Окончание. Начало: https://dzen.ru/a/ZYrT9vee-G3BrzhS
В пятницу после детского садика Ира с Никитой гуляли во дворе. Они ждали, когда Саша приедет с работы. Обычно, папа позволял Никитке посидеть в машине на водительском месте и поиграть в Шумахера. Смешно было наблюдать, как мальчик, подражая тому, что видел по телевизору, забавно морщил лоб и старался казаться взрослым. Он давно знал, как называются приборы в автомобиле и для чего они предназначены – Саша терпеливо ему всё разъяснял, отвечая на многочисленные вопросы сына. Почти ежедневно, если позволяла погода, Ира с сыном выходили встречать папу, что бы он провёл очередной «мастер-класс» для ребёнка.
Рано утром, в субботу 30 мая, они собрались ехать на Захарьинское кладбище, что бы перед Троицей, по традиции, прибрать могилы своих родных.
В воскресенье, на Троицу, на кладбище бывает много народа, а им не хотелось долго торчать в пробках, тем более что по прогнозу день обещал быть жарким с кратковременными дождями.
Около восьми часов утра в субботу, они выехали из дома, чтобы заблаговременно доехать до кладбища и, пока народа там ещё не так много, удачно припарковать машину поближе к воротам. На улице, уже с утра, становилось душно. Солнце, то и дело скрывалось за гуляющими по небу тучками, парИло, в воздухе пахло дождём.
Они хотели заехать за Николаем Ивановичем, но тот сказал, что съездит на кладбище после Троицы, на неделе, когда будет поменьше народа.
Примерно в десять утра, они доехали до кладбища, удачно припарковали машину и, выйдя на площадь перед воротами, пошли в сторону цветочных рядов, что бы купить цветы. Никитка держал родителей за руки и шёл между ними, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге.
Так, не спеша, они дошли до места захоронения.
С памятников на них смотрели красивые лица двух, ещё совсем молодых женщин, которые могли бы жить да жить, если бы не роковой случай.
Пару минут они молча постояли у могил, каждый думая о своём, после чего Саша убрал с могилок старые засохшие цветы и листья, сложил их в целлофановый пакет, а Ира с Никитой отнесли всё это в мусорный контейнер.
После, они разложили на могилках свежие цветы, посидели немного на лавочке и, пока воздух ещё не наполнился духотой, решили не торопясь идти назад к машине.
Никита никак не мог взять в толк, почему его бабушка и тётя Таня лежат в земле под чёрными плитами. Мальчик то и дело задавал вопросы, которыми иногда смешил, а иногда и ставил в тупик своих родителей. Не укладывалось в детском сознании то, что люди зачем-то умирают «навсегда». Неужели они никогда не хотят ожить и появиться снова среди тех, кто их любит?
- Глебушка!!! Сыночек… - услышали они истошный женский крик.
Ира обернулась на этот голос и увидела седую старуху в чёрном костюме и шёлковом чёрном платке. Что-то знакомое показалось ей в этом облике.
Старуха неотрывно смотрела на Никитку и шептала:
- Глебушка…. Родной мой…
- Анна Тимофеевна? Это Вы? Что Вы здесь делаете?
Старуха медленно перевела взгляд с Никитки на Ирину…
Ира остолбенела… Не хотелось верить, что та, сильная и властная Анна Тимофеевна и эта древняя старуха, с бесцветными глазами, одно и то же лицо.
Какая-то тень пробежала по лицу Анны Тимофеевны. Она словно очнулась от каких-то своих мыслей, окинула взглядом живот Иры, посмотрела на стоящего рядом Сашу и вновь обратила свой взор на Никитку.
Вдруг она, что-то сообразив или вспомнив, издала глухой звук, больше похожий на стон, вырвавшийся словно вулкан, откуда-то изнутри её и, сдерживая рыдания, стала оборачиваться в поисках того, к чему можно было бы прислониться. Увидев метрах в трёх от себя скамейку, она, сгорбившись, поковыляла к ней и, скорее даже не присела, а завалилась на неё.
- Женщина, Вам плохо? – Саша быстро подошёл к ней и пытался помочь ей сесть удобнее. Из глаз Анны Тимофеевны ручьём полились слёзы:
- Это я… Это я его убила… - твердила она как умалишённая, глядя на Иру.
- Я во всём виновата… Прости меня, если сможешь… Меня Бог наказал.
Я сама не жила и сыну своему закрыла дорогу в жизнь… Прости…
Никитка, с удивлением смотрел на странную, похожую на бабу Ягу из мультика старуху, пытаясь понять, что к чему.
