25 декабря 1991 года мне шел 20-й год. Президент СССР Михаил Горбачёв выступил с телеобращением к советскому народу, в котором объявил о прекращении своих полномочий в качестве руководителя советского государства.
Своё решение Горбачёв объяснил тем, что Советский Союз из-за административно-командной системы отстал от развитых стран, а перемены были нужны. Свою отставку он связывает с началом перестройки с 1985 года.
Фактически, это означало распад Советского Союза, его последний этап.
На следующий день после речи Михаила Горбачёва 26 декабря 1991 года СССР прекратил своё существование как государство, вместо него уже существовал СНГ, созданный 8 декабря 1991 года путём подписания Беловежских соглашений.
Снова что-то решали и подписывали в Белоруссии, Беловежские соглашения, Минские соглашения, все было с каким-то дурным запахом, но многим тогда казалось, что сделано что-то грандиозное и нужное всем нам.
Тогда мне тоже казалось, что мы стоим на пороге новых времен. Экономическая ситуация в стране была доведена до края. Реально приходилось добывать себе еду, не говоря о продукции легкой промышленности, которая была также необходима человеку, живущему в холодном климате с сентября по май. Я прекрасно помню, как ввели талоны на сахар, водку, крупы. Затем совершеннолетнее население "обилетили" и выдали всем "Визитную карточку покупателя" с фотографией. По ней можно было купить что-то дефицитное в магазинах, обычно это было не более 2-х единиц в одни руки. Помнится, мы слиняли с лекций в Лестехе и рванули в Москву, тянуло нас в центр, ГУМ, ЦУМ, магазины на ул. Горького, Петровка, Столешников, Кузнецкий мост. Сейчас там только дорогущие бутики, раньше были магазины для народа, в которых что-то стоящее можно было купить "из-под полы". Нас занесло в новый магазин "Золотая роза", в цокольном этаже гостиницы "Москва" на проспекте Маркса ныне Охотный ряд. Там что-то из косметики выдавали по 2 штуки в руки, нас было четверо, мы сначала выяснили, что есть, раза по 2 встали в очередь, и набрали себе того, что хотелось из продукции французского концерна "Ланком". Странно, в интернете не нашла ни одного фото фасада магазина. Магазина больше нет, как и той страны,в которой я родилась. Там сейчас ресторан "Страна, которой нет", символично, не правда ли?
Так как это время выпало на самый расцвет моей юности, в голове у меня и моих сверстников, в основном, были банальные мысли о жизни, шмотках, встречах-расставаниях, политика и вся остальная чешуя лично меня не интересовали. Тем более, что разобраться во всех этих делах было под силу только кому-то со сверхспособностями.
В те годы были живы еще люди, которые застали гражданскую войну, коллективизацию, Великую Отечественную, восстановление страны из руин, в частности, мой дед и моя бабушка. Дед воспринял все эти изменения довольно хмуро, он сразу сказал, что ничего хорошего из этого переворота не выйдет. Так и назвал "переворот". Бабка старалась помалкивать, она, как говорится "академиев не заканчивала", но внутри была весьма мудра и прозорлива. Чуть позже как-то приспособилась к ситуации и радовалась, что я получаю в зарплату доллары ибо это надежнее. Не унывала, говорила, что рада всему, что происходит хорошего. Но периодически проскакивало, что "страну развалили зря". Еще бы, ведь такие как она, стояли у истоков ее построения, а потом защиты в прямом смысле слова, кровью и потом. А потом всем выдали по "ваучеру", как говорил один мой бывший кгб-шник, "собачьему квитку", официально они назывались приватизационными чеками.
За российскими приватизационными чеками закрепилось неофициальное название "ваучер".
По задумке, ваучерная приватизация воплощала идею социальной справедливости при переходе от социализма к капитализму. Каждый из россиян, проживавших тогда в стране, получал право на кусочек бывшей общенародной собственности.
Каждый чек был выпущен в бумажной форме и имел номинал 10 тысяч рублей в ценах 1992 года.
