«Пишу новую поэму «Евгений Онегин», где захлёбываюсь желчью» - А.С. Пушкин
«Первые пять строк главы первой — мучительно темны» -В.В. Набоков
к 225-летию Поэта
1) Кто же Вы, Евгений Онегин?
Среди 5546 строк поэмы А.С. Пушкина «Евгения Онегина» только первые четырнадцать первой главы, написанные 9 мая 1823г., вызывают решительное непонимание, усиливающееся при попытке многочисленных комментаторов докопаться до смысла.
Блестящая легкость стиха, аллюзии от Апулея до Шенье, галлицизмы на любой вкус, точность эпитетов, остроумие и сарказм - буквально влюбили поколения русскоговорящих читателей в эту поэму.
Тем страннее начало почти восьмилетнего труда вдолгую, пусть и «даль свободного романа я сквозь магический кристалл ещё неясно различал».
«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!»
В первой же строке читатель 19 века сразу узнает строку басни И. Крылова «Мужик и осёл» - «Осёл был самых честных правил». В басне описан чрезвычайно усердный осел, поставленный мужиком сторожить огород, который он истоптал в своём излишнем рвении.
Фраза «Он уважать себя заставил» была устойчивой идиомой слову «скончался». Таким образом, в первых трех строках абсолютно проходной персонаж «Евгения Онегина», который затем появится вновь спустя 51-ой строфы для лаконичного описания его усопшим, описан как «осел», умерший после болезни. Зачем нам эти подробности, это явное неуважение к родственнику?
Дальше больше - «И лучше выдумать не мог»-автор явно положительно оценивает его смерть, предвосхищая видимо, улучшения, наступавшие для окружающих. Не открытое же это зубоскальство по «дяди», ничего лучшего не могущего предложить, как помереть?
Пятая строка-час от часу не легче - «Его пример другим наука». Мысли о самоубийстве посещали Александра Сергеевича в юности, но и с точки зрения христианской и с общественной морали избави нас воспользоваться подобным примером. Пытливый читатель может предположить, что «дядя» умер, вероятно скоропостижно, не мучил родственников изнурительным уходом за ним и, тем самым, явил собою пример достойной кончины. Не вдаваясь в моральный аспект подобной «эвтаназии», надо всё же определится - мы не можем однозначно понять смысл этой строки, да и всех этих пяти «мучительных» строк.
Дальше заботливый племянник «полуживого» забавляет с низким коварством, т.е. замышляя недоброе и даже лекарство подносит как-то печально, со вздохом ожидая забора «дяди» чертями в ад. Милая картина сердобольного ухаживания за родственником.
Неужели за двести лет с момента написания этой строфы никто не понял, что Александр Сергеевич начинает свой роман с хлёсткой ЭПИГРАММЫ!
Под «Моим дядей» скрывается столь значимая историческая фигура, что раскрыть её совершенно недопустимо в художественном произведении, как из уважения к покойному, так и к его прямым родственникам.
А.С. Пушкин был большой любитель подобных саркастических эпиграмм, в коих с легкостью хлестал по щекам и императора Александра Первого, графа Воронцова, Аракчеева и многих других и написана она изначально была, видимо, так
«Царь Павел самых честных правил,
-----------------------------------------------"
Тяжелая ширма за которой прятался царь Павел Первый упала под руками заговорщиков и он был убит 11 марта 1801 года в Михайловском замке. Подобная ширма «мой дядя» скрывает жесткий характер, выражаясь современным языком, стёба покойного императора.
Теперь позволю построчный комментарий первой строфы
«Царь Павел самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Общеизвестно, как упрямый,как осел, царь любил правила, параграфы, уставы и муштру и сделал, такого же, Аракчеева комендантом столицы
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Скончавшись, Павел Первый и впрямь облегчил жизнь почти тысячи заключенных и до 12 тысяч пораженных в правах, всемилостиво прощённых его сыном.
Его пример другим наука;
Не верю своим глазам-неужели Александр Сергеевич намекает, что пример цареубийства мог бы стать НАУКОЙ для участников Тайных Обществ, будущих (через два с половиной года ) декабристов? Возможно, стоящие на Сенатской площади под картечью, восставшие смогли убедиться в верности слов поэта.
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Все заговорщики были первыми лицами Империи и до последнего играли роль верных слуг и сподвижников. Однако с «низким коварством», т.е. замышляя переворот, забавляли «полуживого»
Ему подушки поправлять,
Лишь в сороковых годах 19-го века участники заговора стали наперебой описывать убийство, преувеличивая свои собственные «заслуги»-тут появилась и табакерка, и шарф Беннигсена и т.п. При жизни Пушкина эта табуированная тема ограничивалась «бескровным» удушением подушкой (так же был убит сын Петра Первого Алексей), тем более продемонстрировать труп отца новоиспеченному императору с признаками криминального насилия было бы не комильфо.
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!»
Не мог А.С. не пройтись по версии осведомленности Александра Первого о готовящемся заговоре против своего отца, пусть и с целью только принуждения его к отречению.
Если уж Наполеон при личной встрече с Александрой Первым позволил себе предложить помощь в поиске убийц его отца (будто они не были известны), то и наше Солнце Поэзии не смогло пройти мимо.
За шесть лет до написания этих строк в оде «Вольность» семнадцатилетний поэт описывает убийство Павла Первого, призывая царей учится на этом примере и предоставить народам вольность и покой (современно как-то звучит).
Если предположить, что в первой строфе «ЕО» спрятана эпиграмма на Павла Первого, то весь первоначальный замысел романа есть едкая сатира на его царствующего сына.
Словно Колумб открывший в первое плавание крошечный остров Сан-Сальвадор и не осознавшего всей грандиозности открытия Америки, так и мы, дорогой читатель, не понимаем всего первоначального замысла автора, смиренно принимаем Евгения Онегина то за П.Вяземского, а то даже за П.Чаадаева или П.Катенина(по Альфреду Баркову).
"Благословенный" Александр Первый (1777-1825)
Эта эпиграмма указывает на прототип «молодого повесы, (престоло) наследника всех своих родных (подданых)»-Александра Первого, Императора Всероссийского. И, действительно, кому ещё мог Поэт бросить вызов- «его, а не мужа Марьи Ивановны, считая своим соперником».