Ира шёпотом попросила Сашу увести его куда-нибудь, что бы его уши, не услышали чего-нибудь непотребного.
Саша уже догадался, что эта женщина – мать Глеба.
Он сказал Ире, что они с Никитой пойдут за мороженным, а потом вернутся сюда.
Ира присела на скамью, рядом с Анной Тимофеевной.
…………..
Минут десять прошло, пока Анна Тимофеевна справилась со своей истерикой, но она всё ещё продолжала вздрагивать и периодически всхлипывала.
Ира обняла её за плечи и старалась успокоить.
- Ты должна меня ненавидеть, девочка, за то, как я с тобой обращалась…
Я, только потеряв сына, поняла что натворила… - она снова заплакала.
- Я ненавидела всех, с кем Глебушка общался… Мне хотелось что бы он, как и в детстве, доверял мне свои мысли и секреты…
Я чувствовала, что поступаю не правильно, но справиться со своим эгоизмом не могла… Это я сейчас знаю, что была эгоисткой… А тогда, словно какая-то пелена застилала мне разум, тогда я была уверена, что именно так и должно быть…
Я ничуть не сомневалась, что заслужила постоянное внимание к себе сына…
После того как похоронила мужа, я жила только им, своим сыночком.
Мне 34 года было, когда я овдовела. Я нравилась мужчинам, мне замуж предлагали, но я и мысли не допускала, что какой-нибудь чужой дядька, будет воспитывать моего мальчика… Сама-то я в детском доме росла, родителей своих не знала, вот и хотелось всю свою материнскую любовь отдать сыну.
Она пытливо посмотрела Ире в глаза: - Ты правда не держишь зла на меня?
- Правда. Мне не за что на Вас злиться, - ответила Ира: - Жизнь мне послала замечательного человека, который любит нас с сыном, заботится о нас и у нас скоро девочка должна появиться – она нежно погладила свой живот.
- Но это же сын Глеба, да? Он так похож на него, что мне на миг показалось, что я сошла с ума… - Анна Тимофеевна снова заплакала.
- Это наш с Сашей сын! – резко ответила Ирина.
- Не обижайся на мои слова, я всё понимаю. Я сама во всём виновата…
У меня на этом свете нет никого из родных… Мне даже своим горем не с кем поделиться… Знаю, что я такой милости не достойна, но хвала Богу, что благодаря тебе, наша кровь ещё будет течь в твоём сынишке…
- Анна Тимофеевна, если трудно – не отвечайте, но всё-таки, что же случилось с Глебом?
- И трудно, и больно… Но надо.
После того, как я тогда вышла из больницы, Глеб словно с цепи сорвался – стал грубить мне, начал выпивать…
Потом, после нового года уже, собрал свои вещи и куда-то ушёл. Дома он не появлялся месяца два. Я места себе не находила. Мне сказали, что его уволили с работы за постоянные опоздания и частые прогулы. Я не знала где его искать.
Я пыталась найти тебя, думала, что вы вместе, но я не знала, где ты работаешь и где живёшь. Однажды, случайно, в магазине я встретила одного из школьных друзей Глеба и, он сказал, что Глеб живёт на даче другого его друга, где-то на Тульском направлении, подрабатывает случайными заработками.
На мои звонки он не отвечал и, я попросила молодого человека, что бы тот ему передал, что я его жду, что готова обсудить с ним нашу дальнейшую жизнь.
Через три дня Глеб пришёл домой и начал разговор о разделе нашей квартиры. Мне бы согласиться с ним, но я как представила, что такую квартиру разменять – это непоправимая глупость. Я убеждала сына, что квартира достанется ему, что трёхкомнатная «сталинка» в центре Москвы – это огромный капитал, но Глеб настаивал на разъезде…
Как я сейчас жалею, что не согласилась… Кому нужна теперь эта квартира..? – Анна Тимофеевна вдруг запнулась и посмотрела на Иру:
- Только ничего не говори… Пожалуйста… Выслушай меня. Я только сейчас об этом подумала – я хочу оформить завещание на свою квартиру, на имя твоего сына. Не отказывай мне…
- Анна Тимофеевна! – сухо перебила её Ира: - У нас отличная квартира - 120 квадратных метров, нам ничего не нужно.
- Но она отойдёт после меня какому-нибудь хапуге из администрации! Это не справедливо!
- Живите долго! Вам она самой ещё пригодится, - Ира постаралась быть как можно убедительнее: - Так что же с Глебом случилось?