Короче, один рыжий умник, который теперь во вьетнамках периодически засвечивается в аэропортах Лондона и иже с ним во время своих транс-европейских флуктуаций, очень пространно и умно "втер" населению о том, что теперь мы все владеем всем. Потом эти "филькины грамоты" стали скупать, кто-то рекомендовал вложить их во вновь образуемые акционерные общества, шустрые и расторопные деляги начали создавать финансовые пирамиды типа "МММ", "Тибет" и "Властилины". Наши ваучеры погрязли где-то там.
По телевизору и радио говорили, что все идет по плану, надо немного подождать, скоро все заживут, как истинные европейцы. Нас столько времени держали за "железным занавесом", вот-вот, скоро наступит истинная свобода и мы получим то, что заслужили - жить в свободном демократическом обществе.
Я никогда не забуду, как папа принес домой буквально чемодан денег. Это было лето 1993 года, его проводили в запас и выдали выходное пособие. Сумма исчислялась миллионами, но на деле купить на них было практически нечего. Я в то время работала в коммерческой фирме, увидев эту гору "деревянных", как называли рубли, вспомнила коробки, которые носили мне на работе, а я до черноты на пальцах пересчитывала их. Больше мне нравилось считать доллары, их было гораздо меньше и расчеты в долларах проходили раз в 10 быстрее. Я предложила родителям большую часть рублей перевести в баксы, чтобы они хоть как-то сохранили свою стоимость. Я в семье в свои 20 лет была в этом смысле "профи", продвинутая в этом смысле, я знала, как выглядят доллары и уже на глаз и ощупь могла определить подделку.
Папа выдал мне мешок денег, он занял всю мою сумку. Утром я на электричке поехала на работу, а вечером направилась в центр Москвы к Большому театру. На Театральной площади, в аккурат напротив самого главного театра страны, в который тогда почти никто не ходил, стояли напрочь убитые автобусы, в них располагались мобильные пункты обмена рублей на СКВ, свободно-конвертируемую валюту. В начале 90-х популярны были доллары, фунты как-то не очень. По одному запускали в автобус, пересчитывали наши "котлеты" и выдавали долларовый эквивалент. Внутри автобуса царили тишина и полумрак. При тебе доллары просвечивали ультрафиолетом, доллары выдавали настоящие. Домой я уже ехала налегке, папа прятал свои кровные в круглые металлические банки из-под перфоленты. Мне казалось, он плакал, когда убирал эти чертовы деньги, но делать было нечего. Мы уже начали жить в свободной стране, в которой все будет происходить по законам европейской демократии.
Прошло 32 года. Воды утекло столько, чтобы хватило промыть неокрепшие мозги. Мы выросли, можно сказать, постарели, душой стараемся быть молодыми, у нас взрослые дети, у кого-то даже уже есть внуки, у нас все в порядке с едой, с одеждой, косметикой, гаджетами, прогресс не стоял на месте, мы практически не пользуемся наличными деньгами, все в цифре, на карточках. Времена изменились, потому что, особенно в течение последних двух лет, мы нещадно боремся с тем, чтобы выбить все, что еще осталось от проявлений этой европейской демократии, и лично я этому очень рада. Последние 2 года мне особенно грустно 25 декабря, потому что именно теперь до меня дошли слова деда, когда он говорил, что ничего хорошего из этого переворота не выйдет. Да, в СССР было много неоднозначного, с чем-то я не согласна и сейчас, но это была моя страна, в которой меня сделали такой, какая я есть и по сей день.
Last Christmas,
I gave you my heart
But the very nextday,
gave it away this year, to save me from tears
I'll give it to someone special
25 декабря, день католического Рождества, Джордж Майкл пел своим ангельским голосом прекрасную песню. Текст и мелодию баллады о неразделенной любви Джордж Майкл написал в начале 1984 года, когда вместе со своим коллегой по группе Эндрю Риджли приехал погостить к родителям. Парни смотрели футбол по телевизору, как вдруг Майкл ушел в свою детскую комнату. Через час он вернулся в гостиную и показал наброски будущего суперхита. 25 декабря 2016 года Джордж Майкл скончался у себя дома в Южном Оксфордшире (южная Англия) во сне от сердечной недостаточности в возрасте 53 лет. Песня оказалась пророческой.
Какой-то странный пророческий день, 25 декабря...
Желаю всем счастья!