Общество и офицеры царской армии были невысокого мнения о Александре Первом, окончившего пшиком и русско-турецкую войну и шведскую компанию. Тяжёлые поражения от Наполеона под Аустерлицем и Фридландом привели Россию к торговой блокаде Англии, что пошатнуло экономику России, а, спровоцированная царём, война 1812 года и вовсе разорила целые губернии и сожгла Москву.
В частности, и у Пушкина как-то с юных лет не сложились отношения с императором, хоть и обращался он к этой высокомерной особе частенько
Воспитанный под барабаном,
Наш царь лихим был капитаном:
Под Аустерлицем он бежал,
В двенадцатом году дрожал,
Зато был фрунтовой профессор!
Но фрунт герою надоел —
Теперь коллежский он асессор,
По части иностранных дел!
Стоило любвеобильному императору ( как не вспомнить А.И.Герцена - «Он любил всех женщин, кроме своей жены») закрутить недолгий роман с С.И.Вельо в Баболовском дворце -
Прекрасная! Пускай восторгом насладится
В объятиях твоих российский полубог.
Что с участью твоей сравнится?
Весь мир у ног его — здесь у твоих он ног.
Несправедливое отношение императора к Пушкину ранило тонкую душу поэта особенно на фоне четырехлетней ссылки в захудалые Одессу и Кишинев и подарило нам такой неоднозначный памятник, как поэму «Евгений Онегин», начатую в Бессарабии.
Позвольте, положа руку на сердце, определить «Евгения Онегина» как весьма эклектичное произведение, образ главного героя в нём - циничным и отрицательным, сюжет ходульным и завершенным на скорую руку. Абсолютно непонятна ни цель написания этого романа, ни несоизмеримость технически блестящего труда и отвратительности злонамеренного убийства «Евгением» юного поэта и банальной невзаимности Героя и Татьяны Лариной.
Остряки изгалялись в переложении любовной линии поэмы в духе Сумарокова
Грядущего не зная наперед
Вкушай упавши в руку плод
Хоть Солнце Нашей Поэзии не был автором своих сюжетов, предпочитая заимствовать их, но такие смысловые ходульности, как молниеносная влюбленность девушки в молчавшего героя, сохранившееся спустя годы; вспыхнувшее чувство «Евгения» к замужней даме и вся параллельная история с беспричинным умерщвлением Владимира Ленского-можно бы признать ученическим подражанием Стерну и многострадальному Ричардсону.
Лишь приняв "Евгения Онегина", как двухсотстраничную ЭПИГРАММУ на царствующую особу, нам становится понятен потаённый смысл этого САТИРИЧЕСКОГО романа в традициях Франсуа Рабле. Гражданская смелость Поэта, пишущего из ссылки, окончившейся лишь, когда внезапно умер
Властитель слабый и лукавый
Плешивый щёголь, враг труда
даёт нам образец с «деспотию мерзкою боренья».
Пожалуй, лишь один Альфред Николаевич Барков, заблудившейся в своих «Прогулках с "Евгением Онегиным"» с применением теории мениппеи, за без малого двухсотлетнею историю определил этот роман, как сатирическую эпиграмму.
Бедные школяры, с тоской смотрящие на 389 строф поэмы, не могли найти ни одного положительного героя романа, ибо «прилетает» решительно всем - и «доброму моему приятелю» в первую очередь, романтику «осьмнадцати лет», деревенской простушке за пару лет ставшей надменной графиней и её многочисленным родственникам.
Первая глава «Евгения Онегина» - неприкрытый троллинг нашего проказника, неспроста названного Евгением.
Александр Павлович Романов был рожден 12 декабря (23 декабря по Григорианскому календарю) 1777 г. и по святцам должен быть наречен Евгением, но Екатерина Великая, готовя внука к престолонаследию, подобрала ему более звучное имя, как и второму внуку-Константину. Лишь третий сын Павла- Николай был назван по святцам, т.к. был запасным (spare) второго уровня.
Нам осталось, взяв «Евгения Онегина» и накрывшись теплым пледом, найти и побольше саркастических издёвок над царствующей особой. Задача отыскать 10 кошек на картинке представляется несложной для, даже не слишком погруженного в контекст первой четверти 19 века, читателя.
Третья строфа:
Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
И промотался наконец.
Судьба Евгения хранила:
Сперва Madame за ним ходила,
Потом Monsieur ее сменил.
Ребенок был резов, но мил.
Monsieur l'Abbé, француз убогой,
Чтоб не измучилось дитя,
Учил его всему шутя
Не докучал моралью строгой,
Слегка за шалости бранил
И в Летний сад гулять водил.
Канцелярит, принятый писать при аттестации чиновников - «служил отлично благородно»- введен при Павле Первом и применим к нему в высшей степени.
После правления Екатерины Второй Павел получил разорённую страну с галопирующей инфляцией, вызванную эмиссией бумажных денег. Неудачная политика его по замене купюр самоценной монетой только усугубила финансы.
Александр в детстве был необычайно смышлёным, легко усваивающим европейские языки ребенком, в котором царствующая бабушка души не чаяла, предполагая даже передать ему престол, миную сына.
Учитель и наставник Александра с 1783г.-швейцарский гражданин Фредерик Сезар Лагарп, вольтерианец и воинствующий атеист.
Пушкин прежде чем написать
Monsieur l'Abbé, француз убогой,
пробует следующие четыре варианта: «Швейцарец благородный», «Швейцарец очень строгий», «Швейцарец очень важный» и наконец в белёном (переписанном набело) варианте - «Швейцарец очень умный»(так ему было важно упомянуть гражданство учителя «Евгения»). Но останавливается окончательно на безденежном (убогом) учителе -аббате, подшучивая над, никогда не посещавшим церковь, Лагарпом - ведь намек должен быть тонким.
Идеи Руссо для будущего императора были неуместны и
Когда же юности мятежной
Пришла Евгению пора,
Пора надежд и грусти нежной,
Monsieur прогнали со двора.
Донос на Лагарпа пришел из Швейцарии, куда учитель престолонаследника направил свои демократические предложения о Конституции. Скандал с изгнанием «якобинца» был знатный.