- Ох… Ушёл он от меня злой, наговорил мне много неприятных слов, я с трудом тогда очухалась от такого потрясения. А под утро следующего дня, мне позвонили из отделения милиции и спросили, кем я прихожусь Горюнову Глебу.
Оказалось, что он в морге и меня приглашали на опознание… - Анна Тимофеевна снова залилась слезами.
- Его сбила машина. Водитель был не виноват, Глеб сам выскочил ей навстречу. Теперь мы уже не узнаем: специально он это сделал или - был в стрессовом состоянии и, это произошло не по его воле… - видно было, что Анне Тимофеевне трудно сдерживаться, что бы снова не зарыдать, но она старалась держаться.
На дорожке показались Саша с Никитой.
- Анна Тимофеевна, обещайте мне, что при Никите Вы не будете ничего говорить о Глебе и обо всём, что с этим связано. Я думаю, что мы с Вами теперь будем общаться – всё-таки, это ваш кровный внук. Только, он ещё совсем мал, что бы постигнуть всё, что произошло со всеми нами до его рождения. Позже, мы придумаем, как ему всё рассказать, но папа для него – Саша! И я настаиваю, что бы Вы никогда не пытались сказать ему что-то другое. Это моё условие!
- Как?... Ты не против того, что бы мы общались? – на её лице впервые появилось подобие удивлённой улыбки, а слёзы градом катились по её щекам…
А как же твой муж? Он не будет против?
- Не будет, успокойтесь, - Ира обняла Анну Тимофеевну и, когда подошли мужчины с мороженым, она сказала, обращаясь, скорее к Никите:
- Вы представляете? Я сразу не узнала – это же наша родственница, Анна Тимофеевна. Мы так давно не виделись… Саша, Никита, познакомьтесь!
Никита настороженно смотрел на странную женщину…
- Ну, что же ты стоишь? Раздавай скорее мороженое, пока не растаяло, - скомандовал Саша Никите и тот с удовольствием приступил к этому занятию, всё ещё настороженно поглядывая на свою новую бабушку.
Саша предложил Анне Тимофеевне, довезти её до ближайшего метро, но она отказалась, сославшись на то, что должна ещё побыть у Глеба на могиле.
Они с Ирой обменялись телефонами и, попрощавшись, расстались.
…………..
Через три дня Анна Тимофеевна собиралась приехать к внуку в гости. А что бы им с Ирой придумать легенду для мальчика, они договорились, что Анна Тимофеевна приедет часа на два-три пораньше, а после - они вместе заберут Никиту из детского сада.
По их легенде, Анна Тимофеевна была двоюродной тётей Иры. У неё погиб сын и она совершенно одна. Так они Никите и сказали.
Позже, она попросила разрешения у Никиты, звать его своим внуком. Тот радостно согласился, так как единственная его бабушка жила в Сибири, а у всех ребят в детском саду, бабушки были в Москве.
Анна Тимофеевна была отличной, заботливой и любящей бабушкой. Дети это чувствуют и, вскоре, между нею и внуком, установились прекрасные родственные отношения.
Анна Тимофеевна очень преобразилась с момента их встречи на кладбище. В неё словно вдохнули жизнь. Она повеселела, у неё появились заботы, она похорошела и уже не пугала Никиту своим внешним видом.
Иногда, её чрезмерные заботы о внуке, вызывали у Иры лёгкий протест – Никита воспитывался Сашей по-мужски, а Анна Тимофеевна начинала с ним сюсюкаться.
Ира, в таких случаях, отзывала её в сторону и, что бы не слышал Никита, делала ей замечания. Анна Тимофеевна виновато извинялась и, какое-то время избегала «телячьих нежностей» с внуком. Потом - всё повторялось по-прежднему, не умела она иначе.
………..
Прошёл месяц. Ира готовилась к родам.
Анна Тимофеевна почти каждый день приезжала к Никите. Они, после детского сада, долго гуляли во дворе, пока с работы не приезжал Саша и, пока Ира не выходила звать всех на ужин.
Анна Тимофеевна долго не соглашалась идти к ним ужинать, но однажды Никита её так умолял, что она вынуждена была согласиться. С тех пор она уже не отказывалась садиться с ними за стол, но ежедневно старалась зайти в магазин и что-нибудь прихватить с собой из продуктов. Ира устала её за это ругать и махнула рукой: – Делайте что хотите!
