Наше поколение хорошо помнит телевизионный конкурс “А ну-ка, девушки!”, который выходил в эфир в 70-е и 80-е годы и был своеобразным ответом на “буржуйские” конкурсы красоты: советские девушки были не только красивыми, но и многое умели делать руками, в чем и соревновались перед глазами телезрителей. Проводились такие конкурсы и в школах, зачастую в канун 8 Марта. Умение рукодельничать потом многих выручило в лихие 90-е.
Сэкономить деньги или время?
“Девчонки, выручайте! У кого есть швейная машинка на день? Самовывоз – самоввоз!” – бросила я клич в чате подружек. Нужда в ней свалилась откуда не ждали. Прикупила в интернет-магазине по скидке брючки на весну в качестве подарка себе, любимой, к 8 Марта, да промахнулась с длиной. Машинки ни у кого не оказалось, кроме одной запасливой, стоит, мол, подарок на юбилей от детей, который год не распакованная, с программным управлением. Потому и стоит.
Ну, это не мой вариант. Я с этими программными аппаратами в сложных отношениях. Мы друг друга не понимаем. Зато вместо аренды машинки получила море советов. Куда же без них в нашем “нежном” возрасте? Обрезать, подшивать самой руками. Первый вариант. Отнести в мастерскую профессионалам – второй. К первому склоняли безнадежные пенсионерки, ко второму – пенсионерки работающие. Одни экономят деньги, вторые время и силы берегут.
Мне-то как быть? Самой рукодельничать боязно. А вдруг испорчу? Обошла три ближайшие мастерские. Года три назад за такую работу брали от 100 до 150 рублей, теперь в три раза дороже, а в особо крутой лавочке в торговом центре и вовсе полтысячи зарядили. Это ж половина стоимости покупки! Советчицы поделились адресом, где “берут всего 300”, но на другом конце города. Ага, за морем телушка полушка, да рубль перевоз. И понеслись воспоминания из серии “А помните...?”. О чем еще поболтать “девушкам-бабушкам” промозглым вечером в чате?
Бабушкины уроки
И припомнили мы времена, когда умели все всё, когда мы были молодыми. Впервые за швейную машинку я села лет в пять. Меня каждый год отправляли на все летние каникулы к бабушке в другой город. С дипломом авиационного института, она была превосходной портнихой. На “Зингере”, доставшемся ей от ее мамы, шила всё – от пальто до кружевного белья и шляп. Этажерка в доме была завалена выкройками, рисунками, кальками с модных журналов, которые она регулярно изучала в трех библиотеках. Журналы привозили, доставали и клиентки. Чтобы я не мешала ей работать руками, она давала мне лоскутки и научила строчить.
Ах, что это была за машинка! Уже после смерти бабушки “Зингер” еще очень долго хранился в своем деревянном, инкрустированном чехле у нас в кладовке. Стальной челнок уже лопнул, ни спаять, ни заменить его было невозможно, но выбросить труженицу, кормилицу, спасшую от голода в войну бабушку и маму, пережившую вместе с ними не одну бомбежку, рука не поднималась: все три года в эвакуации бабушка зарабатывала на ней кусок хлеба, стакан крупы, муки, банку молока, шматок сала. У кого что было в качестве оплаты.
Домоводство – это сила!
В пятом классе у нас в школе появилось “Домоводство”, и я неожиданно оказалась самой продвинутой: смело намотала нитки на шпульку, заправила иголку и тут же попала в любимчики у пожилой учительницы. Она нас учила жарить сырники, штопать носки, натянув их на лампочку, правильно пришивать пуговицы, белые воротнички и манжеты к форменным платьям, обметывать петли, вышивать на пяльцах, вязать спицами и крючком. Еще строчили кухонные прихватки и полотенца. Апофеозом этого народного творчества были собственноручно скроенные и сшитые кухонные фартуки для мам к 8 Марта.
Это уже в старших классах.
