Яна Пикулева и Николай Калашников — артисты-супруги из Театра оперы и балета Коми. Они вместе присоединились к труппе пять лет назад, приехав из Москвы. В республике артисты, по их признанию, нашли свое место и второй дом. Как судьба свела их вместе, какие возможности театр открыл молодым певцам и почему отношения в одной профессии — это плюс, а не минус, пара рассказала БНК.
— Николай, Яна, как вы познакомились?
Николай Калашников: — Это произошло в 2017 году в Центре оперного пения Галины Вишневской в Москве, мы стажировались там.
Яна Пикулева: — Можно сказать, что музыка связала нас вместе.
Н.К.: — Все само собой произошло. Я как будто почувствовал родство душ, когда мы разговаривали с Яночкой. Был теплоходный гастрольный тур по Волге, мы с выступлениями заезжали в разные города Золотого кольца. Разговорились, нашлись общие темы и общие взгляды на жизнь — не только музыкальные.
Я.П.: — Вернулись в Москву и, как начали встречаться, так и не расстаемся.
— Вы пример яркой молодой творческой семьи. Заводить отношения в одной профессиональной сфере не тяжело или наоборот легче?
Я. П.: — Это скорее дает очень глубокое понимание друг друга. Нам всем нужна поддержка, и для твоей второй половинки ты должен быть открыт. Поддерживать вокально, творчески. Например, мы слушаем друг друга, Коля мне помогал, когда я готовилась к конкурсам, технически подсказывал. Такие отношения — поддержка в полной мере.
Н.К.: — Мы в одной лодке, плывем в одну сторону, поэтому можем помогать друг другу. Кто еще мог бы понять творческую натуру? Только другая творческая натура. В нашей семье мы дополняем друг друга. Бывают дни, когда одному больше нужна поддержка, когда второму, мы это чувствуем и стараемся поддержать друг друга.
— Вы оба родом из разных городов: Николай из Оренбурга, Яна из Перми, до центра Вишневской вы тоже учились в разных местах. Как оказались в Коми?
Н.К.: — Мы отослали заявки с резюме в театры по многим России. Я помню, что еще в Москве мы едем в троллейбусе, тут звонок из Коми Республики, на экране название написано на английском. Я сказал Яночке, что не буду брать, странно как-то. Но она меня уговорила. Мы вышли из троллейбуса, я перезвонил. Оказалось, что это был директор театра Дмитрий Николаевич [Степанов]. Он сказал, что как раз в труппу нужны тенор и меццо-сопрано. Мы приехали в 2019 году на фестиваль «Сыктывкарса Тулыс», выступили на гала-концерте, успешно прошли прослушивание и в августе приехали на работу.
Я.П.: — А предварительное прослушивание было раньше. В Москве были как раз главный режиссер театра Илья Можайский и тогда главный дирижер Азат Максутов. Они пришли в Центр оперного пения и нас прослушали.
— Еще до начала работы, когда вы были участниками «Тулыса», какое у вас сложилось впечатление от аудитории и самого театра?
Н.К.: — Когда мы только приехали, то почувствовали душевную теплоту. Мы ходили по городу, и нам здесь понравилось. Нет этой московской суеты. Мне лично поначалу показалось, что мы попали в Советский Союз. Мы шли по Сыктывкару, от «Югора» по Кировскому парку — граммофон, музыка играет, какие-то советские произведения, юноши занимаются спортом. «О, как здорово», — подумал я.
Я.П.: — У меня с сыктывкарской публикой знакомство было раньше, чем у Коли. В 20 лет я приехала на конкурс Ольги Александровны Сосновской [тоже артистка театра], стала лауреатом в номинации «Оперное пение». Мне уже тогда очень понравился город. Я приехала одна, но каждый, кто встречался в дни конкурса, объяснял и помогал мне. Кругом были добрые и отзывчивые люди. Когда вернулась домой, мама меня спросила: «Как тебе вообще город?» Я ответила: «Там хорошие люди, замечательный город».
— В 2019 году, когда вы присоединились к театру, то потом почти сразу попали на сложный период пандемии коронавируса. Это на ваши творческие планы начать карьеру в Коми повлияло?
Н.К. — Это был интересный момент. Дело в том, что мы приехали и поженились здесь, в Сыктывкаре. Творческий сезон мы начали уже как семья. Как раз думали, что после свадьбы поедем в Европу, даже купили билеты. Размечтались. Получилось в жизни так, что раз — и ковид, мы никуда не поехали. Медового месяца не было. Но с другой стороны это очень помогло нам в дальнейшем пересмотреть жизненные и творческие ориентиры, интересы, стать мудрее.
Я.П.: — В Москве — жизненная гонка. Стать успешным, зарабатывать много денег — это превалирует над творчеством. Я этим заразилась. Но когда приехала сюда, то постепенно все встало на свои места. Ты стал проще и вернулся к тому, что было раньше — стал добрее, более чутким. Все-таки на Севере люди более сплоченные. Труппа театра нас сразу приняла и поддержала.
— Николай, поехать в Европу не удалось, но зарубежные выступления у вас были, когда вы служили в ансамбле Александрова, верно?