Ира понимала, что пенсия Анны Тимофеевны не позволяет ей шиковать. Одна ежемесячная квартплата чего стоит и, однажды, решилась сказать ей об этом.
Анна Тимофеевна успокоила Иру:
- На пенсию я бы и месяца прожить не смогла. У меня, Ирочка, есть много всяких побрякушек золотых, которые остались от покойной свекрови.
Она богатенькая была, а я единственная у неё невестка. Сама-то я из детского дома. Так вот, эти самые побрякушки и позволяют мне жить спокойно, ни в чём себе не отказывая. Я раньше хранила их для Глебушки, а теперь-то чего уж…
Больше Ира на эту тему разговор не заводила.
В воскресенье 6 июля день выдался жарким и, Саша предложил всем отправиться на природу, куда-нибудь к воде. Они позвонили Николаю Ивановичу, что бы он агитировал Ивана с Аминой и, что бы все вместе подъезжали к Очаковскому пруду, где они часто проводили выходные.
Анна Тимофеевна призналась Ире, что только с ними она начала жить по-настоящему. Пожаловалась, что после смерти мужа, она никогда не выезжала на природу, разве что с маленьким Глебом иногда гуляла в парке.
Саша с Никитой съездили в универсам, купили продуктов, фруктов, овощей и много воды и соков, что бы хватило на их большую компанию.
На природе было весело. Много шутили, смеялись.
Саша тихонько шепнул Ире:
- Обрати внимание на Николая Ивановича и Анну Тимофеевну. Они, словно голубки, уже второй час воркуют.
Пара сидела у воды на складных стульчиках, которые Саша прихватил из дома.
Казалось, они никого вокруг себя не замечают… Даже Никита, который несколько раз к ним подбегал, не вызвал у них никаких эмоций – они были поглощены друг другом.
- Ого… - Ира хитро улыбнулась: - Может, мы их поженим?
- А что? Было бы неплохо! – Саша многозначительно поднял брови.
Все были при делах: Иван играл с Никитой в прятки, Амина, сняв обувь, бродила по воде.
Купаться в пруду было запрещено, но, не смотря на это, отдыхающая на берегу молодёжь всё же пыталась залезать в воду.
Было 17 часов времени.
Ира, держась за огромный свой живот, тяжело поднялась со стульчика, на котором сидела и хотела подойти к Амине, но вдруг почувствовала сильную боль внизу живота.
- Саша, подойди ко мне, - она старалась быть спокойной, но боль от очередной схватки, нарушила её спокойное выражение лица, она съёжилась и застонала:
- Кажется, начинается… Вызывай Скорую.
Утром 7 июля Ира родила Танечку.
Из Сибири прилетели родители Ирины, из Питера приехала Вера Ильинична, бабушка Саши… Народа было - как на хорошей ярмарке. И вся эта толпа подкатила к родильному дому встречать Иру с дочкой.
Больше всех радовался Никита – он ожидал, наконец-то, увидеть свою сестрёнку.
Надо было видеть его реакцию, когда ему её показали… Видно было, что он разочарован: сестра оказалась совсем не такой, как он её себе представлял: без бантиков, не в платьице, а её сморщенное красное личико, смешно выглядывало из конверта перевязанного огромным розовым бантом…
Ира заметила смятение сына и поспешила его успокоить:
- Сынок, Танечка ещё маленькая. Ты был точно таким же, а теперь – богатырь настоящий. Вот и Танечка наша подрастёт, ты будешь её защищать, заботиться о ней. Ты же старший брат, правда?
- Дайте же мне правнучку скорее подержать! – протиснулась через толпу Вера Ильинична: - Я уж думала, что не доживу.
- Боже! Как она на Валю похожа! Саша посмотри – вылитая твоя мама!
- Так! Долго мне вас ждать? – грозно сказал подошедший Иван.
- Быстро все в автобус! У Амины картошка стынет. Поехали! – все дружно направились к автобусу.
Саша усадил Иру с ребёнком в машину, Никита занял своё кресло на заднем сиденье и они поехали домой, где их уже ждал накрытый на одиннадцать персон стол.
Никита ни на шаг не отходил от малышки. Ему уже нравилось в ней всё. Он попросил, что бы Танечкину коляску поставили в его комнате, а он будет присматривать за ней, так как он старший.
Долго пришлось ему объяснять, что Танечка должна спать в маминой спальне, так как ночью она будет просыпаться, ей надо будет менять памперсы, давать ей пить и тому подобное. Наконец он согласился.
….
