Нину завели в мало освещённую, тесную комнату со столом и четырьмя стульями посередине и с зеркалом на стене, в такие зеркала или «стёкла-шпионы» обычно в детективах полицейские следят за ходом допроса. А Панфилову как раз вызвали на допрос. Её сорвали с работы, бесцеремонно, прямо посреди урока, изрядно напугав учеников и не дав всегда активной и противоборствующей Галине Леонидовне оказать сопротивление и вставить хотя бы слово в защиту Ниночки. Что уж наговорили Дороховой, учительница музыки могла лишь гадать, но от услышанного директор гимназии побледнела и «безоружно» отступила.
Какое-то время Нина сидела одна в «допросной». А затем появилась она...
— Зимина Полина Аркадьевна — капитан следственного комитета. — представилась женщина, откинув за спину толстую, длинную косу платиновых волос, включила камеру для записи и села напротив учительницы.
Нина молчала, разглаживая складки на бархатном сине-чёрном платье трясущимися руками...непозволительно трясущимися для учителя музыки. Панфилова понимала, что ничего хорошего ждать от этой Зиминой не придётся, поскольку именно она со своей коллегой — той самой рыжей, конопатой и упитанной 30-летней — Люськой — на днях в кафе следственного комитета нелестно обсуждала Нину.
— Взгляните, вам знаком этот человек? — Зимина положила перед Панфиловой фото.
— Впервые его вижу, — замотала головой Нина.
— Неправильный ответ, Нина Тимофеевна. Подумайте хорошенько ещё раз. Вам знаком человек на фотографии?
— Нет.
— Если вы надеетесь на помощь Немцова — зря, он отстранён от дела в связи с личной заинтересованностью.
— Я не нуждаюсь в помощи Олега Павловича. — от страха у Нины вспотели ладони, а голос сел и еле хрипел.
— Панфилова, вы правда не понимаете всю серьёзность обстоятельств? Вы...проходите по делу как свидетель, я бы даже сказала, как подозреваемая. И за отказ от дачи показаний, а также за дачу заведомо ложных показаний вы несёте уголовную ответственность, предусмотренную Статьями 307 и 308 УК РФ.
Нина взглянула на фотографии. Она прекрасно знала человека на них — Змея. Она с трудом вырвалась из его номера тогда, когда они с Валери приехали в «Отель & Ресторан 33». Меньше всего Панфилова хотела вернуться в тот злополучный день, когда Змей впился ей в шею и начал рвать на ней бархатный изумрудный комбинезон. Любитель путан грубо потащил Нину по полу за хвост, она пыталась отбиваться от него и кричать, звала на помощь. Но Змей оказался сильнее. Он хлестал её руками по лицу и в какой-то момент дёрнул за серьгу в ухе, кровь брызнула Змею в глаз, он чертыхнулся, а Нина, взвизгнув от боли, воспользовалась моментом и кое-как чудом убежала из номера озабоченного и разъярённого мужчины, и оказалась втянута в другой номер по соседству, и кто-то закрыл ей рот ладонью и прошептал: «Молчи».
— Лучше я буду хранить молчание — целее останусь. А иначе вы используете мои же слова против меня, что бы я не сказала. Вы ведь уже вынесли мне свой приговор, какой мне смысл теперь отпираться или что-либо объяснять?
— Мы ведь с вами, Нина Тимофеевна совершенно не знакомы, с чего вы сделали выводы о моих выводах?
— Я стала невольным свидетелем вашего с коллегой разговора. Вы меня, мягко говоря, не жалуете, зато очень радеете за Олега Павловича. Так что...у него не получилось меня посадить, зато вам все карты в руки.
Зимина посмотрела в «стекло-шпион», будто ища за ним объяснение словам Панфиловой.
— Я не испытываю к вам личной неприязни, если вы про наш разговор с Люсьеной, то приношу свои извинения, мы не должны были сплетничать о вас. Поверьте, я профессионально веду расследования. Моя цель — найти преступника, а не посадить вас, если вы не при чём.
— Я не знаю человека на фотографии, Полина Аркадьевна. — безысходно повторила Нина.
— Нет, это просто поразительная или наглость с вашей стороны, что вы так отчаянно врёте, или несусветная глупость. — Зимина снова посмотрела в «стекло-шпион», будто о чём-то задумавшись, и перевела взгляд на Панфилову. — Или вы кого-то покрываете?
— Я даже не понимаю, о каком преступлении идёт речь.
— Змея нашли убитым в номере, в котором он проживал. И, судя по камерам отеля, вы были последней, кто заходил к нему в номер перед убийством.
