Сегодня ходили платить дань ботсадовским белкам.
Взяли с собой орешков – фундука и грецких, и сушеных яблок удобными маленькими кусочками. Как всегда, самую толстую и бесстрашную белку назначили королевой.
Она карабкалась по нашим джинсам, как по дереву, выхватывая угощение, и мчалась закопать его в укромное местечко. Ну, во всяком случае, яблоки закапывала. От жадности, запихивала в рот сразу по два фундука, которые с трудом помещались и делали ее похожей не на грациозную беличью королеву, а на пухлощекого хомяка. В благодарность за орешки ее подданные исполнили для нас беличьи пляски на снегу.
Было неприлично тепло, наст под ногами даже не хрустел, а просто проваливался до самых коричневых листьев. Совсем не похоже на рождественский сочельник. Но что-то в воздухе, пахнущем елкой и талым снегом, все-таки шептало: Happy Christmas, people and squirrels!
Знаете, почему на Рождество, все равно, православное ли, католическое или какое другое, нужно обязательно собираться всей семьей? Потому что тогда, в самое первое, самое настоящее Рождество, их в придорожном хлеву было только трое – мама, папа и малыш. И ничего у них не было, только они друг у друга. И горела над ними Вифлеемская звезда, как знак, что человечеству дается шанс.
И каждый год с тех пор она загорается над нами, и шанс этот дается нам снова и снова, и каждый раз мы его упускаем. Боюсь, что однажды там, наверху, решат, что мы безнадежны, и тогда на декабрьское небо не взойдет волшебная звезда. Очень хочется верить, что мы ее еще увидим.
Happy and merry Christmas, people and squirrels and everybody else!
Автор: Анна Бондаренко
Фотография: Martin Arusalu, Unsplash