Летний Сад имел царский статус ; зимой посещение его не допускалось т.к. семья императора обреталась в Зимнем Дворце. Летом посещение Сада проходило под дресс-контролем полицейских у входа и гулять с детьми не императорской фамилии вплоть до царствования Александра Второго возбранялась.
Далее и вовсе троллинг 10 уровня -
Вот мой Онегин на свободе;
Острижен по последней моде,
Как dandy лондонский одет —
И наконец увидел свет.
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он умен и очень мил.
Тут и ранняя плешь императора, вызывающая насмешки над его причёской"кок а ля Александр", невероятная тщательность в одежде и «огромное умение» танцевать простой польский танец и кланяться, издевательски характеризующие его блестящий ум.
В шестой и седьмой строфе Поэт проходится по незнанию императором латинского языка (Екатерина считала классическое образование, как в Царскосельском Лицее, устаревшим ), а также
Не мог он ямба от хорея,
Как мы ни бились, отличить.
Бранил Гомера, Феокрита;
Зато читал Адама Смита
И был глубокой эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живет, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Отец понять его не мог
И земли отдавал в залог.
Александр Первый -"был глубокий эконом", поднявший подушный налог втрое и применивший ещё и подоходный(впервые в России), отмененный правда, в 1820 году из-за высокой изворотливости купеческого сословия. Умело "судив, как государство богатеет", Царь прекратил в 1802 г. выпуск 10 рублевого червонца золотом (т.н. "империала") и сократил выпуск последней золотой монеты-5 рублёвого "полуимпериала" до мизерного значения. Всего за 24 года правления Александра Павловича золотых рублей было наштамповано на 4,5 миллиона рублей, а при его отце за 4 года и 4 месяца-на 3 миллиона. К 1810 году золотая монета дошла до четырёх номиналов при обмене её на ассигнации.
Конечно, государству не нужно золота, если можно казначейскими "простыми" бумажками закрывать дефицит бюджета.
А.С. Пушкин вновь проходиться по отцу "Онегина", раздавшего 600 миллионов десятин государственной земли дворянам, немедленно заложивших её в созданный Павлом же Первым "Вспомогательный банк для дворянства", отчего тот и лопнул через два года.
Во второй главе будет добавка на экономическую тему-
Ярем он барщины старинной
Оброком легким заменил;
И раб судьбу благословил.
Пушкин упоминает положение «О лифляндских (латышских) крестьянах» 1804г., распространившееся на Курляндскую (Литва и часть Польши, присоединённой в 1795г.) губернию. Оно законодательно позволило крепостным стать вольными при отсутствии долгов перед помещиком, нормировала оброк и сократило барщину до 2-х дней.
Даже демарш Австрии и Пруссии по этому поводу, в своих-то частях разделенной Польши утвердивших нормы жёсткого крепостничества, не прошел мимо текста «Евгения Онегина»
Зато в углу своем надулся,
Увидя в этом страшный вред,
Его расчетливый сосед;
Другой лукаво улыбнулся,
Согласитесь - насколько детально в стихотворной форме гениальный Пушкин передаёт все нюансы жизни общества и политики России.
В восьмой строфе он приступает к не слишком завуалированному описанию любовных утех Государя, намеренно выпуская 9 строфу, сохранив её нумерацию. Прямо перед глазами картина, как Пушкин вписывает недостающую строфу в альбом восторженных поклонниц - белёный черновик всё сохранил
Нас пыл сердечный рано мучит:
Очаровательный обман,
Любви нас не природа учит
А Сталь или Шатобриан.
Мы алчем жизнь узнать заране,
Мы узнаем ее в романе.
Мы всё узнали, между тем
Не насладились мы ни чем —
Природы глас предупреждая,
Мы только счастию вредим
И поздно, поздно вслед за ним
Летит горячность молодая.
Онегин это испытал,
За то как женщин он узнал!
На первый взгляд - милый пустячок, напрасно не прошедший самоцензуру. Единственный смысл этой туманной строфы - узнав о любовной страсти из романов, царь своему любовному «счастию» повредил, да так что не спасла и горячность молодая .
Блестящий красавец Александр Первый любил общество женщин, имел, кроме несчастной жены, огромное количество кратковременных любовниц, но никого другого не преследовали обоснованные слухи о его половой несостоятельности и, даже, гомосексуализме. "Платонический Дон-Жуан"-звали его на закате лет. Две его дочки умерли в младенчестве и, в дальнейшем, его жена Луиза Августа Мария Баденская не пыталась родить ему наследника.
Его девятилетняя связь с Марией Нарышкиной (женой между прочим императорского обер-егермейстера Д.Л.Нарышкина (того самого, упомянутого в пасквиле ,ставшим причиной роковой дуэли)), скрывала, по мнению многих, его половую слабость, тем паче эта особа предпочла, затем самому императору князя Григория Гагарина. В 12 строфе Пушкин проходиться по этому адюльтеру втроём с максимальной жёсткостью.
Его ласкал супруг лукавый,
Фобласа давний ученик,
И недоверчивый старик,
И рогоносец величавый,
Всегда довольный сам собой,
Своим обедом и женой.
Только мне кажется строка «Его (Александра Павловича) ласкал супруг лукавый (Нарышкин)»- неуклюжей строкой или, напротив, чётким намёком на голубизну их отношений?
«О сколько нам открытий чудных Готовит Просвещенья дух». Переведем дух и продолжим расшифровывать гениальный памятник.
Ба-а-а- здесь опять жертва самоцензуры-выпущенные 13 и 14 строфы. Идем в переписанный рукой поэта черновик, ищем, что же за крамола не позволило обнародовать такую прелесть
Как он умел вдовы смиренной
Привлечь благочестивый взор
И с нею скромный и смятенный
Начать краснея <разговор>,
Пленять неопытностью нежной
…… и верностью надежной
<Любви> которой <в мире> нет —
И пылкостью невинных лет!
Как он умел с любою дамой
О платонизме рассуждать
<И в куклы с дурочкой играть>.
И вдруг нежданной эпиграммой
Ее смутить и наконец
Сорвать торжественный венец!
