Сегодня директора заводов что ни год, перепрыгивают на новую должность. Это новая картина «эффективных менеджеров». Совсем не нужно профильное образование, не нужно глубоко разбираться в работе завода. Какая разница, чем управлять. Разительный контраст с этим одно собеседование начальника ГУЛАГа из тридцатых годов.
По работе регулярно сталкиваюсь со старыми, советской закладки ещё заводами. Где директор, непременно, был и генеральным конструктором.
Потому что невозможно командовать настолько сложными производствами, если главная продукция через твои руки не проходит. Если ты не понимаешь процессы, если чертёж прочитать не способен.
Это сегодня думают – главное за денежными потоками следить. Направлять в нужное директору русло. А уж продукция – да как-нибудь в цехах сами справятся. Не барское это дело в каждый станок нос совать.
Для сравнения – пример подхода Сталинского. Попалось в старинной книге середины тридцатых о строительстве Беломорканала удивительное собеседование.
Надо сказать, что примерно на две трети канал всё-таки строили заключённые. Потому стройкой руководило ОГПУ. Хотя казалось бы, где чекисты и где земляные работы?
Послушать либералов, так наши чекисты ни в чём не разбирались. Их дело хватать кого ни попадя. Да выбивать из невиновных показания о мнимой контрреволюции.
Опять же, чего хитрого – загнал зэков в бараки да помахивай революционным наганом. А уж несогласных можно тут же у стенки канала в расход. Знакомые легенды?
А вот рассказ как в Москву к зампреду прибыл один из главных чекистов Беломорканала. Один из шести, прозванных Солженицыным:
«Главным подручным Сталина и Ягоды, главным надсмотрщиком Беломора, одним из шестерых наёмных убийц, виновных в гибели десятков тысяч жизней».
Про десятки тысяч жизней оставим в сторонке. Просто надо понимать, что перед нами чекист, причём большой начальник. А теперь обратите внимание о чём будет спрашивать его зампред. И задумайтесь почему именно об этом.
Зампреду чекист докладывает как удалось вырастить лён и рожь в суровой природе Нарыма. Раньше весь хлеб был завозной, везли за тысячи километров. Теперь можно печь из своего зерна. Большая победа ЧК.
Зампред кивает и ставит следующую задачу. Да-да, это времена, когда морозостойких сортов пшеницы не очень-то было:
«Подумайте теперь о пшенице, – сказал зампред таким тоном, как будто посев льна в Нарыме – это сущие пустяки, а вот о пшенице еще можно серьезно поговорить».
Чекист рассказывает не о том, сколько зэков он пустил в расход. И скольких мнимых контрреволюционеров удалось выявить в лагерях.
Нет, он говорит о строительстве дорог, о прокладке гатей через болота. О добыче торфа на топливо. О создании в суровом краю совхозов, разводящих овец и свиней.
Чекист докладывает, казалось бы, не по делу. Не по специальности докладывает. Он же про борьбу с вредителями и троцкистами должен. Но нет.
Чекист говорит о рудниках по добыче радия, о строительстве на реке новой верфи. Говорит о лесоповале, как без него, о строительстве нефтяных вышек и развитии промысла рыбы. Удивительно, правда?
Разгадка-то простая. Места уж больно глухие, регулярная власть туда ещё просто не дотянулась. Некому больше заниматься подъёмом региона, кроме ОГПУ. Приходится решать чисто хозяйственные вопросы. Ещё и план партия ставит немалый, пятилетку в три года выдай!
Так и зампред вопросы задаёт на собеседовании каверзные. Ошарашивает вдруг приезжего неожиданным вопросом:
«Скажите, товарищ, сколько грунта пойдет на километр железнодорожной насыпи?»
Зачем спрашивает? Понадобилось зачем-то или проверить хочет разбираюсь ли? – теряется в догадках начальник ГУЛАГа. Надо отвечать, куда деваться.
А вопросы падают один за другим. Задачки совсем не школьные, со звёздочкой. Например, сколько дров входит в один грузовой вагон.
Зампред кивает ответам, видно, что сам откуда-то тоже крепко разбирается. Правильно, это про сухие дрова. А если дрова сырые, сколько войдёт?
Еще более неожиданный вопрос для начальника над лагерями:
«Сколько овца дает приплода?»
Да зачем это? Может зданием ошибся? Может это не Лубянка вовсе? И ведь пятьдесят восьмую статью на память процитировать не просят. Всё про овец, да свиней, да непростую жизнь людей за Уралом.
Вот послушайте, как это рассказывается в книге:
«Зампред еще спрашивал об осадке и тоннаже судов, какие средства употребляются против цынги, чем отличается карагандинский уголь от донецкого, какие бывают плоты, в какое время можно обучить неграмотного человека бетонному делу…
О лесорубах, плотниках, доярках, слесарях, механиках, больничных сестрах, сколько людей в лагере получили квалификацию, сколько научились грамоте, о детских яслях, лагерных агитбригадах и газетах».
Поразительно, правда? Вот это собеседование одного чекиста другим. Да, полноте, надо ли это знать. Достаточно приказать, да помахать наганом.
Да мы во всяких «Поездах на Самарканд» и прочих «Зулейхах» сто раз видели. Вечно пьяный негодяй с комиссарскими кубами. Какие ему дрова, какие овцы!
Ему бы прижать запуганную бабёнку. Да расстрелять кого-нибудь не по делу как белогвардейскую контру. Что ещё надо-то для комиссарского счастья?
Ну ведь такой ровно образ формируется десятилетиями уже. От красного комиссара до чекиста или сотрудника СМЕРША на фронте. Все как по одному сценарию сыграны.
Им бы старые книжки почитать. Да хоть бы эту книгу Горького про стройку канала имени Сталина.
Потому что это не концлагерь. И задача не уморить побольше людей. Это огромное и сложнейшее предприятие.
Это сотни тысяч людей в подчинении. Я не оговорился, на строительстве Беломорканала больше сотни тысяч работало. Население не самого маленького города.
И главная задача «наёмных убийц» - план давать. Большевистские темпы стройки держать. Учить людей рабочим специальностям, воспитывать людей. В конце концов, кормить, одевать, организовывать быт целого города!
Вот туда бы любого из нынешних «эффективных». Я бы посмотрел как извивались бы эти долларовые миллионеры от простого вопроса. Ну-ка, сколько овца даёт приплода? Сколько сырых дров влезет в железнодорожный вагон?