Десять дней, девять детей. Именно эти цифры составляют историю моей работы в специализированном доме ребенка. В 2001 году. О большинстве детей моей тогдашней группы я уже рассказала. Сегодня о мальчике, за которого мне пригрозили тюрьмой.
Илья, скорее всего, попал в медицинское учреждение по причине того, что его некуда было изъять из семьи в тот момент. Конечно, у ребенка были проблемы, присущие всем детям из асоциальных семей, но явных, ярких диагнозов у него не наблюдалось. Обычный ребенок, каких сейчас много в детских садах.
Так как дом ребенка в принципе был рассчитан на детей от рождения до пяти лет, в моей группе собрались самые старшие – в основном, пятилетки. Илья физически выглядел здоровее и крупнее остальных. В поведении был спокойней, проявлял интерес к играм и игрушкам, разговаривал. В общем, обычный ребенок в необычных обстоятельствах.
Весь коллектив понимал это и, когда кто-нибудь посторонний забегал к нам в группу, то обязательно подходил к мальчику пообщаться.
Печальной особенностью подобных учреждений является детская привычка называть ВСЕХ работниц мамами. Только и слышно- «мама». Заходит чужая тётя, и к ней с тем же словом. Ох, и ревела я дома, рассказывая своим детям об этом.
Илья не был исключением и тоже называл меня мамой. Из его уст это слово звучало как-то особенно тревожно. Илья понимал, что я ему не мама, но, ведь, все так говорят, значит и ему надо. Он часто копировал поведение других. Не склонный к явному баловству, он, тем не менее, глядя на Яшу, начинал бегать, бросать стульчики, ломать игрушки, залезать на подоконник. Потом быстро успокаивался.
Так как группа была закрыта на ремонт, мы находились в музыкальном зале. Здесь стояли кровати, тут же столы для приема пищи, в углу разместилось пианино, к которому детей манило как магнитом. Мы со сменщицами разложили на нем детскую сменную одежду, потому что шкафов для нее не было. Малыши то и дело стаскивали её оттуда. Приходилось все время поднимать. Круговерть ещё та!
Работая без няни, не в силах уследить одновременно за девятью нездоровыми ребятами, я, невольно уделяла Илье меньше внимания. Он хотя бы умеет себя занять, пока я бегаю за Яшей или в очередной раз купаю Колю после конфуза.
А Илья все же проказничал. Однажды, заметив, как Яша ловко сделал кувырок между кроватями, он бросился повторить трюк. Руки подломились, и мальчик упал лицом вниз.
Он даже не успел испугаться. Хлопал глазенками, не понимая, что произошло, пока я его осматривала. Зато испугалась я. На лбу у мальчика моментально образовалась шишка. Бог его знает, какие особенности здоровья могут быть у мальчика? А если со свертываемостью что не так?
Я даже не могла позвать медсестру. С кем остальных детей оставить?
Когда обо мне все же вспомнили и зашли в нашу группу, у Ильи красовалась впечатляющая шишка, впоследствии постепенно перешедшая в синяк.
Это было что-то! Для начала на меня накричали, упрекнув в том, что я не слежу за детьми. Я не спорила. Так и есть. Не уследила. Пригрозили уголовной ответственностью, если у мальчика вдруг проявятся серьезные последствия. Вот, что тут скажешь…Виновата. В нашу группу в этот день сотрудники заходили как на экускурсию. Я и не подозревала, что их так много! Жаль, что за едой на кухню сбегать никого не найдешь! Лишь одна медсестра меня выручала, когда наши смены совпадали.
Илья же, заметив, что вокруг него вдруг образовалось столько внимания, заревел. Чем больше его успокаивали и разглядывали шишку, тем отчаянней он плакал. Ну, и тем больше росло моё чувство вины. К концу рабочего дня я готова была сама надеть на себя наручники и уйти из воспитателей сразу в тюрьму.
Всё обошлось для Ильи без последствий, поэтому, и для меня тоже. Но самооценка моя знатно пошатнулась в тот день. Меня показательно упрекали ещё пару дней. Я не сразу поняла, почему эту ситуацию так утрированно раздували, пока мне не пояснили, что главврач считает воспитателей по определению бездельницами. Это подтвердил вскоре случившийся скандал. Действующий на тот момент руководитель приказала вывесить в общем коридоре доходы сотрудников. С января по сентябрь. Цифры у педагогов действительно оказались больше, чем у медсестер. Все это не способствовало сплочению коллектива, однозначно. Тогда у меня и зародилась мысль, что я точно ошиблась с местом работы.
Когда я увольнялась, то решила сделать общее фото детей на память. Мне пришлось купить печенье, чтобы собрать ребят вместе, иначе они не сидели ни секунды. А так, пока ели крекер, я их и щелкнула.
Когда я распечатала снимки, то забежала на бывшую уже работу, чтобы отдать одну фотографию в группу. Пусть и у них будет.
Людмила Семеновна, опытный воспитатель, работающий в доме ребенка с открытия, взглянула на фото и удивленно произнесла: «Надо же! Тебе удалось собрать их всех вместе! Усадить и сделать фото! Всё-таки жаль, что ты уходишь!»
Уходила я по многим причинам, но хорошо, что она сказала мне эти слова. Как знать, может я, и правда, тогда сменила бы профессию . Совсем на душе паршиво было.
