18 декабря волею судеб оказалась в Сергиевом Посаде. Планировала попасть в лавру к Преподобному Сергию белым днём, но из-за непростой метеорологической обстановки и снежно-водяной каши на дорогах прибыла только к вечеру. Аккурат к началу праздничной всенощной в честь святителя Николая.
Высадили меня у поста ДПС, что перед лаврской площадью и перекрестясь обеими руками на все купола я вприступочку и вприкрадку отправилась в храм.
В былые годы я эту площадь преодолевала одним скачком и не по разу. Но жизнь внесла свои коррективы и в этот раз я приехала в несколько разобранном состоянии. Хромая на обе ноги и немного перекошенная на правую сторону. Мокрый снег, вперемешку с песком и заледеневшая под ним брусчатка сделали мой переход от шлагбаума до лаврских врат воистину незабываемым;)
Пара пируэтов, двойной аксель, тройной тулуп, несколько полушпагатов, пробежка "ëлочкой" и вот я уже вхожу в арку под звон колоколов.
Опять начинается непроизвольное скольжение и кто-то крепко и ласково подхватывает меня под локоток.
- Маааатушка, осторожнее! Убьëтесь же! Да в такой праздник!
Оглядываю своего спасителя. Невысокого роста дядька, возраст которого определить невозможно из-за клочкастой нечесанной бороды, которая растёт практически из глаз и заканчивается где-то в районе груди. На нём куртка не по размеру-раза в три больше своего хозяина. На голове кособокий треух из зайца, которого пристрелили ещё при обороне Москвы. Лëгкое амбре из дешёвого крепкого табака и водки венчает образ моего спасителя.
- Спаси тебя Христос, дорогой человек. Спасибо большое! Чуть не убилась.
- Вам, матушка, надо аккуратнее ходить, вы вон какая... - мужичок подбирает слова, чтобы меня не обидеть - многозначительная!
- Спасибо вам ещё раз! С праздником! - я пытаюсь оторваться от словоохотливого дядьки, но не тут-то было.
- Маааатушка, подожди, не торопись. Скользко очень. И это... Подай не хлебушек в честь праздника.
- На хлебушек? - улыбаюсь
- Да истинный крест! На хлебушек! Водки я не пью! Как тебя зовут? Помолюсь за тебя.
Ну как такому галантному молитвеннику не дать на хлебушек? Дала. И пока я тихо шла к Успенскому собору, в спину мне летели слова самой искренней в мире молитвы о моём здравии и благополучии;)
Подхожу к собору, а как войти в него - не знаю. Каменные ступени полил зимний дождик и холодом его тут-же и прихватило. Всё сверкает, красиво до страсти и до страсти же страшно подниматься. Перил нет, а поскользнуться на этой красоте дело одной минуты. А человеку, хромому на обе ноги и минута не нужна. Вмиг расшибешься.
Поднимаю очи горе и вопию про себя: "Преподобне отче Сергие, святителю отче Николае! Из такой дали я к вам ехала! Не дайте убиться на пороге храма! Мне ещё домой надо как-то добраться!"
И потихоньку-потихоньку покорила я сей неприступный Эверест. Измучилась донельзя просто. Тут от напряжения и спину скрутило. Зашла в притвор и слезы градом. "Господи! Ну куда я такая несуразная припëрлась? С таким обострением. Ни ходить же ни стоять не могу. Какой с меня толк, если я и молиться не смогу. Так мне больно! Сидела бы дома да прямые трансляции на "Спасе" смотрела!".В такое саможаление ударилась, что хоть святых выноси.
Но толку-то по притворам рыдать? Утерла слезы, захожу в храм.
А там миру! Полнехонький собор. Паникадило пылает! Дым от диаконских кадил столбом стоит! Хор гремит басами! Господи, счастье-то какое и красота!
Люди хоть и стоят плотно - плечом к плечу, но пройти меж ними ещё можно. Я, раскланиваясь и прося прощения, потихоньку боком-боком протискиваюсь в правый придел к иконе Пантелеимона Целителя. И на моё счастье там намного свободнее, чем в центре. Понимаю, что долго мне не выстоять, но хочется хоть чуточку побыть на праздничном лаврском служении.
Я рассчитывала на пол часа. Не больше. Но вот закончилась вечерня - я стою. Вот прочли шестопсалмие - я стою. Вот акафист начался - я стою! Вот утреня с полиелеем! Я всё ещё в храме.
Сжалились надо мной Преподобный Сергий и святитель Николай. Дали сил.
И огромное, просто преогромнейшее спасибо всем служащим и поющим за ту гармонию и красоту богослужения, от которой просто невозможно оторваться.
Всё, что мы видим и слышим в записи - это сотая доля того, как это видится и слышится в храме.
Правый лаврский хор - архистратиги и громовержцы! Уж как грянут! Вся мощь Святого Православия становится понятной даже самому замшелому грешнику и еретику. Настоящая вокальная проповедь. Истинная. Гармония торжествующего света.
Левый - ангелы и утешители. Мягкое, очень светлое звучание. Мне показалось, что на левом хоре в тот день пел всего один тенор (может показалось) против хорошего количества баритонов. Но он так проникновенно звучал. Без крика, надсады и атаки... Небесно. Как одинокий ангел, призывающий душу грешную на покаяние.
Где же я, Господи?! Если на земле может быть так хорошо, то что там в горних высях? - только об этом и думалось всю службу.
И ещё одна радость случилась, но она такая, узко-профильная, поймут не всё, но кто певал в стародавние времена на левом клиросе с теми ещё, прошедшими войну бабушками - тот поймет;)
Стою я, умиляюсь, восторгаюсь, молюсь. От счастья очи закрывая. И вдруг, как по мановению волшебной палочки мне не глубокие сорок плюс, а лет двенадцать. Я не в лавре, а на клиросе в Покровском соборе на улице Никитина в Барнауле. И рядом со мной покойная тётя Люся - псаломщица, Нинка - сопрано, Валентина, Надя,протодиакон Никифор и отец Михаил Скачков и мы поём стихиры на праздничной службе...
А знаете что послужило "машиной времени"? Никогда не догадаетесь. Чеснок. Да-да. Тот самый термоядерный корнеплод. Который зимним и весенним постом всегда в изобилии подавали в храмовых трапезных. И все тётки и старушки и деды употребляли его в каких-то космических масштабах, а потом шли петь на клирос. Представляете эту химическую атаку?;)
Боже... Как я ненавидела этот запах... Кто бы знал. А смесь ладана и чеснока это вообще что-то запредельно невыносимое.
А тут вокруг меня у Пантелеимона сбились в кучку старушки, которые, как в древние времена душевно наелись чесноку и пошли молиться. Кадильный дым смешался с чесночным духом и унёс меня на тридцать с лишним лет назад туда, где давно уже никого нет и никогда уже не будет...
Кто бы знал, что то, что так страшно раздражало и злило, когда то навеет самые добрые воспоминания.
И вот так под великолепное пение и служение, окутанная ароматами афонского ладана и чеснока средней полосы России я отстояла на своих ногах больше трёх часов, хотя и не чаяла этого вовсе.
А потом, после помазания пошла в Троицкий собор к мощам Преподобного. И впервые за много лет из молящихся у мощей я была совсем одна. И стояла у раки долго-долго, вспоминая всех, о ком хотела помолиться.
Спасибо вам, дорогие наши молитвенники и заступники!
Преподобне отче Сергие и святителю отче Николае, молите Бога о нас!
Чудеса бывают. Пусть они на первый взгляд и не совсем похожи на чудеса;)