Рассказы из цикла "Нервощекоталка" рассчитаны на детей 7-12 лет. Они хоть и содержат небольшую долю жути, но направлены все же на то, чтобы показать, насколько надуманными бывают пугающие страшилки из жизни. А так же подсказать пути примирения с собственными страшилками.
Когда происходили описываемые события, еще не придумали Гарри Поттера (да-да, представьте себе, были такие времена), мобильники существовали только в научной фантастике, даже пейджеры не изобрели. А самым страшным фильмом был «Кошмар на улице Вязов» с главным персонажем Фредди Крюгером, который смотрели на кассетах. О том, чем занимаются дети, родители узнавали, созваниваясь по домашнему телефону или дедуктивным способом, обследуя квартиру по возвращении домой.
Наша героиня, Таня, очень много времени проводила дома одна. Ее родители несколько лет назад развелись, что случалось нередко среди супругов. Папа создал новую семью на другом краю города. А девочка стала жить с мамой, которая работала в больнице и часто уходила на ночные дежурства.
Находясь в одиночестве, обычно стараешься его как-то скрасить. Вот и Таня украшала часы одиночества, как могла.
Какая бы ни была мама, она для своего ребенка самая любимая. И как чудесно, когда отношения между детьми и родителями дружеские и понимающие.
В маленькой семье Тани царили именно такие отношения – дружеские и заботливые. Мама с дочкой отлично ладили и старались поддерживать друг друга. Но дети не всегда умеют проявлять чуткость, а у родителей бывают свои особенности.
Мама у Тани была женщина нежная и пугливая. Когда она занималась домашними делами, мысли ее уносились в неведомые дали, оставляя на бренной Земле лишь натруженное тело. Если дочь подходила в такие моменты, она обычно вздрагивала, будто ожидала явления неведомого чудовища.
Со временем Таню стало забавлять подобное поведение, и она намеренно старалась подкрасться незаметно: «Бух!». Мама неизменно подпрыгивала и громко вскрикивала, словно на нее набросился тигр или медведь. Потом ругалась, а Таня хохотала.
Еще у Таниной мамы имелся целый багаж суеверий: поплевать через левое плечо, постучать по дереву, не ходить там, где пробежала черная кошка, не возвращаться домой за забытыми вещами и прочее. Одна из заповедей гласила: не разговаривать о нечистой силе перед сном. Но что поделать, если именно мрак надвигающейся ночи навевает беседы о русалках, вампирах, призраках или домовых.
Как-то за вечерним чаем Таня затеяла беседу:
– Настя рассказывала, как у нее в окне недавно маячил вампир. Но не смог пройти сквозь окно, потому что на стекле был нарисован крест. А я прошлой ночью опять слышала, как скрипит пол в коридоре. Кто-то там ходит, когда мы не видим. Наверное, это домовой.
– Танечка, перестань, – строго сказала мама, услышав о вампире и домовом.
Но словно не замечая, дочь продолжила:
– Надо ему угощение оставить, чтоб не бродил по ночам.
– Доченька, паркет скрипит, потому что твой отец положил его как попало. Днем мы плиты ногами пригибаем, а ночью они принимают свое прежнее положение.
Половицы действительно скрипели знатно: они пели, стонали, взвизгивали и жаловались. Каждая деталь паркета издавала звуки на свой лад и в личной тональности. Пройти незаметно по коридору было почти невозможно. Однако Таня нашла дощечки, которые хранили молчание, и при необходимости умела прокрасться беззвучно. Но домовой либо не знал ее тайных троп, либо не считал нужным ими пользоваться. Поэтому ночью раздавались тихие поскрипывания и постанывания полов.
Девочка положила на кухонный шкаф конфетку и печеньку, отметив про себя, что от предыдущих угощений остались лишь крошки.
– А наш домовой – обжорка, – усмехнулась она. – Я, пожалуй, буду звать его Домовенок Пузя.
– Тебе сегодня опять придется спать со мной, – проворчала мама. – Ты же знаешь, как я плохо сплю после твоих бесед о нечисти.
Дочке стало совестно, что в который раз растревожила мамины страхи. Ведь знала на собственном опыте, как иногда бывает жутко ночью в комнате одной, и сама соблюдала некоторые меры предосторожности. Например, никогда не свешивала руку или ногу с постели, чтобы нечто неведомое не ухватило из-под кровати. И всегда закрывала дверь в спальню, потому что так спокойнее.