Глядя на мои круглые пятерки по домоводству, мама, которой напрочь не передались бабушкины таланты, купила мне простенькую ручную “Подольскую” швейную машинку с наказом “Будешь шить – куплю хорошую”. И я шила. Ситцевые сарафаны и юбки на лето, “свеженькие” платья на институтские вечера. С чем не сложилось – это с выкройками. Боженька радикально обделил талантом к рисованию, соответственно и к черчению.
Поняв, что это безнадежно, бабушка сделала мне выкройки, которыми я потом пользовалась долгие годы, прибавляя при раскройке тканей нарастающие с годами сантиметры. А потом, увы, и дециметры.
Вязание тоже оказалось не по характеру. Уметь умею, но не люблю. Терпения не хватает считать петли, уж очень медленно двигается трудовой процесс. Дальше шарфов дело не продвинулось. Зато крепдешиновое платье, когда нападало вдохновение, могла сострочить за ночь, юбку с плиссировкой – за полдня. Спасибо бабушкиным урокам, светлая ей память! И “Домоводству”.
“Очумелые ручки”
Мама сдержала слово и подарила опять же подольскую (других-то не было!) ножную машинку в полированной тумбе. Особенно навыки швейно-вышивального дела пригодились в годы перестройки, когда полки магазинов были девственно чисты и непорочны, а кооператоры и “челноки” еще не вышли на производственные мощности. В период глубокой беременности от безделья и нежности вышивала гладью слюнявчики веселенькими грибочками, птичками, котиками и ягодками. Пыталась освоить макраме. Не успела – родила.
Моя подруга-одноклассница, отдавшая еще на “Домоводстве” свое сердце вязанию, в это же непростое время купила вязальную машинку, заняв в долг у всей родни понемногу. Инженеры-проектировщики по образованию, они с мужем обзавелись клиентурой и вдвоем вязали вещи на продажу. Потому что вся страна не получала зарплату месяцами. А у них к тому времени было уже двое детей.
Кстати, недавно встретила ее в театре в очень симпатичном вязаном платье, явно авторского, а не массового производства.
– Неужто?! – восхитилась я ее нарядом.
– Ага. На пенсию наконец-то вышла, достала раритет с антресолей – машинка снова в деле. Распустила три старых свитера. Нравится? Делай заказ!
А то! Такого же точно ни у кого нет. Hand maid сейчас в большой чести.
“Остановиться не могу!”
В чате мои, седые на всю голову, девчули 60+ наперебой рассказывали, кто что умел когда-то. Свитера вязали мужьям и детям, шапочки с варежками. У кого-то в шкафу до сих пор валяются коробка с мулине и пяльцы. Кто-то натыкается на давно забытый пакет с разноцветными нитками “ирис” и крючком. Еще одна наша подруга “по секрету” сообщила, что покупает на Больших Исадах в “узбекских” рядах метражом разноцветные “вафельные” ткани и строчит кухонные полотенца, прихватки и варежки для горячего. Пока дачный сезон не грянул.
– Стыдно признаться, остановиться не могу! Такие расцветки сейчас красивые! Могу позволить себе купить готовое, а тянет к машинке…
При чем тут финансы, если душа и руки просят? Одна моя родственница, дама энергично работающая, которой до пенсии еще далеко, очень любит вязать крючком. Причем лет с восьми. Вяжет себе и дочери кофточки, платья, юбки. И чудные кружевные воротнички… иголкой. А недавно поразила своим крайним творением – связала дочери к свадьбе дивной красоты накидку. Такую ни в одном салоне не купишь. Вещь, что называется, на века. И после свадьбы любое платье украсит.
Не только коня и в избу
Да уж, наши женщины умеют всё. Про коней и горящую избу все знают. Но и к рукоделию наших девочек в любом возрасте тянет – и для души, и для дела.
Новые брючки я, конечно же, подшила сама, под очередной сериал. Вполне достойно, не придерешься. Справилась! А в нашем чате теперь анонсы: кто-то принялся вышивать внуку эмблему на кимоно, кто-то за летнюю сумку взялся – весна на дворе. Пошло дело. Тут, как говаривал один, не к ночи будь помянут, политик: “главное – нАчать”. Ручки-то помнят. А ну-ка, девушки!
Автор: Лира Немцова.