Н.К.: — Я проходил срочную военную службу в Академическом ансамбле песни и пляски имени Александрова. Тогда несколько солдат, помимо основного коллектива, выбрали для поездки в Румынию. Это был интересный опыт, и публика принимала тепло всегда и везде. В ансамбле было все вместе: и служба в армии, и творчество. У меня был армейский распорядок дня, обычная служба. Дело в том, что солдаты ансамбля должны уметь делать все: обеспечивать ансамбль, выполнять трудовые работы, выступать. Среди нас были танцоры, музыканты, артисты хора. Я служил в 2015-2016 годах и мог оказаться в том самом самолете Министерства обороны [трагедия 2016 года, когда самолет с артистами ансамбля, который направлялся в Сирию, потерпел крушение в море над Сочи; погибли 92 человека]. Но принял решение вернуться домой. А буквально через месяц узнал о трагедии, и это заставило задуматься о жизни. Потом я поступил в Центр оперного пения и буквально через полгода встретился с Яночкой.
— Возвращаясь к началу вашей работы в Коми. Как театр помог вам развить талант, обновить репертуар?
Я.П.: — Ролей и партий стало очень много. Такой опыт огромный, и хочу сказать театру спасибо за доверие. Мы молодые певцы, и столько нам дать спеть за такой короткий период — это практически весь главный репертуар мирового оперного искусства. Это Кармен у меня, Хозе у Коли, Ольга и Ленский, Любаша и Лыков, Розина, Водемон, Никлаус, Пинкертон и другие.
Н.К. — Казалось бы, в другом театре, столичном, ты будешь годами, десятилетиями сидеть на «скамейке запасных», ждать, когда же ты выйдешь на сцену и что-то споешь. А тут проявили доверие, поверили в нас.
— Вы оба заняты и в операх, и опереттах. Что вам ближе?
Я.П. — Так как я училась в консерватории, опера мне ближе. Но оперетта развивает актерские данные, драматические способности. Один из последних премьерных спектаклей в театре — русский водевиль «Секрет Полишинеля» [12+], там много драматических сцен, меньше пения, и мы, артисты, много говорим. Я вначале растерялась: у меня было много диалогов, а не пения, переживала, получится ли. Но это важный опыт. Актерское мастерство помогает и в опере. После «Полишинеля» я вышла в «Севильском цирюльнике» [12+], и мне уже было легче актерски.
Н.К.: — Безусловно, я люблю оперу, но другие спектакли, не только оперетты, но и сказки, помогают артисту. Они раскрепощают. Актер растет: это разные роли, разные характеры. Тебе становится легче и свободнее. Хотя бывает и такое: в сказке «Волшебник Изумрудного города» я играл и Тотошку, и Страшилу, стоя на сцене во втором амплуа, думаю, как бы не гавкнуть в какой-то момент.
— В социальных сетях театра зрители часто оставляют комментарии, понравилась или нет им ваша работа. Вы часто просматриваете эти оценки? Какое мнение во главу угла ставите: зрителя, художественного руководства, супруга или супруги, может, родителей?
Н.К.: — Мы заглядываем в комментарии, но все зрители разные — кому-то понравилось, другому — нет. Мы не ставим это во главу угла. Безусловно, мы прислушиваемся к мнению руководства, но ты всегда сам чувствуешь, как отработал спектакль, хорошо или нет. Мы стараемся работать, делать свое дело, дарить радость людям. Когда ты стараешься, зритель это чувствует. Энергия, которую ты оправляешь в зал, возвращается троекратно.
Я.П.: — Важно мнение дирижера, режиссера и директора. Это люди, которые помогают нам расти, как без них? Для молодого певца и актера важно прислушиваться к ним, знать свои ошибки. Хорошее остается, а над ошибками надо работать. Мы стараемся, наоборот, подойти к ним, узнать мнение, может, получить совет или подсказку. Это прекрасно, что и дирижеры, и режиссеры идут навстречу.
— Когда репетируете дома, наверняка, и соседи высказывают свое мнение?
Я.П.: — Да, бывает. Один раз репетировали дома и начали петь во весь голос. А это было воскресенье, вечер. К нам постучали соседи: «Пожалуйста, только не в воскресенье, мы хотим отдохнуть». Поэтому мы стараемся тише петь.
— Вы уже осели в республике: свадьба, дом, работа. Ощущаете, что Коми — ваша вторая родина?
Я.П. — Коми и Пермь рядом, а прадедушка у меня из Кирова, это тоже близко. Мне кажется, после Москвы и Санкт-Петербурга я вернулась на родину. Здесь комфортно, а когда человек это чувствует, он остается.
Н.К.: — А я недавно узнал, что у меня в родне по маминой линии были выходцы из Перми. Уже позже, когда мы присоединились к труппе, мне приснился сон: я вижу свет, а голос говорит: «Будьте здесь, будьте в Коми крае, вы здесь в безопасности». Сейчас мы понимаем, что находимся на своем месте, где должно быть в этот момент, расти и творчески работать.
В ближайшее время увидеть артистов можно будет в «Секрете Полишинеля» (12+) — влюбленная пара Мария и Алексей; в главных партиях «Кармен» (16+) в январе 2024 года: Яна — Кармен, Николай — Хозе.
БНК