Сорвать венец (славянский девичий головной убор) в коннотации 19 века - лишить девственности. Вся строфа - издевательское описание манеры любовного заигрывания «Евгения» с женщинами, имевшее столь характерные черты, что А.С. не стал порочить публикацией императора и легко угадываемую вдову (Анна Петровна Керн, которой и сам Пушкин не пренебрег). Ей приписывают двух дочерей, рожденных от императора в 1818 и 1821 годах.
В следующих блестящих строфах "Евгения Онегина" А.С. Пушкин живописует картину времяпрепровождения своего героя, постоянно сваливаясь на гастрономические и анатомические (женские ножки) отступления.
Мимоходом автор ещё раз проходится по любви царя к одежде ( «второй Чадаев») - император сшил даже военную форму польского полковника перед однократным выступлением на сейме Царства Польского для более доброжелательного к себе отношения фрондирующих парламентариев.
В 37-38 строфах Пушкин описывает известную метаморфозу императора - после неудачных Заграничных походов и Венского конгресса, где его, как мальчишку, переиграл министр иностранных дел Франции Талейран - он потерял интерес к жизни, мало занимался государственными делами.
В 43-44 строфе Пушкин ехидничает по поводу незавершенного труда императора - Конституции для России. Вся прогрессивная Европа была потрясена инициативой Александра на том же Венском конгрессе 1815 г. дать Швейцарии собственноручно написанную Конституцию (вот где Лагарп повозился).
В самой России крепостных продавали, как кутят и счёт государственных крепостных (считай рабов, как в Древнем Египте) шёл на десятки миллионов - родилась Конституция, но лишь для маленькой и гордой страны.
И снова, преданный безделью,
Томясь душевной пустотой,
Уселся он — с похвальной целью
Себе присвоить ум чужой;
Отрядом книг уставил полку,
Читал, читал, а всё без толку:
Там скука, там обман иль бред;
В том совести, в том смысла нет;
На всех различные вериги;
И устарела старина,
И старым бредит новизна.
Как женщин, он оставил книги,
И полку, с пыльной их семьей,
Задернул траурной тафтой.
Задернув проект Конституции траурной тафтой-«на всех же различные вериги... и старым бредит новизна» -царь доселе уже не бузил свободами и даже наоборот, занялся политическим сыском после восстания Семеновского полка в 1820г.
В 52, 53 строфах Пушкин саркастически описывает похороны отца «Евгения», сопровождающимися аттракционом невиданной щедрости - раздачей Александром Первым пострадавшим от крутого норова покойного должностей, званий, возвратом конфискованных поместий и т.п. Присовокупив и похороны «дяди» (как-то надо закольцевать первую строфу) Поэт разделывается с душными родственниками нашего проказника.
Переезд «Онегина» из Петербурга в Царское Село на царствование не может не напомнить самоопределение его внучатого племянника Николая Второго при переписи 1897г.- "Хозяин Земли Русской".
Вот наш Онегин – сельский житель,
Заводов, вод, лесов, земель
Хозяин полный, а досель
Порядка враг и расточитель,
И очень рад, что прежний путь
Переменил на что-нибудь
Вторая глава начинается эпиграфом-каламбуром
O rus!..
Hor.
О Русь!
Латинский возглас древнеримского поэта Горация «О, деревня...», созвучный до боли с Русью, дает понимание внимательному читателю хозяином какой «деревни» оказался наш Герой.
Деревня, где скучал Евгений,
Была прелестный уголок;
Там друг невинных наслаждений
Благословить бы небо мог.
Вторая строфа-опять знак - отсылающий к Павлу Первому. Автор описывает один в один Михайловский замок, построенный им в Петербурге
Михайловский замок, построен Павлом Первым по собственному проекту
Почтенный замок был построен,
Как замки строиться должны:
Отменно прочен и спокоен
Во вкусе умной старины.
Везде высокие покои,
В гостиной штофные обои,
Царей портреты на стенах,
И печи в пестрых изразцах.
Все это ныне обветшало,
Не знаю, право, почему;
Да, впрочем, другу моему
В том нужды было очень мало,
Затем, что он равно зевал
Средь модных и старинных зал.
Именно замок, а не дворец, возвёл магистр Мальтийского Ордена, украсив его портретами отца Петра Третьего и других предков. После гибели Павла замок пустовал три десятка лет и даже его гранит шел на убранство Эрмитажа, прежде чем его приспособили под Инженерный корпус.
Ни в каком господском доме помещика не было принято вешать портреты действующего императора и, тем более, прежних царей -такое практиковалось лишь в присутствующих местах и кабаках (видимо, для умиротворения буйных посетителей).
При жизни Пушкина эта строфа печаталась со строкой
Портреты дедов на стенах
настолько четкой была эта отсылка к убранству царских покоев.
В третьей строфе А.С., подготовив нас этим описанием, вновь проходится по «дяди», вынужденному тридцать четыре года (по В.О.Ключевскому) ждать, в ненавистном ему Царском Селе, возможности занять престол
Он (Александр Первый) в том покое поселился,
Где деревенский старожил (Павел Первый)
Лет сорок с ключницей (Екатерина Великая) бранился,
В окно смотрел и мух давил.
Господи - какие россыпи алмазов открываются нам через 200 лет!
"Ай да, Пушкин, ай да, сукин сын!".
В пятой строфе второй главы описаны изменение порядка сношений с зарубежными послами и представителями иностранных держав - прежние цари общались с ними зачастую лично, но Александр Первый, создав Министерство Иностранных Дел в 1802г., передал эту канитель министру А.Р. Воронцову. Теперь только равные ему по положению и благородности крови могли говорить с ним.
Сначала все к нему езжали;
Но так как с заднего крыльца
Обыкновенно подавали
Ему донского жеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Заслышат их домашни дроги, —
Поступком оскорбясь таким,
Все дружбу прекратили с ним.
А.С. Пушкин испытывал неподдельный интерес к вопросу легитимности царской власти и поэтому тема самозванцев ( Г. Отрепьев и Е. Пугачёв) и «воцарения через кровь» (Б. Годунов и Александр Первый) полноценно отражена в его творчестве.
2)"Евгений Онегин"как Великий Шифр или кто же Владимир Ленский
В 6 строфе второй главы появляется сосед «Онегина» Владимир Ленский с «душою прямо геттингенской». Александр Сергеевич желает иносказательно поведать нам реальную историю, практически, убийства молодого поэта государем императором.