– Ну, что ты за Нервощикоталка такая! – воскликнула мама. – Неужели нельзя о чем-то другом поговорить?
Она всегда так называла дочь, стоило Тане чем-нибудь ее напугать.
– Прости, мамочка, не хотела тебя пугать.
Девочка обняла ее за шею и состроила «щенячьи» глазки:
– Мамочка, можно мы завтра с подружками после школы поиграем у нас дома?
– А кто именно?
– Аня, Ира и Настя.
По лицу мамы промелькнула тень недовольства: Аня была частым и дорогим гостем в их семье, но Настю она недолюбливала, считая ее не лучшей компанией для дочери.
– Я завтра ухожу на ночное дежурство, – задумчиво ответила мама. – Только обещай мне не хулиганить и навести порядок после ухода подружек. И лечь спать вовремя.
Дочка радостно чмокнула ее в щеку.
На следующий день девочки собрались у Тани.
Чтобы не нервировать лишний раз маму, она не стала рассказывать, что подружки замыслили спиритический сеанс. Настя поведала девочкам верное средство получать ответы от духов. Всего-то и надо было, что четыре вилки, темнота и тишина. Из них четверых лишь Таня имела возможность остаться дома совсем одной – без братьев, сестер и родителей. Все они обязательно суют любопытный нос в дела детей, нарушая уединение.
Девочки дождались начала сумерек. Благо, по зимнему времени темнело рано. У дивана поставили маленький журнальный столик, по центру поместили зажженную свечу. Разложили на лакированной поверхности вилки в правильный узор. Погасили свет.
Таня, Аня, Ира и Настя расселись вокруг столика. Мягкое, робкое пламя свечи порождало движение загадочных теней по углам комнаты и отражалось потусторонними огоньками в зрачках юных гадалок. Всем было немного жутко от предстоящей встречи с потусторонним миром, но любопытство перебороло все страхи. Отринув прочь опасения, девочки приготовились призывать духов к общению.
– Надо закрыть глаза, – скомандовала Настя подружкам и начала произносить призывное заклинание. – Дух Толстого к нам явись, в нашем доме появись! Призываю, дай ответ, пришел ли к нам ты или нет?
Воцарилась мертвая тишина, в которой мерещились шепот и движение. У Тани зашевелились волосы, а Аня пискнула:
– Можно уже открывать глаза? А то мне страшно.
– Можно, – позволила Настя и объяснила, как по вилкам определять ответ.
Дух проявил благосклонность к общению. Сначала всех интересовало, справятся ли они со сложной контрольной по алгебре. Потом перешли на тему дел сердечных. Затем насущные темы кончились, и посыпалась совершеннейшая чушь, испытывающая познания и терпение потусторонних сил.
И тут начали происходить странности.
– Ай! – вдруг вскрикнула Ира во время очередного обращения к духу, когда глаза у всех были закрыты. – Кто меня трогает?
– Никто, – хором отозвались подружки.
– Да, нет же! Кто-то только что провел пальцем мне по спине.
– Тебе померещилось, – постаралась успокоить ее Таня. – Давайте, моя очередь спрашивать. Кстати, кто-нибудь слышал сейчас скрип полов в коридоре?
– Я слышала.
– И я.
Девочки переглянулись и нехотя вновь сомкнули веки. Прозвучал очередной вопрос, взгляды опять устремились на вилки.
– Ой! – Настя тыкала пальцем в стол. – Что это?
Все уставились на то место, куда она указывала: на лакированной поверхности столика красовалось круглое горелое пятно.
– Вот это да! – протянула Таня.
Она уже представляла, что придется как-то оправдываться перед мамой.
Попытки найти рациональное объяснение успехом не увенчались, и девочки вернулись к гаданию. Пока произносился новый вопрос, послышался шорох бумаги, и заскулили половицы. Осмотревшись, подружки обнаружили, что лежавший поодаль на кресле листок разорван на мелкие клочки.
– Дух, это ты хулиганишь? – дрожащим голоском спросила Аня, озираясь по сторонам.
Но ответила ей Настя, специалист по спиритизму:
– Глупая! Если хочешь его о чем-то спросить, надо вилки сложить и всем глаза закрыть.
