Фронтовой кинооператор, уроженец Беларуси Ефим Лозовский в истории кинохроники Великой Отечественной войны оставил весьма заметный след. Более того, Ефим Давидович Лозовский — личность уникальная. Он был не только отважным человеком, автором многих кадров боевых эпизодов, запечатленных прямо в гущи сражений, но и создателем одного из немногих образцов дистанционно управляемого киноаппарата.
— …Я не могу не думать, когда смотрю фильмы киноэпопеи, о тех, кто делил с нами все тяготы солдатской жизни и умирал, как солдат, на поле боя. Только в руках у него вместо автомата — кинокамера, — так говорил о кинооператорах Великой Отечественной войны Маршал Советского Союза Иван Баграмян.
Начало фронтовой биографии кинооператора
На фронтах Великой Отечественной войны Ефим Лозовский с марта 1942 года. Важная деталь: Ефим Давидович Лозовский был репрессирован, но затем обвинения его в контрреволюционной деятельности были сняты и его реабилитировали, а в суровые дни испытаний для всего советского народа наш земляк Ефим Лозовский на стал таить обиды, добровольцем уйдя на фронт. В прошлом оператор студии «Воентехфильм», Ефим Лозовский стал киноооператором танковых войск. Понимая, что снимать танковый бой, находясь с камерой непосредственно на танке было равносильно самоубийству, что нужно снимать, находясь в танке, Лозовский своими силами сконструировал дистанционно управляемый киноаппарат.
Будучи в танке, Лозовский наблюдал за боем через смотровую щель и с помощью пульта управлял камерой, снабженной электромоторами, саму же кинокамеру он, чтобы обеспечить ее сохранность, предусмотрительно обмотал листовым асбестом и поместил в бронированный футляр.
Испытание боем
И вот наступил первый боевой день для Ефима Лозовского и его изобретения, это было на одном из важнейших участков Курской битвы, под Орлом. В клубах пыли советские танки мчались на позиции врага, и Лозовский включил съемочный аппарат. К тому времени танк уже перемахнул через немецкие окопы, когда Ефим Давидович увидел вражескую пушку, которая прямой наводкой била по нашим танкам. И кинокамера сумела запечатлеть, как снаряд из нашего головного танка разорвался рядом с пушкой, а затем подоспевший тяжелый танк «КВ» своими гусеницами раздавил ее вместе с расчетом. У Лозовского отлегло от сердца: выразительные кадры ожесточенного боя были успешно сняты, его установка работает!
В смотровую щель Лозовскому было видно, как группа танков, на правом фланге которых он шел, косо пересекая большое ржаное поле, приблизилась к дороге и открыла огонь по крайним домам поселка, где находились немцы. По дороге метались немецкие машины и бронетранспортеры, бежали немецкие солдаты, двое из них, прикрываясь невысокими кустами, устанавливали для стрельбы противотанковое ружье. Т-34, в котором находился Лозовский, на полном ходу устремился на немцев, и Ефим снова нажал кнопку, включающую аппарат. Через смотровую щель ему было четко видно, как в панике разбегались немцы, как они падали, скошенные пулеметной очередью его танка. Контрольная красная лампочка горела, показывая, что аппарат работает исправно. Вдруг страшный удар обрушился на танк, и оглушенный Лозовский на мгновение потерял сознание. Очнулся он от того, что ему на спину свалился заряжающий, он был убит. И тут же Лозовский ощутил второй взрыв, и из башни осело тело мертвого командира, а подбитый танк наполнился густым удушливым дымом и смрадом. Механик-водитель Серегин открыл нижний люк, они с Лозовским вывалились из люка и, прячась за горящим танком, поползли.
Ефим Лозовский несколько раз терял сознание, когда долго и мучительно полз через, как казалось ему, бесконечно широкое поле. Окончательно обессилевший, он с трудом выполз на обочину дороги. К счастью, в это время по ней двигалась наша колонна машин с пехотой и военной техникой. Знакомый офицер узнал лежавшего на обочине кинооператора по кожаному пальто и велел срочно доставить его в госпиталь. А дальше началась борьба за жизнь. На теле кинооператора врачи насчитали 27 ран! Ему собирались ампутировать левую руку, и только благодаря мастерству военных хирургов она была спасена.