Так прошло лето, осень и подходил к концу декабрь…
Танечка была спокойной девочкой, не болела, хорошо спала и кушала – хлопот с ней было немного.
Родители Иры, после отпуска, уехали к себе домой – отцу оставался год до пенсии, после чего они планируют перебраться ближе к Москве.
Сашину бабушку удалось уговорить переехать в Москву и, она теперь жила у Саши с Ирой. Питерскую квартиру решили продать и купить, на вырученные деньги, дачу в Подмосковье.
Иван с Аминой оформляют документы на усыновление полуторагодовалого мальчика, родители которого погибли в авиакатастрофе. После нового года они собираются ехать жить в Витебск.
Анна Тимофеевна подарила Никите свою квартиру, хоть Ира с Сашей и пытались этому противостоять. В договоре дарения была прописана строка, что квартира переходит Никите, но с пожизненным проживанием в ней Анны Тимофеевны.
Было решено, что новый год всё большое семейство, будет встречать у Саши с Ирой. Ежегодно, уже шестой раз подряд, они отмечают этот праздник, как свой собственный День. Ведь именно в новый год их свела Судьба.
Родители Иры приехать не смогут – далеко очень, а от всех остальных отказы не принимались.
И вот это событие наступило.
В большой комнате нарядили огромную ёлку, в центре – поставили большой стол, накрыли его красивой скатертью, поставили нарядную праздничную посуду…
Ждали гостей…
Первыми появились Иван, Амина и маленький Серёжа – их приёмный сынишка.
Никита радовался Серёже больше всех – это вам не маленькая Танечка, а вполне себе приличный мальчишка, с которым можно побегать и поиграть в игрушки.
Чуть позже - заявился Лёха с семейством. У Никиты не было предела радости – сын дяди Алёши Денис - его ровесник, всего на полгода старше. Вот с кем будет весело играть! Старшему сыну Алексея было уже 16 лет и, он пришёл, что бы только встретить Новый год со своей семьёй, а потом собирался уйти к своим друзьям.
Ждали Николая Ивановича и Анну Тимофеевну. Что-то их долго не было.
Саша предлагал приехать за Анной Тимофеевной, но та категорически отказалась.
Саша с Ирой догадывались, что Николай Иванович и Анна Тимофеевна встречаются и вместе проводят свободное время, но сами они, скорее всего, стеснялись об этом всем заявить.
Вера Ильинична бескрайне радовалась, что у Николая Ивановича появился стимул в жизни. Она очень переживала за него после гибели Вали и Танюшки, боялась, что он не выдержит одиночества.
Детвора резвилась в комнате Никиты.
Танюшка сидела в коляске и радовалась тому, что в доме было весело и многолюдно.
Вера Ильинична приглядывала за резвящейся малышнёй и за тем, что бы Танечка не выпала из коляски.
Мужчины сидели в зале и ждали, когда же, наконец, все соберутся и можно будет сесть за стол, что бы проводить старый год.
Красивые и нарядные женщины беседовали о чём-то своём в кухне…
Раздался звонок в дверь.
- Саша, открой, пожалуйста! – крикнула из кухни Ира.
- Дорогие мои! – услышали все бодрый голос Николая Ивановича.
Он стоял в прихожей нарядный, в чёрном костюме, белоснежной сорочке, при галстуке и держал за локоть смущённую, в красивом кремовом платье, с красивой причёской Анну Тимофеевну.
- Я хочу, что бы то, что я сейчас озвучу, произошло не на будущий год, а именно сейчас, в конце этого года, - он, как мальчишка, резво встал на одно колено, взял Анну Тимофеевну за правую руку и надел ей на безымянный палец колечко с маленьким камешком: - Будь моей женой, Аннушка!
Все присутствующие, громко захлопали в ладоши и закричали «ура!».
На шум, из детской выбежали дети и, видя ликование взрослых, тоже принялись кричать «ура!».
Танечка, ничего не понимая, заплакала, но её тут же подхватила на руки прабабушка Вера.
Саша нежно обнял Ирину и произнёс:
- Обратите внимание, дорогие гости! В это же самое время, шесть лет назад, я встретил свою Любовь, своё Новогоднее Чудо!
За окном кружил лёгкий снежок. Дома пахло хвоёй и мандаринами.
Все были счастливы…
Сказка? Нет… Так бывает.
__________
Спасибо всем, кто дочитал до конца.
Подписывайтесь. Впереди – ещё много интересных проектов.
С наступающим НОВЫМ ГОДОМ! Мира, здоровья и благополучия вам!