А Таня между тем встала и нерешительно выглянула в темный коридор. Убедившись, что там пусто, она вернулась к подругам. Девочки поспешно обратили духу Толстого тревожащий вопрос, он ли это шалит. Но когда глаза снова открыли, стало уже не до поисков ответа. Вся поверхность столика покрылась глубокими царапинами и новыми прожженными кругами. Таня схватилась за голову. Ведь объяснить одно пятнышко еще как-то возможно. Но испорченный столик оправдать уже не получится.
– Дух сказал, что это он безобразничает, – невозмутимо прочла Настя по вилкам.
– Давайте осмотрим комнату, может дух и еще что-нибудь натворил, – предложила Таня.
Девочки поднялись и принялись бродить по темной комнате.
– Включите свет, а то ничего не видно, – пожаловалась Аня. – Ай! Кто хлопнул меня по плечу?
С щелчком выключателя рассеялись тени, однако возле Ани никого не оказалось. Но Таня сразу увидела вывороченные с корнями мамины любимые маленькие кактусы. Ужас, который испытала она при виде несчастных растений, не шел ни в какое сравнение со страхом мистическим. Ведь наказание ей предстояло самое настоящее.
Затем нашли сломанную пластилиновую статуэтку и опрокинутую фоторамку. Пока Таня, стоя у стеллажа, с сожалением разглядывала растерзанную поделку, за спиной раздался испуганный вскрик Насти.
Все быстро повернулись и к несказанному изумлению увидели, что столик развернулся и стоял поперек комнаты.
– Дух, прости нас, что мы тебя потревожили! – взмолилась Таня. – Пожалуйста, перестань.
– Мне страшно, – заскулила Ира.
– Мы забыли отпустить его после сеанса, – сказала Настя. – Надо вернуться к гаданию.
– А можно оставить лампу? – жалобно попросила Аня.
– Нет, – отрезала Настя. – Все действия с душами усопших происходят только при свечах.
Нехотя девочки вновь погрузили комнату во мрак и, вернув столик на исходное место, расселись на свои места. Тихий стон паркета в коридоре заставил поторопиться.
– Благодарим тебя, дух Толстого, за беседу, – замогильным голосом вещала Настя. – Теперь мы тебя отпускаем. Уходи, уходи, уходи!
Девочки шумно выдохнули.
– Все кончено, – обрадовалась Ира. – Никогда больше не буду вызывать призраков.
Но новый скрип заставил всех вздрогнуть.
– Надо убедиться, что дух ушел, – сказала Таня.
Они опять разложили вилки. Выяснилось, что Толстой все еще с ними. Аня всхлипнула, а Таня застонала.
– Давайте еще раз произнесем заклинание, только хором, – предложила Настя.
Все повиновались и закрыли глаза:
– Благодарим тебя, дух Толстого, за ответы! Мы тебя отпускаем. Уходи, уходи, уходи!
– Дух, ты еще здесь? – потусторонним голосом вопрошала Настя.
Вилки показали, что дух, наконец, покинул гадалок. А за дверью вновь скрипнула дощечка.
– Не бойтесь, – уныло сказала Таня на тревожные взгляды подруг, – Это наш домовой Пузя. Но мы с ним мирно живем.
После этого девочки поспешно разошлись, оставив хозяйке прибираться после спиритического сеанса и горестно обдумывать предстоящую встречу с мамочкой.
Не стоит описывать ярость мамы, обнаружившей изуродованный столик, а позже и воткнутые как попало в землю кактусы. Священный гнев сменился на суеверный ужас при мысли, что в доме, возможно, разгуливает потревоженный призрак давно усопшего писателя.
– Ах, ты, Нервощикоталка! Совсем ты не бережешь мать!
Оставшийся день Таня ходила по всем углам квартиры с церковной свечкой и читала «Отче наш…», изгоняя зловредного духа.
Казалось бы, Таня получила хороший урок, что не стоит иметь дело с потусторонними существами. Но как это часто бывает у легкомысленных и чересчур любопытных детей, она еще не раз наступит на одни и те же грабли, пока не научится ценить свой и мамин покой.
©Романова Тайна
___________________________________________________________________________________
P.S. Благодарю тебя, дорогой читатель, что заглянул в гости и поставил пальчик вверх ;-) Тебе - мелочь, а мне приятно )))