Четыре с половиной месяца пролежал в госпитале Ефим Лозовский. Врач, извлекавший время от времени из изувеченного тела Лозовского бесконечные осколки, выписывая его из госпиталя и прощаясь, сказал: «Теперь Вы в полной боевой готовности… По условиям военного времени, конечно. Остальные осколки достанем после войны».
Хотя первая съемка танковой атаки для Лозовского и танкового экипажа, в котором он был, закончилась трагически, но сама его танковая киноустановка отлично выдержала первое боевое испытание. Несмотря на то, что танк загорелся, предусмотрительно защищенный под броней асбестовой рубашкой, аппарат оказался невредимым. В нем сохранилась снятая пленка, которая потом была использована в кинокартине «Орловская битва». И на экране хорошо видно, как стреляет танк Лозовского в дом с засевшими там немцами, как разбегаются в панике под огнем стреляющего танка немецкие солдаты.
Эпизоды боевой работы кинооператора Лозовского
Долгий и трудный путь прошел Ефим Лозовский с танковыми частями 3-го Белорусского фронта. Сколько раз экипаж его танка Т-34 ( с белой буквой «Л» на башне, прим. авт.) чинил свои подбитые противником гусеницы и латал пробоины, проваливался в ледяную воду рек, шел подбитый на буксире в ремонт… Было все, такова была Великая Отечественная война с ее ужасами, трагизмом и бесконечными примерами героизма советских воинов.
Суровой зимой 1944 года под Витебском операторский танк Лозовского участвовал в прорыве немецкой обороны. Ночью под прикрытием густого тумана наши танки подтянулись к исходному рубежу у самых передовых позиций немцев, а утром вдруг внезапно подул предательский ветер, и туман мгновенно рассеялся. Но смелая атака ошеломила немцев, и их оборона была прорвана. А у танка Лозовского была повреждена гусеница, разбит был и его киноаппарат. Как вспоминал позже сам Ефим Лозовский:
— Второй снаряд был наверняка мой, но идущий рядом танк загородил меня и принял удар на себя. Так или иначе, мне пришлось покинуть танк под обстрелом у передовых позиций немцев и, что самое досадное, как оказалось, осколок снаряда пробил броню моего аппарата и разбил его хрупкий механизм вдребезги. Естественно, погибла и снятая пленка…, — сильно сокрушался он тогда.
Правда, вскоре из Москвы прислали новый аппарат для Лозовского, и
находясь в рейде с танковой бригадой Героя Советского Союза Олега Лосика, он снял бои на подступах к Минску. И с танками бригады одним из первых вошел в столицу родной Беларуси: было пять часов утра ясного солнечного летнего дня, когда первые танки, грохоча гусеницами по мостовой пустынной улицы, вошли в город. Но, как только давно ожидавшим этого счастливого часа освобождения жителям каким-то образом стало известно, что в город вошли советские танки, улицы мгновенно заполнились ликующей массой народа с букетами цветов.
— Если я в этот день снял бы не в фокусе, мне, да и любому другому было бы простительно. Так, наверно, я давно не волновался…, — вспоминал потом Лозовский эту трогательную встречу освобожденных из-под немецкой оккупации советских людей со своей армией-освободительницей.
Ефим Лозовский, снимая боевые эпизоды, никогда не забывал, что главный объект съемки — это люди, именно они и творили Победу. Ценность его съемок и заключалась в том, что он снимал людей непосредственно в обстановке боя, во время подготовки к сражениям или в момент, когда танк, уйдя с поля боя на несколько минут, заправлялся горючим и боеприпасами, когда раненый, которого перевязывают, продолжает разгорячено рассказывать о перипетиях прошедшего боя.
