Диалог 1. О правилах и запретах
В кофейню заходят Странник и его Друг. Они взяли кофе, но не знают, куда сесть. Все столики заняты.
Друг: Ну вот, видишь, здесь сидят люди, которые пришли из общего зала фудкорта, хотя они не брали в кофейне ничего, а у них еда из других заведений. А ведь на столиках и стульях есть надписи с названием кофейни. Специально же администрация обозначила, чтобы садились здесь только их клиенты. Неужели люди так плохо воспитаны, что не могли этого понять? Как же так можно?
Странник: Попробуй посмотреть на это по-другому и беспристрастно. В чём виноваты по-твоему эти люди, что пришли и сели сюда без приглашения?
Д: В том, что не придерживаются правил, которые созданы для удобства посетителей. Но ведь это неправильно и несправедливо. Мы теперь должны идти пить кофе в общий зал. Там будет более шумно и менее комфортно.
С: Как ты определяешь, что правильно, а что неправильно? Кто установил эти правила? И почему они должны неукоснительно соблюдаться всеми?
Д: Понятно, что правила установила администрация кофейни. Иначе, зачем было бы наносить надписи на мебели? А соблюдать правила — это уважать то место, в которое мы пришли не как хозяева, а как гости. Есть даже такое выражение: "со своим уставом в чужой монастырь не ходят".
С: Я вижу эту ситуацию немного по-другому. Возможно, что хозяева кофейни, действительно, посчитали, что лучше будет, если за столиками кофейни будут сидеть только посетители заведения. И они предположили, что маркировка мебели будет этому способствовать. Их можно понять. Они не хотели терять клиентов из-за того, что нет свободных мест. Но мы видим, что это их решение работает только частично. Есть посетители, которые приходят из общего зала с едой, видят, что столики помечены, и уходят искать места в другом месте. А есть те, кто этим пренебрегает, не обращает внимание на надписи, либо просто не считает это важным. Вот всё, что я вижу. Хозяева кофейни имели некоторую цель, намерение, предприняли действия, которые, с их точки зрения, должны были этой цели достигнуть, но это не работает так, как им бы, возможно, хотелось. Всё, что они могут теперь сделать, это либо смириться с полученным результатом, либо продумать новое решение, опираясь на полученный опыт.
Д: Получается так, что нельзя вводить свои правила для гостей у себя дома?
С: Я этого не говорил. Ты волен устанавливать на вверенной тебе территории любые правила и ограничения. Но есть то, что работает и то, что не работает. Больше ничего. Представь себе ситуацию. Ты решил выйти на улицу, ожидая, что будет хорошая погода. А пошёл дождь, вопреки прогнозам. Ты сильно промок. Кого винить в этой ситуации? Правильная она или неправильная?
Д: Скорее всего, здесь некого винить. Ведь это природа. Она не всегда предсказуема. И прогноз может не работать так, как хотелось бы.
С: А люди, которых на нашей планете более 7 млрд. — не часть ли природы? И можно ли предположить, что их поведение предсказуемо, учитывая, что все они имеют разное воспитание, разный образ мыслей, характеров, представлений о своём месте в этом мире и т.д. Мы не всегда знаем, как сочетание различных потоков воздуха отразится на погоде. А ведь люди — это тоже потоки энергий, мыслей, идей, желаний. В конечном итоге, всё это энергии. И как эти потоки энергий будут взаимодействовать между собой, в какой узор сложатся? Кто это знает? Всё, что мы можем сделать, это формировать свои представления о жизни, складывать их в намерения, и действовать, переживая на опыте то, что мы выбрали. А дальше получить результат, который подготовит нам Вселенная, оценить его. Если результат нас не устраивает, значит, то, что мы выбрали, не работает. И необходимо сделать новый выбор.
Д: Но это больше похоже на какой-то научный эксперимент? Но мы говорим об обычных жизненных ситуациях, о проблеме общежития на одной территории. А это ведь не наука, а сама жизнь?