С учетом того, что первая и вторая глава писались в 1823г, ещё до восстания декабристов, речь, однозначно, идет о аресте 6 февраля 1822г. и содержании в одиночной камере, под дамокловым мечом смертного приговора, штабс-капитана Владимира Федосеевича Раевского. Ему Пушкин даст прозвище «Спартанец» за твердость своих убеждений.
Владимир Федосеевич Раевский(1795-1872).Поэт, публицист, декабрист.
Член «Союза Благоденствия» был за день предупрежден об аресте Александром Сергеевичем и смог уничтожить письма и прочие документы, могущие вывести следствие на других участников этой тайной антиправительственной организации. Как Пушкин узнал о готовящемся аресте- тайна за семью замками- сам поэт уверял Раевского, что подслушал из-за двери разговор командующего корпусом генерала Сабанеева и генерал-губернатора Бессарабии Инзова, в доме которого он квартировал.
Таким образом «Ленский» стал первым декабристом почти за четыре года до, собственно, восстания. Он семь лет проведёт в тюрьмах, пока не будет сослан на вечное поселение в село Олонки под Иркутск, где до конца дней своих в 1872г. «сажал капусту как Гораций». Советская власть из уважения к первому, кто «разбудил Герцена», тиснула томик Избранного - набор беспомощных элегий и фрондирующих виршей. Уровень этой поэзии не смог удержать Пушкина от пародирования Раевского в поэме, невзирая на его участь.
Так в 10 строфе Пушкин насыщает строки анахронизмами и банальными поэтизмами в духе «Ленского» и ,как бы, цитирует
И нечто, и туманну даль,
,выделяя курсивом, близкие строки Раевского "Шарлоте"(Давно ли в неге....)
....стремясь в безвестну даль.
Но, подтрунивая над поэтом, Александр Сергеевич не может не упомянуть "прекрасный наш союз"
Он верил, что друзья готовы
За честь его приять оковы
И что не дрогнет их рука
Разбить сосуд клеветника;
Что есть избранные судьбами,
Людей священные друзья;
Что их бессмертная семья
Неотразимыми лучами
Когда-нибудь нас озарит
И мир блаженством одарит.
Лишь Б.В.Томашевский век назад заметил эту отсылку к Тайным Обществам декабристов, казалось бы неуместную по отношению к юному Ленскому. В первом издании вызывающая строка"Что есть избранные судьбами"была заменена поэтом звездочками. В последующих изданиях Пушкин её восстановил.
В черновиках «Ленский» характеризуется откровенным бунтарём
Крикун, мятежник и поэт
и даже ни разу не «осьмьнадцатилетним романтиком» в выпущенной 38 строфе шестой главы
Быть может....
он совершить мог грозный путь...
Иль быть повешен, как Рылеев
Смею предположить, что стихотворение «Демон» именно о В.Ф. Раевском
В те дни, когда мне были новы
Все впечатленья бытия —
И взоры дев, и шум дубровы,
И ночью пенье соловья —
Когда возвышенные чувства,
Свобода, слава и любовь
И вдохновенные искусства
Так сильно волновали кровь, —
Часы надежд и наслаждений
Тоской внезапной осеня,
Тогда какой-то злобный гений
Стал тайно навещать меня.
Печальны были наши встречи:
Его улыбка, чудный взгляд,
Его язвительные речи
Вливали в душу хладный яд.
Неистощимой клеветою
Он провиденье искушал;
Он звал прекрасное мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе;
На жизнь насмешливо глядел —
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.
<1823>
Тот же прием-сперва имитация элегий с их банальностями соловьев в дубравах и рифмы кровь-любовь, а затем намек на то, как Владимир Федосеевич неистощимыми речами беду накликать норовит.
В 12-ой строфе второй главы Александр Сергеевич интересующийся, не без основания, национальными особенностями характера - выделяет курсивом «полурусского соседа», намекая на татарские корни Раевского. Кстати, перебравшись ближе к реке, давшей ему литературный псевдоним, Владимир Федосеевич женился на крещённой (а иначе церковный брак и не возможен) бурятке, с которой счастливо прижил девять детей.
********
Вернёмся к нашему проказнику, описание которого становится с развитием романа просто демоническим. Так "Онегину" ничего не стоит нахамить Ленскому, пройдясь по его невесте
В чертах у Ольги жизни нет.
Точь-в-точь в Вандиковой Мадоне:
Кругла, красна лицом она,
Как эта глупая луна
На этом глупом небосклоне»
Явившись к Лариным на именины Татьяны, "Онегин" осерчал на Ленского из-за многолюдности торжества и стал демонстративно танцевать с его невестой. Закономерно получив вызов на дуэль, "Евгений" не делает никаких попыток к примирению и даже приезжает, да ещё с опозданием (характерным для Императоров), на дуэль со слугой, а не с секундантом благородного происхождения. Переговоры о примирении поэтому и не могли состояться, тем более, он оскорбляет секунданта и картёжника Зарецкого, подчеркнуто называя своего слугу «честным малым». Оправдывая своё участие в дуэли условностями высшего света (и это в деревне), "Онегин" убивает Ленского с хладнокровием мясника и добавляет циничную строфу
А может быть и то: поэта
Обыкновенный ждал удел.
Прошли бы юношества лета:
В нем пыл души бы охладел.
Во многом он бы изменился,
Расстался б с музами, женился,
В деревне, счастлив и рогат,
Носил бы стеганый халат;
Узнал бы жизнь на самом деле,
Подагру б в сорок лет имел,
Пил, ел, скучал, толстел, хирел,
И наконец в своей постеле
Скончался б посреди детей,
Плаксивых баб и лекарей.
Пушкин не жалеет черных красок в описании своего Героя - просто исчадье ада какое-то. Ричард Третий - милый юноша в трико по сравнению с уж как год почившим в бозе Александром Первым (6 глава писалась в 1826 г. по свежим впечатлениям от суда и казни декабристов). А ведь ещё недавно (в начале 4 главы, написанной в 1825 г.) "Онегин" так аргументировано и деликатно ответил Татьяне на её девичий порыв.