У Ефима Лозовского получались не просто кадры — это были истории жизни солдат, командиров, их подвигов. Так была снята короткая, полная драматизма, история женщины-танкиста, великого патриота страны Марии Октябрьской. Жена полкового комиссара Октябрьского, погибшего в боях с немецкими оккупантами, она добровольно ушла на фронт. Октябрьская стала командиром танка, который купила на свои сбережения — средства, полученные от продажи своих замечательных уникальных кружевных работ. Вырученные деньги она перевела в Фонд обороны, после чего направила в Кремль телеграмму:
— Дорогой Иосиф Виссарионович! В боях за Родину погиб мой муж — полковой комиссар Октябрьский Илья Федотович. За его смерть, за смерть всех советских людей, замученных фашистскими варварами, хочу отомстить фашистским собакам, для чего внесла в Госбанк на построение танка все свои личные сбережения — 50 000 рублей. Танк прошу назвать «Боевая подруга» и направить меня на фронт в качестве водителя этого танка. Имею специальность шофера, отлично владею пулеметом, являюсь «ворошиловским стрелком.
Вскоре пришел ответ: «Благодарю Вас, Мария Васильевна, за Вашу заботу о бронетанковых силах Красной Армии. Ваше желание будет исполнено. Примите мой привет. И. Сталин».
Ефим Давидович прошел с Октябрьской много боев, активно снимал ее боевой путь, и так уж вышло, что был с ней и в ее последний час, в госпитале. И именно на танке Марии Октябрьской «Боевая подруга» и провоевал Ефим Лозовский до конца войны.
А где-то под Оршей снимал Лозовский и танкиста Александра Космодемьянского, родного брата Зои Космодемьянской. Позже Лозовскому повезло снимать его на подступах к Восточной Пруссии, когда командир тяжелого самоходного орудия лейтенант Космодемьянский стоял со своими боевыми товарищами на исходных позициях у границ этого осиного гнезда фашизма. А в дни прорыва немецкой обороны и непосредственного штурма Кенигсберга удалось Лозовскому снять в боевом порядке среди первых, прорвавшихся на землю врага наших бронированных машин, и самоходку Космодемьянского. Запечатлел Лозовский и прощание с героическим лейтенантом Космодемьянским, погибшим в Кенигсберге:
— Когда первые наши штурмовые отряды ворвались в Кенигсберг и я, сидя в открытом люке своего танка, проезжал по одной из площадей города, увидел несколько танкистов, роющих на площади могилу. Грому салюта над могилой достойного брата отважной Зои вторило могучее эхо канонады советских пушек, разносящих в прах последний оплот фашистов в Пруссии.
Отважный фронтовой кинооператор Ефим Давидович Лозовский был награжден боевыми орденами Красного Знамени, Красной Звезды и Отечественной войны 2-й степени.
Послевоенный период
После войны Ефим Лозовский работал на студии документальных фильмов. Снимал и дрейфующую станцию СП-4, и китобойную флотилию «Алеут», и Олимпийские игры в Мельбурне, и многое другое. Первым начал съемки Дубненского Центра ядерных исследований, где получил дозу облучения.
Дважды Ефим Давидович Лозовский за свои работы удостаивался награждения орденом «Знак Почета».
Его не стало 3 февраля 1975 года, было нашему земляку 70 лет.
О памяти
В канун 75-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне, в подмосковном Красногорске, около Российского государственного архива кинофотодокументов, открыли монумент «Фронтовому кинооператору».
В торжественной церемонии приняли участие помощник президента Российской Федерации Владимир Мединский, глава Союза кинематографистов России Никита Михалков, представители общественных и кинематографических организаций России и дружественных государств, а также родные и близкие некоторых фронтовых операторов.
— Самые подлинные свидетельства Второй мировой войны, свидетельства, которые невозможно фальсифицировать и извратить — это кадры кинохроники. Сегодня мы открываем памятник людям, которые эту правду для потомков сохранили, — заявил Владимир Мединский.
Он подчеркнул также, что всего на фронтах Великой Отечественной войны работало чуть более 250 кинооператоров, каждый четвертый из них — погиб, каждый второй получил тяжелое ранение. И эти потери сравнимы с потерями боевых пехотных частей Красной Армии.
— Представляете, как это было страшно — у тебя из оружия только одна кинокамера. Солдаты в окопе, а ты должен стать над ними, чтобы снять их или пойти рядом с ними в атаку, — добавил Мединский.
И в боевом строю фронтовых кинооператоров был и наш земляк, легендарный кинооператор танковых войск Красной Армии Ефим Давидович Лозовский.
Автор статьи: Владимир Касьянов