Он судился с Аллой Пугачёвой, матерился в прямом эфире федерального канала, сидел в португальской тюрьме.
Его любят и ненавидят, но равнодушным он не оставляет никого. В гостях у «Жизни» журналист и шоумен Отар Кушанашвили.
Часть 3
– Давайте поговорим о самых Ваших сложных интервью. Например, с Людмилой Гурченко.
– Она преподнесла мне урок на всю жизнь. Она была не в духе, расстроена и, как я помню, в ярости на своего спутника – на парня, который произвёл на меня ужасное впечатление. И эту ярость она перенесла на меня. А я, видя, что Людмила Марковна в ярости, не смог перестроиться. Я решил сделать ей необычный комплимент – стал хвалить её роль в фильме «Аплодисменты! Аплодисменты!». Я считаю, что она сыграла там удивительно. Но тем самым я насыпал ей соль на рану – оказалось, что она вообще не любит эту роль! И она сказала мне: «Надо было прочитать мою книгу, чтобы знать, что это – не комплимент!» Если бы она меня назвала неумехой или просто послала на ***, это было бы не так страшно. Но она заявила, что я абсолютно непрофессиональный человек, сняла микрофон и ушла. В прямом эфире!!! И вот эту оплеуху видела вся моя семья, видела вся Грузия и вся Россия! Меня спасли редакторы – быстро включили рекламу.
– Ещё была у Вас интересная ситуация с Катрин Денёв...
– Юля, вы меня поражаете. Вот вы действительно подготовились, не то что я к Гурченко. Катрин Денёв беседовала со мной в передаче радиостанции «Европа Плюс». С ней был выдающийся русский кинокритик Андрей Плахов в качестве переводчика. И видно было, что ему не нравится уровень вопросов. А я посмотрел с ней всего пару фильмов, и, конечно, столько интересного у неё можно было спросить, а я атаковал её вопросами про личную жизнь, что её безумно расстроило. А ведь она символ Франции! Это всё равно что пригласить в гости Депардье и спросить у него только про пристрастие к винам, и тем ограничиться. Но если говорить о провалах, то самый главный случился не на интервью. Было одно мероприятие, которое вели актёры и юмористы из «ОСП студии» Шаца*. Представьте, они суперпрофессионалы, безумно смешные. Они вели первую часть мероприятия, а мы с Лерой Кудрявцевой должны были вести вторую. И вот мы выходим в зал, который раззадорен их уровнем юмора, и... абсолютно ничего не можем сделать. Выглядим настолько жалко, что и сказать нельзя. И вот эти попытки пошутить, и оглушительная тишина в зале – ни одного смешка, ни одного хлопка... Всё это длилось на протяжении полутора часов – это, пожалуй, самое страшное, что было в моей карьере.
– Важную роль в Вашей жизни сыграл и продюсер Юрий Айзеншпис. Когда и как случилась Ваша первая встреча?
– В год смерти Виктора Цоя – в 1990-м. Он погиб в августе, а я пришёл в квартиру Айзеншписа в январе. С Юрием я тоже вёл переписку. Тогда у него уже была группа «Технология», которая гремела с хитом «Нажми на кнопку – получишь результат». Помню этот день – я захожу к нему в дом, а там на диване сидит Цой. Я чуть не упал – ведь он тогда уже был живой легендой, идолом для меня. В армии мы только его и слушали! А тут он просто и скромно сидит на диванчике, сложив руки на колени. И вот маленькая, но очень характерная деталь – он привстал с дивана, чтобы пожать мне руку. Для меня это был абсурд! Как?! Зачем Виктор Цой встаёт, чтобы пожать мне руку? Кто я такой перед ним?! Я помню, как Виктор спорил с Айзеншписом о том, нужно ли записывать песню «Когда твоя девушка больна». Цой считал её глупой, а Айзеншпис – наоборот. В итоге эта композиция стала одной из самых трогательных песен о любви...