— Я его не убивала. — вскрикнула хрипло Нина.
— Что у вас произошло со Змеем? Почему вы были после встречи с ним...в разбитом состоянии.
— Это моё личное дело.
— Это не ваше личное дело, Панфилова. Это...теперь резонансное, общественное дело, которое набирает обороты. К тому же на месте преступления мы нашли вот, — следователь положила перед Ниной пакетик с её золотой серёжкой с изумрудами, что дёрнул с неё Змей, — что-то мне подсказывает, что в крови на этой серёжке мы обнаружим ваши частицы ДНК, не так ли, Нина Тимофеевна?
— Похоже, мне требуется адвокат, не так ли, Полина Аркадьевна?
— Или начать сотрудничать со следствием. Да что же я из вас ни слова не могу вытянуть? Я ведь в курсе вашего участия в операции по поимке наркобарона.
— Считайте, что я провалила операцию. Чего вы хотите от меня? Змей убит. Я у вас. Закрывайте дело.
— Вы готовы признать свою вину в убийстве Змея?
— Я готова взять на себя вину, мне больше ничего не остаётся. Или следующая буду я.
— Всё-таки вы что-то знаете. Вы знаете и намеренно скрываете. А я лишь пытаюсь проверить ваше алиби.
— Для вас у меня его нет.
У Ниночки было безоговорочное, безапелляционное алиби, но она не могла сдать человека, который её, по сути, спас от Змея в соседнем номере.
— Нина Тимофеевна, — Зимина в который раз всмотрелась в «стекло-шпион», — Олег Павлович просит вас пойти нам навстречу и рассказать, что произошло в тот вечер.
Теперь уже Нина повернула голову в сторону зеркала, в котором ничего не увидела, кроме собственного отражения. «Радуйся, Немцов, твоя взяла. Вот она я, падшая на дно моральных устоев, с разодранным ухом, ссадинами по всему телу и зияющей, незримой раной в душе», — с горечью подумала учительница, и из глаз одна за другой у неё тихо покатились слёзы.
— Немцов следит за моим допросом, очень мило с его стороны. — скептически заметила Нина. — А вы говорили, что Олег Павлович отстранён от этого резонансного дела.
— Это дело сейчас касается всех и вся. Очень много специалистов нашего следственного комитета оказалось задействовано в расследовании, в том числе и сотрудники отдела ФСБ по борьбе с наркоторговлей.
— И высшая инстанция подоспела. — Нина непроизвольно скривилась от боли и потрогала мочку ноющего уха.
— Подоспела. Потому что вы пошли вразрез со всеми.
— Я пошла вразрез, храбро пала на поле аморальности, зато спровоцировала того, кого вы все-все-все так рьяно ищите и никак не найдёте. Я ведь, после того, как попала первый раз в отделение вашего следственного комитета, перестала чего-либо бояться, стала бывалой училкой в законе...бесстрашной. — учительница нервно усмехнулась. — И умереть я не боюсь сейчас, но мне неприятна сама мысль, что он уберёт меня каким-нибудь изощрённым способом. Я переживаю за жизнь и здоровье Алины. Если она его видела. Если он поймёт, что она вывела нас на него. То Алина станет ненужным и опасным для вашего наркобарона и его людей свидетелем.
Зимина больше не смотрела в сторону зеркала, а неотрывно следила за Ниной, сосредоточенно вслушиваясь в каждое её слово.
— Но зачем вы это сделали, спровоцировали его, поехали одна в «Отель & Ресторан 33»?
— Я была на эмоциях. Да и, знаете, хотелось доказать...вашим коллегам, что я чего-то стою. Меня же хотели использовать как приманку. Вот я использовала себя сама. Если у вас утечка информации, не зря же специалисты высшей инстанции никак не могут выйти на эту пресловутую преступную группировку, то информация о готовящейся операции по встрече со Змеем могла дойти до наркобарона раньше, чем мы бы дружно нагрянули в «Отель & Ресторан 33». А так я сымпровизировала и застала вашего главного преступника врасплох.
— Это могло быть опасно в конце концов, о чём вы только думали? — вскинула гневно-взволнованно руки Полина Аркадьевна, не проявлявшая до этого почти никаких эмоций.
— Об иллюзиях обмана несостоявшейся любви. Я до последнего наивно надеялась, что кто-нибудь меня остановит и отговорит от необдуманного поступка. — Ниночка подняла на зеркало глаза, полные ужаса, сожаления и слёз. — Но рядом со мной оказалась лишь Валери, а затем её муж Влад — владелец «Отель & Ресторан 33», они-то меня и свели со Змеем и поддержали в моём решении отправиться к нему в номер.