С: А что есть жизнь по-твоему, как не эксперимент по познанию самого себя. Каждая ситуация, каждая проблема подводит нас к постоянному уточнению вопроса: Кто Ты Есть? Кем ты Себя Считаешь? Учёный, если он бескорыстно занимается наукой, всегда действует именно так. Он выдвигает гипотезу, а потом проверяет её на практике. И никогда не будет утверждать о том, что правильно, а что нет. Он всегда сомневается. И сомнения, признание того, что истина не может быть уделом одного человека, или группы учёных, какими бы авторитетными они не были, — только это двигает науку вперёд. Иногда приходится и отказываться от тех истин, которые казались незыблемыми. Если этот принцип нарушается, то он ведёт к драме. Мы ведь уже знаем о тех исторических фактах, когда люди гибли за то, что делали открытия, переворачивающие старые представления о мире, за свои убеждения только потому, что кто-то брал на себя смелость утверждать, что истина уже установлена и нет никаких сомнений в этом. И догмы, как правило, защищали те, кто хотел всеми правдами и неправдами сохранить за собой право на власть, авторитет и славу.
Д: Так что, правила вообще не нужны? Но это ведь приведёт к анархии, к хаосу, к борьбе всех против всех?
С: А что сейчас мы видим в мире? Всё больше и больше законов, правил создаётся для того, чтобы заставить людей жить в рамках неких стандартов поведения, чтобы навести порядок в общественной жизни. Но что это решает? Проблем с каждым годом становится всё больше. Почему-то люди не готовы даже под угрозой жёсткого наказания жить строго по установленным правилам. Все тоталитарные режимы стремились к установлению единого порядка. Но ни один тоталитарный строй не привёл народы к процветанию, к счастливой жизни. Наоборот, тоталитарный строй делал несчастными самых талантливых, самых творческих личностей, порождал насилие и, в конце концов, порождал людей, которые восставали против этого режима, стремились защищать свои личные убеждения, свои личные интересы, право личности на свободу выражать свою точку зрения, даже, если она расходилась с мнением большинства или тех, кто обладал властью. Ведь если мы соглашаемся с кем-то, то мы начинаем реализовывать не то, Кто Мы Есть, а то, кто есть кто-то другой, мы реализуем чужие убеждения, работаем на чужие интересы. Мы начинаем проживать чужую жизнь, заставляя себя забыть Кто Мы Есть, зачем пришли в этот мир. Разве для этого мы появились на свет? Разве в этом смысл нашей жизни Здесь и Сейчас?
Д: А как же всё-таки быть с ситуацией в кофейне?
С: Надо просто сделать одно допущение, не правило, не запрет, а допущение о том, что, если у меня есть своя система ценностей, убеждений, целей и интересов, которую я сформировал исходя из своего опыта, то и другой человек имеет право на то, чтобы иметь свою систему ценностей, убеждений, целей и интересов, которую он выстрадал в силу своего жизненного опыта, каким бы он ни был. Даже, если эти ценности идут вразрез с нашими убеждениями. И всё, что мы можем сделать, - это терпеливо продвигать свои убеждения, посвящать в свои идеи других, находить единомышленников, создавать с ними сообщества людей, близких по духу, реализовывать самое прекрасное представление о самих себе. Любая попытка заставить другого действовать так, как нам хочется, есть насилие, есть действие, препятствующее свободному выбору человека своего места в жизни. Насилие не приводит к победе наших ценностей и убеждений. Но оно порождает крайние формы протеста, оно порождает фанатиков. Мы это уже наблюдали в недавней нашей истории катастрофические последствия такой философии, философии запретов и насилия над личностью.
И в случае с кофейней никто не мешает принимать новые решения хозяевам заведения, если их не удовлетворяет та ситуация, которая складывается.
Д: Кажется, я понял: задача не в том, чтобы свести работу кофейни к неким стандартам (существуют ли они?). Задача в самом процессе ведения бизнеса. А это и есть Творчество, Созидание, которое и есть синоним самой Жизни. Жизни как Процесса Творения.
С: Ты всё правильно понял, мой дорогой Друг. Чем бы человек ни занимался, важно не то место, где он должен оказаться (нет никакого "должен"), а то направление, в котором он движется. Это бесконечный и великолепный по своей красоте путь, который мы идём для того, чтобы пережить на опыте, познать, Кто Мы Есть, Кем Себя Считаем На Самом Деле.
А вот и место освободилось. Присядем?