Забавно,что не удосужившись дать имена отцу, пресловутому дяди, упомянуть мать «Онегина», автор называет проходного персонажа слугу «Евгения» - Guillot - так же зовут доктора, придумавшего гильотину и давшей ей своё имя. Это приспособление для приведение смертного приговора в исполнение, было опробовано на короле Людовике Шестнадцатом и Марии-Антуанетте и явилось символом французской революции. Так что шпилька Императору с его слугой по имени Гильотина должна была веселить посвященных в Шифр "Евгения Онегина".
Пять строф уделено и секунданту Ленского Зарецкому, как и, появившемуся ранее, персонажу «Горе от ума» Загорецкого - картёжнику и плуту. Ф.И.Толстой ("Американец") выведен в монологе Репетилова один в один, но Солнце Нашей Поэзии описал этого дуэлянта всё же с легким почтением.
Параллель с "Горе от ума" можно провести и в прототипе Скалозуба( тот же Александр Первый) - вечно затянутый ремнями "хрипун, удавленик, фагот". Хрипунами называли грассирующих дворян, для которых французский язык был родным с детства, так что их русский имел "хрипловатое" произношение.
Общеизвестно, как дети Павла Первого (особенно,Константин) имели нехороший оскал отца с крупными неровными зубами - Скалозуб же.
Александр, впрочем как и все последующие Императоры(включая Николая Второго и, даже, нынешнего), имели единый чин-армейский полковник. Этот же чин у Скалозуба и в его реакции на монолог Чацкого о "мундиромании" обыгрывается неприязнь армейских к гвардейским офицерам.
Фраза Скалозуба при знакомстве -"В каком полку служили?"-не могла не потешать лично представленных Государю.
3)Итак, она звалась Татьяна или последняя любовь Императора
Безусловно, любовная линия - стержень любого беллетристического произведения, но в «ЕО» она производит впечатление чьей-то не слишком счастливой истории. Нет ни взаимной любви, ни коварных соперников, бегства на взмыленных лошадях напрямки к алтарю, Парижа, наконец, тоже нет. Скучно, девочки, как говаривал сын турецкоподанного.
Возможно, мы лишены полета фантазии в духе «Руслана и Людмилы» и чувственного пушкинского эротизма, потому, что дописывая четвертую главу, Автор лишается своего Героя - заболев тифом, умирает в Таганроге 1 декабря 1825 г. "Благословленный" Александр Павлович Романов. Теряя интерес к написанию романа, мечась с компоновкой глав, Солнце Нашей Поэзии наспех завершает любовную линию, да и сам роман, возможно, считая уже нетактичным по отношению к покойному и его возлюбленной муссировать их историю.
Позволь сквозь пелену веков
И лжи нагроможденья
Узнать прекрасный образ твой -
Венец произведенья
Нам предстоит «шерше ля фам» - найти ТУ, которую Александр Сергеевич , задрапировав сельским пейзажем, вывел под простеньким недворянским именем Татьяна.
Кто первой мог написать Государю Императору? Да так, что это вылилось в сотню писем высочайшего эпистолярного уровня на протяжении 15 лет, пусть с перерывом. Как эти встречи, письма, записки смогли составить платонический роман, равному, может быть, лишь чувству Уильяма Шекспира и Смуглой Леди Сонетов?
Такой последней любовью Императора стала блестящая княгиня Зинаида Александровна Волконская.
Орест Кипренский.Портрет княгини Зинаиды Александровны Волконской.1830г.Эрмитаж.
В 1810 году они встретились на балу - она, тогда ещё Белосельская, но уже обручённая с егермейстером Никитой Григорьевичем Волконским 20-ти летняя красавица и Государь, уже оставивший Марию Нарышкину. Третьего февраля 1811 года она выходит замуж («но я другому отдана») и в том же году у них рождается сын, наречённый Александром. Его крестным отцом в домовой церкви Зимнего Дворца(!) стал Александр Первый и с той поры, подчеркну, платонический роман с Зинаидой Волконской становится образцом духовного союза двух несвободных людей. Она сопровождает его во всех заграничных походах в Наполеоновской Компании при муже, являющемся личным флигель-адъютантом Императора.
Нельзя не вспомнить ответ А.С. Пушкина на вопрос княжны Голицыной- «Что намерены Вы сделать с Татьяной?»- «Выдам замуж за генерал-адъютанта». Н.Г. Волконский был в чине генерал-майора.
Весь нехитрый сюжет "Евгения Онегина"отображает историю отношений княгини и Александра Первого-первое письмо молодой девушки царствующей особе, их чистые отношения ,перерыв на несколько лет и вновь, уже с подачи императора, возобновление духовного союза.
В конце десятых годов происходит некоторое охлаждение, но словно, предчувствуя свою кончину, в 20-х годах 19 века Александр Первый вновь пишет непрестанно и даже в коротких записках -высокое чувство
Письмо Александра Первого Зинаиде Волконской (в переводе с французского)
...Для того, чтобы обращаться со мной так, как это делаете Вы, требуется та неистощимая снисходительность, которую Вы всегда проявляли, поскольку Вы имели полное право считать меня и неблагодарным, и бесчувственным; а между тем я не являюсь ни тем, ни другим. Таким я кажусь из-за огромной ответственности, которая давит на меня и занимает все мое время. Но я должен прежде всего сказать Вам, что радость моя от одного сознания того, что Вы рядом, в нескольких часах от меня, исключительно велика. Я буду у Вас между четырьмя и пятью часами и с нетерпением жду возможности сказать, как я тронут той дружбой, которую Вы мне дарите, несмотря на все мои грехи. Имея столь мало свободного времени, я взялся за перо для того только, чтобы сообщить Вам, что я устроил все, о чем Вы меня просили. Дело задержалось потому, что для его благополучного решения потребовалось преодолеть множество трудностей.
Итак, до свидания, и примите уверения в моей искренней и почтительной привязанности к Вам навеки”.
Александр.
Царское Село, 2 апреля 1825 г.
Предположу, что Александр Сергеевич был знаком с их перепиской (вероятно, от самой княгини ), - настолько точно он пародирует её стиль, рассудочность и обилие классических оборотов французского языка. Даже объяснение «Онегина» с Татьяной в саду - типичный образец именно эпистолярного изложения-практически по пунктам даётся аргументированный отказ, напоминающий резолюцию на прошение.
