорбление. Еще и еще хочется погрузиться в этот мир. И не возвращаться оттуда… Step by step! Шаг за шагом! И ты поймешь их: музыканта и его верную подругу – саксофон. Не веришь – послушай сам Бена Вебстера.
Саксофон – это денди! Я представляю его и сигару, дорогой виски, канделябр со свечами, хрусталь, шикарный ресторан, очаровательную даму в вечернем наряде, как минимум 3 скрипки, контрабас, ударные, 4 трубы и обязательно рояль. Вы можете представить себе то же самое и, например, абсент? Я – нет. Абсент – это спившийся клошар, в засиженном мухами кафе и несвежая проститутка с Пляс Пигаль.
Друзья! Если вам нравится то, что я пишу и фотографирую (только грязными тапками не швыряйте!), можете помочь автору материально. Потому как "монетизация" Дзена - это уже не слезы, а воспоминания о них. Вот номер моей карты Сбера: 2202 2063 7801 0149. Буду рад и признателен любой копеечке.