– Айзеншпис – он же музыкальный продюсер. Какая у Вас была роль в его империи?
– Придворный журналист. Если говорить честно, то, скорее, скоморох. Я развлекал людей, валял дурака. И нисколько этим не гнушался. А через два или три года он назвал меня своим другом. Я и учился у него – между историями о том, как он сидел, он обучал меня, как себя преподнести, как выстраивать отношения с обществом. Айзеншпис был человеком несносного характера, но энциклопедически образованный. Его роль в моей судьбе была исключительной. Если бы он был жив, я бы не скатился в пропасть под названием алкоголь и наркотики. Он не давал мне даже выпить лишнюю рюмку. А после его смерти один за другим ушли мои мама и папа... И тогда я попробовал всё. И вскоре стал делать это каждый день. Ты можешь десятилетиями выстраивать свою карьеру, а потом за неделю разрушить всё. Я живой пример этого. Я помню, как прилетел на конкурс «Новая волна» и был в настолько непотребном состоянии, что рухнул прямо там, на красной дорожке.
– Кто Вам помог выбраться?
– Это была помощь, но с интересом. Я не всё время был в таком состоянии, на месяц-другой я приводил себя в порядок, и меня приглашал на свои передачи Малахов, где я за гонорар играл нужную ему роль. Леонид Закошанский и Арман Давлетьяров тоже давали мне работу, которая позволяла мне как-то содержать семью. И была ещё категория людей, довольно опасных, которые давали мне в долг. И долг этот нельзя было не вернуть..
– Именно в этот период Вы выругались матом в эфире Первого канала и Вас надолго отстранили от телевидения?
– Да. В разгар этого периода. Причём я даже не понял, что случилось. Просто перестали звонить и предлагать работу. Я был в том состоянии, в котором в последние годы своей жизни пребывал Евгений Осин. Он не знал, какой сейчас день и какой месяц.
– Осину не удалось остановиться... А как удалось Вам?
– У меня было два таких сложных периода. В первый раз я закрылся в квартире на два месяца и не вышел оттуда, пока не очистился. Что я перенёс там – одному богу известно. Во второй ситуации после судов и скандалов с Аллой Пугачёвой мне помог Николай Басков. Про него говорят, что у него золотой голос, но у него есть ещё и золотое сердце. Я помню как сейчас эту ситуацию – я был с ним в какой-то поездке и заработал там 500 долларов. И вот с этими деньгами стою в аэропорту в магазине дьюти-фри и держу в руках бутылку виски. Я был на мели, работы нет, ничего нет. И я собирался забухать на вот эти последние деньги. И тут ко мне подходит Коля... А надо знать ситуацию – я в эфирах всегда его поносил последними словами. И у Коли не было ни малейшей причины мне помогать, а оказалось, что в его семье меня любят и знают. Хотя я уже разуверился к тому моменту, что хоть кто-то в России меня любит. И вот Коля подходит ко мне и говорит: «Моя мама просила тебе передать, что ты не имеешь права так к себе относиться!» А я стою и понять не могу. А Николай продолжает: «По приезде я дам тебе столько денег, сколько хочешь. Но только если ты приведёшь себя в порядок». Я стою и думаю: «Что за *** он несёт? Зачем он мне будет давать какие-то деньги?! За что?! Почему?! С какой радости?» И я просто ляпнул ему, чтобы он отстал: «Да мне нужно 100 тысяч долларов!» А он на полном серьёзе: «Мы заключим пакт: сегодня же вечером получишь 100 тысяч, только вот этого чтобы больше не было!» И вот мы прилетаем в Москву... К тому времени я уже с детьми не общаюсь, мне их не показывают – потому что они не должны меня видеть в таком состоянии. И мне звонит директор Баскова и приглашает на встречу. Я до сих пор не могу в это поверить, мне кажется, что это розыгрыш. У меня даже денег на такси не было – в долг ехал на эту встречу. И мне реально дают пакет размером с мою голову. И директор мне говорит: «С этой секунды пакт вступает в силу. Коля считает, что вам нужно вернуться в профессию. Вам нужно снова стать журналистом». А я даже не знаю, как мне это комментировать. Я вернулся домой, открыл пакет и вижу там эти огромные деньги. Я подошёл к зеркалу, посмотрел на него и сказал сам себе: «Если я потеряю такого друга, больше никогда у тебя никого и ничего не будет». Я принял холодный душ, обложился книгами и начал работать. Через месяц меня было не узнать. Когда Коля увидел меня – он поднял руки и сказал: «Вот это я понимаю!»