Не могу не заметить, что анекдотичная концовка поэмы явилась сублимацией реальной картины из жизни Поэта. Будучи радушно принятый в имении графа М.С. Воронцова в Одессе, наш пылкий бонвиван стал добиваться взаимности его жены. Застигнутый графом в момент любовных признаний, Александр Сергеевич был удален из Одессы и продолжал ссылку уже в своём имении Михайловское.
В письмах друзьям Пушкин опорочил Елизавету Ксаверьевну Воронцову, обвинив её , что она использовала его для прикрытия её романа с Александром Раевским, сыном Героя войны 1812г. Н.Н.Раевского. Нет четких свидетельств ни о романе Александра ,ни самого Поэта с графиней, что не помешало Пушкину включить её в свой донжуанский список.
***
Обладательница оперного контральто, Волконская выступала во многих театрах Европы; её музыкально-поэтический салон в Москве был точкой притяжения высшего общества России с 1820 по 1829 г. Кстати, её дом известен каждому москвичу - это Елисеевский магазин (ул.Тверская,14).
Бывал там и Пушкин и для него пела Зинаида Александровна романс на его стихи, но отношения как-то не сложились. Может быть, поэтому так насмешливо и патриархально описание Татьяны в «Евгении Онегине»? Волконская была увлечена мистикой и религиозными обрядами, но опрощения её образа до, практически, деревенской дурочки («эмбриона женщины» - как её мило назвал В.Белинский), а затем, заносчивой дамы можно отнести к личной антипатии Поэта.
Позволю заметить , что женщины, не ответившие взаимностью Александру Сергеевичу, вызывали у него стойкую неприязнь. Так в письме П.А.Вяземскому Солнце Нашей Поэзии мог сорваться-"... Отдыхаю от проклятых обедов Зинаиды(Дай бог ей ни дна, ни покрышки ; т.е. ни Италии,ни графа Риччи!)". Флорентийский граф Миньято Риччи был очарован княгиней и ради неё в 1828г. оставил свою супругу Екатерину Лунину (двоюродная сестра декабриста Михаила Лунина).
Вызывает удивление и болезненный интерес Александра Сергеевича ко всему семейству «Лариных», древнему роду Белозерских, чьи предки упомянуты аж в поминальном списке павших в Куликовской битве. «Лариным» посвящено девять строф издевательского описания во второй главе. Сама фамилия взята у забулдыги Ильи Ларина, потешавшего офицеров Кишинева байками в ходе совместных попоек.
Особенно прилетает «Дмитрию», между прочим, действительному члену Российской Академии словесности
Князь Александр Михайлович Белосельский-Белозерский (1752 — 26 декабря 1809г., Санкт-Петербург) — русский писатель, просветитель и дипломат, родоначальник Белосельских-Белозерских.
Отец ее был добрый малый,
В прошедшем веке запоздалый;
Но в книгах не видал вреда;
Он, не читая никогда,
Их почитал пустой игрушкой
В черновиках Александр Сергеевич был жёстче-
Супруг - он звался Дмитрий Ларин,-
Невежда, толстый хлебосол,
Был настоящий русский барин...
В русском обществе князя считали чудаком, автором зашкварной «Дианиологии или философской книги интеллекта» и пьески, подтрунировавшей над Павлом Первым-«Олинька или первоначальная любовь». В последней перемывалась любовь Павла Первого к новой фаворитке Анне Лопухиной, так что пришлось её редактировать перед показом самому императору.
При Александре Первом он получил звание обер-шенка (личный виночерпий при Императорском Дворе), соответствующее бригадиру по Табели о Рангах, что и премило отразил А.С. в его эпитафии
Смиренный грешник, Дмитрий Ларин,
Господний раб и бригадир,
Под камнем сим вкушает мир
Промотав имения первой жены и имея огромные долги, лишь женитьба вторым браком на Анне Григорьевне Козицкой, наследнице богатейшего уральского купца, смогла спасти князя от полного разорения.
Княгиня Анна Григорьевна Белосельская-Белозерская (урожденная Козицкая; 26 мая 1773—14 февраля 1846 ) — вторая жена дипломата князя А. М. Белосельского-Белозерского("Полина Ларина"). Портрет выполнен выдающейся французской художницей Элизабет Виже-Лебрен.
Хоть она стала доброй матерью для дочерей от первого брака Марии и Зинаиды, но Пушкин её не жалует:
Она любила Ричардсона
Не потому, чтобы прочла,
Не потому, чтоб Грандисона
Она Ловласу предпочла;
Но в старину княжна Алина,
Ее московская кузина,
Твердила часто ей об них.
В то время был еще жених
Ее супруг, но по неволе;
Она вздыхала по другом,
Который сердцем и умом
Ей нравился гораздо боле:
Сей Грандисон был славный франт,
Игрок и гвардии сержант.
Сей Грандисон упомянут и в 41 строфе седьмой главы при приезде Татьяны в Москву.
«В Москве, живет у Симеона;
Меня в сочельник навестил;
Недавно сына он женил.
В черновике имеется добавка
Сенатор, сына он женил,
Меня недавно навестил.
А.С.Пушкин указывает на связь А.Г.Белосельской с армяно-грузинским князем С. И. Салаговым
Семён Иванович Салагов ( Сологашвили ) (24 мая (4 июня) 1756—4 (16) февраля 1820) — генерал-лейтенант, сенатор.
С 1798 по 1805г был командующим гвардейским Лейб-Гусарским полком и, бесспорно, отцом её сына Эспера и дочерей Екатерины и Елизаветы. Во всяком случае, молодая женщина не рожала шесть лет законному мужу, но стоило рядом с их имением расквартироваться бравым гвардейцам и трое прелестных детей родилось с явно не костромскими лицами.
Эспер Александрович Белосельский-Белозерский(1802-1846г.)
Редкое имя Эспер было бы уместно при рождении 2 мая (именины святого), но рожденный в декабре первенец Анны ,возможно, имеет грузинское имя Элиспер-божья помощь. Как не вспомнить Евангелие и поэму Пушкина "Гаврилиада".Кстати,на языке фарси, распространенном у армян-езидов "Эспер" - звезда.
Екатерина Александровна Белосельская-Белозерская(Сухозанет) (1804-1861)
Елизавета Александровна Белосельская-Белозерская(Чернышёва)(1805-1824г)
Александр Сергеевич ревностно относился к институту семьи и вывел на всеобщее обозрение в "Евгении Онегине" яркий случай рождения внебрачных детей-погодок.
У сенатора Салагова не было своих детей, рожденных в браке. Тонкая шутка Александра Сергеевича двести лет не была замечена - фразой "недавно сына он женил" Поэт подтрунивает над помолвкой его биологического сына Эстера и фрейлины Е.П.Бибиковой.
Упомянутая княжна Алина (принятое во французском уменьшительное от Александры), видимо, старшая сестра Анны Козицкой
В возрасте 26 лет, уже после свадьбы младшей сестры Анны с князем А. М. Белосельским-Белозёрским, она влюбилась во французского эмигранта Ивана Степановича Лаваля, служащего министерства иностранных дел. Мать, Екатерина Ивановна, хотя и была сама малообразованной дочерью волжского паромщика-старообрядца воспротивилась столь неравному браку.
Тогда влюблённая Александра написала всеподданейшую просьбу и опустила её в специальный ящик, поставленный у дворца императора Павла I. Он пожелал разобраться в прошении и потребовал разъяснений от Екатерины Ивановны, указавшей, что Лаваль «не нашей веры, неизвестно откуда взялся и имеет небольшой чин».
Резолюция императора была краткой:
«Он христианин. Я его знаю. Для Козицкой чин весьма достаточный. Обвенчать через полчаса.»
Иван Лаваль и Александра Козицкая немедленно были обвенчаны в приходской церкви без всяких приготовлений.
Александра Григорьевна принесла мужу огромное приданое, коему мы обязаны дворцу Лаваля в Санкт-Петербурге.
Дворец графа И.С. Лаваля .Английская набережная.
Она же, возможно, стала прототипом и во втором выдающемся романе российской словесности «..... и мир» Л.Н. Толстого, как хозяйка салона мадам Анна Шерер.
Приезд «Татьяны» в Петербург к «Алине» сразу бы раскрыл прототипы «ЕО», поэтому действие седьмой главы происходит в Москве у Харитонья, в месте, памятному Поэту с детства.
При посещении «Татьяной» Москвы, упоминаются в 49 строфе 7 главы «Архивны юноши» (служащие московского отделения МИДа по архивным делам), в частности, молодой поэт Д.В.Веневитинов("шут печальный", безнадёжно влюбленный в княгиню). Пришлось даже ей перевести своего обожателя в Санкт-Петербург , где «вредный для поэтов север» привел его к пневмонии и смерти в 21 год.
Архивны юноши толпою
На Таню чопорно глядят
И про нее между собою
Неблагосклонно говорят.
Один какой-то шут печальный
Ее находит идеальной
И, прислонившись у дверей,
Элегию готовит ей.
У скучной тетки Таню встретя
К ней как-то Вяземский подсел
И душу ей занять успел.
И, близ него ее заметя,
Об ней, поправя свой парик
Осведомляется старик.
Не смог Пушкин, введя своего друга поэта П.А. Вяземского в своеобразное литературное камео, не пройтись и по графу Миньято Риччи, назвав оперного певца 1792г. рождения стариком и упомянув о ношении им накладки, уместной для артистической богемы.
Старшая сестра Зинаиды - Мария Александровна («Ольга»), в отличии от «Татьяны», была проста до вульгарности и в обществе Санкт-Петербурга имела прозвище Madelon(медальон) - «Кругла. красна лицом она,Как эта глупая луна»
Будучи выданной за камергера («улана») Власова, она, разорившись из-за спекуляций мужем на антиквариате, была вынуждена перебраться к сестре Зинаиде, доживать свой век в Риме.
А.С. Пушкин сделал Татьяну старшей сестрой, а Ольгу-младшей, не очень заботясь о возрасте последней, тем паче, в качестве невесты .
Они прожили долгую жизнь и оказались увековечены на семейном дагерротипе сороковых (увы, что не раньше) годов 19-го века.
Социальный статус клана Белосельских был столь высок (их брат Эспер Александрович Белосельский-Белозерский имел чин генерал-майора и женился в 1831 г. на падчерице самого А.Х. Бенкендорфа, главе Третьего отделения), что Ваш Покорный Слуга поражается смелости Пушкина вывести всю семейку в столь неприглядном свете.
Но вновь вернёмся к нашей «Тане»- княгине Зинаиде Александровне Волконской.
Она увлеклась этнографией и болезненным для российского общества вопросом возникновения Киевской Руси в работе «Описание славян 5 века», где навлекла раздражение славянофилов отстаиванием нормандской теории.
После восстания декабристов княгиня помогла отправиться в Сибирь женам осужденных - Е.И. Трубецкой и М.Н. Волконской (жена брата её мужа) и была поставлена под негласный надзор Третьего Отделения. В условиях николаевской реакции ей пришлось в 1829г. покинуть Россию и, приняв католичество, обосноваться в Риме. Умерла Зинаида Александровна там же в 1862г., по легенде, простудившись, отдав своё пальто нищенке в ненастный день.
За благочестие и помощь неимущим в Риме есть улица, названная в её честь-via del Volkonski.
********************************
В заключении не могу не сказать-как же на протяжении почти двухсот лет лет никто не приоткрыл завесу тайны.
Александр Сергеевич при жизни "Благословенного", будучи и так в ссылке, не мог и обмолвиться о истинном Герое , а после, уже при личном цензоре-Николае Первом, в моральном ли он был праве поведать кому-либо, а значит неизбежно всем, свой замысел лукавый?
А.С.Пушкин был первым профессиональным литератором России и поэма приносила ему львиную долю материального вспоможения; да и когда фигура покойного императора была практически обожествлена и помпезно возвеличена в Александрийским Столпе - мог ли он открыться?
Последующая за В.Белинским блестящая плеяда пушкинистов была не настолько революционна, чтобы и помыслить о двойном дне "энциклопедии русской жизни".
Благодарю, читатель мой,
За этот труд прочтенья
Что в век наш гиперзвуковой
Творца открылись откровенья
Позволь судьбу благословить
Ловцу ничтожному инета
За счастье просто рядом быть
С немеркнущим Венцом Поэта