– Откуда у Баскова столько денег, чтобы так ими раскидываться?
– Я могу тебе сказать, что он самый востребованный артист в стране. У него с сентября по декабрь 50 концертов у людей, которые значатся в списках журнала Форбс. Он, как никто другой, умеет сочетать в себе и пение, и талант к ведению мероприятий – его приглашают на корпоративы самые богатые люди страны. Он завален работой. И он не может прожить без неё и дня.
– А кто вообще Вам первым предложил примерить на себя отрицательную роль – хамить звёздам в эфире?
– Иван Демидов. Бывший директор телеканала «ТВ-6». Моя задача была провоцировать, валять дурака. Но что меня поразило, люди за чистую монету восприняли этот образ. Я всего лишь играл роль, а все решили, что я такой и есть.
– Близкие как Ваш образ воспринимали?
– Хохотали! Помните шоу Бенни Хилла? Разве это не пошлость? Пошлость, но в этом вся суть! Мне Демидов говорил, что моя роль – это скотина. Самая настоящая, поэтому ты можешь задать любой самый ужасный вопрос. А Илья Легостаев играл роль белого рыцаря, защитника – он должен был возмущаться моему безобразному поведению. Так строилось это шоу. Мы валяли дурака! Но это смотрела вся страна. По сути, эти гадкие вопросы были проверкой чувства юмора. Но певец Женя Белоусов переиграл меня. Я у него спросил: «Как вы можете существовать 12 лет на сцене, когда у вас всего 3 песни?!» Он моментально парировал: «Во-первых, не три, а две!» Блестящий ответ! Я получал за свою роль мерзавца 800 долларов. И был доволен. Не учёл только одного – люди не понимали, что я актёр и играю роль. Они буквально меня воспринимали как ублюдка. Они не понимали, что, если я ругаюсь с Валерием Леонтьевым или Эдитой Пьехой – это не потому, что я отношусь к ним плохо, а делаю это для того, чтобы зрителю было интересно смотреть. Особенно опасным было непонимание от поклонников Шуфутинского и Круга.
– Про любовь. Вы живёте со своей любимой женщиной Ольгой уже много лет. Как Вы уживаетесь?
– Мы 15 лет вместе. И благодаря ей, в том числе, я сижу сейчас перед вами. Благодаря ей я имею возможность жить и работать. Это выше всякой любви. С годами поцелуи под луной и клятвы – это всё проходит. И ты начинаешь понимать, что важно – доверие, возможность поплакать человеку в жилетку. Я могу быть с ней слабым. Я могу опереться на неё. И она мне внушает, что я величайший из проходимцев, жулик и мошенник. Но не лишённый сомнительного обаяния. А я в ответ делаю всё, чтобы она никогда не жалела, что связалась с таким, как я. Вот вам вся история, выше всякой истории любви.
– То, что Вы так долго вместе – это её заслуга?
– Это всегда заслуга женщины! Всегда! На 99 процентов. И на один – нашей проклятой мужской братии.
– Отар, дайте своё определение жизни!
– Это совершенно невыносимое и тяжёлое испытание для любого нормального человека. Но я не знаю более восхитительной вещи на свете. Я не устаю восхищаться её непредсказуемостью. Совершенно непонятная, совершенно восхитительная по***нь! Вот что такое для меня жизнь.
КОНЕЦ
Автор: Юлия Ягафарова