Молодёжная преступность в Красноярске имеет давние традиции, её корни уходят в царскую Россию. Уже тогда вражда между разными частями города выливалась в кровопролитные стычки. В историю вошло противостояние между «качинскими» и «покровскими» в начале XX века. Качинская слобода располагалась у подножия Покровской горы вдоль реки Кача, на горе была Покровка, всюду жила городская беднота. Судя по газетным публикациям того времени, прославились такие её представители, как Васька Абашкин, Ванька Шохин, Санька Чахотка и Санька Сатана. Простые красноярцы звали банды «японцами» или «шпаной», а сами сибирские хулиганы называли себя «рыцарями тёмного образа». Дрались между собой они регулярно – на танцах и иных культурно-развлекательных мероприятиях.
«Подъехали на нескольких извозчиках Васька Абашкин со своей командой и начали задираться к играющим. Абашкин дал по физиономии первому попавшему, а затем с командой побежал прочь, но, пробежал шагов 20, остановился и произнёс: “Пока верна мне Кача, пока не изменила мне Закача, пока верны мне мои войска, приказываю отступать”. И побежал прочь, но вдруг развернулся и кинулся в драку с криком: “Вперёд, поле!” Затем на Часовенной горе бой с переменным успехом длился целый день», – приводят краеведы слова очевидца 10-х годов XX века.
«Лавры качинских хулиганов не дают покоя молодцам Николаевки и Алексеевки. В воскресенье, 5 октября, здесь происходила целая битва. Две толпы, человек 500, алексеевцев и николаевцев, вооружённые кольями, палками, револьверами, с гиканьем и криками вели форменный бой. К вечеру сражение завершилось, хулиганов удалось разогнать», – сообщает издание «Красноярец», датируемое 8 октября 1908 года.
В советское время Красноярск существенно вырос, в его состав вошли окрестные деревни, превратившиеся в спальные рабочие посёлки. Каждый из них тоже стал оплотом для молодёжных банд. В регионе было и есть множество исправительных учреждений, потому в повседневной жизни хватало уголовной романтики.
В 1970–1980-х годах были известны места, куда чужим лучше было в одиночку не забредать: Николаевка, Первомайка, Строитель, Челим, Водники, Черёмушки, Причал. Кача и Покровка и тогда оставались криминальными.
– Были две реальности. В одной ты пионер, смотришь «Ну, погоди!», участвуешь в школьной жизни (я, кстати, хорошо учился), слушаешь выступления Брежнева. В другой – пацанские понятия, тюремный жаргон и постоянное хулиганство. У нас компания была, в основном погодки. Главный, постарше, – Серёга Карман. Давно не виделись, по последним данным, уже много лет сидит. У него семья была неблагополучная, мы у него дома постоянно торчали. А там – пьянки, бардак, Высоцкий из магнитофона, личности всякие в наколках. Игры на свежем воздухе у нас были такие, что сейчас и не снилось. Могли сторожку в доме поджечь или оторвать телефон в будке, утащить потом его, раскурочить, а там мелочи рублей на 100. Гаражи надламывали. Однажды трамвай камнями закидали, перебили антенну. Водитель за нами гнался, не поймал. Нам тогда было лет 11. Сейчас самому не верится. Можете сейчас подобное представить? Крику будет в новостях. А тогда ничего из ряда вон выходящего. Были ли мы подростковой бандой? Видимо, да, только сами об этом не знали. И таких компаний в каждом дворе по нескольку было, – делится красноярец Максим из Первомайки.
– Массовые драки, чем ближе к нашим дням, тем реже случались. Люди, что ли, становились послабее? Это если говорить про подростков, конечно. Сейчас сами по новостям видите: толпой могут одного отпинать, на камеру снять, а так, чтобы стенка на стенку, такого уже нет. «Стрелки» в 1990-х, с битами, цепями – это другое. Это уже «профессионалы» были, – вспоминает житель красноярской Зелёной Рощи Алексей.
Похожая картина по аналогичным причинам складывалась и в других сибирских городах. Как указывают эксперты Иркутского юридического института (филиала) ФГБУ «Всероссийский государственный университет юстиции», регионы Восточной Сибири в этом плане по-прежнему остаются проблемными. Ещё со времён царской России заключённых преимущественно отправляли сюда. Отсюда один из самых высоких уровней преступности в стране, что и в наши дни влечёт за собой криминализацию подрастающего поколения.
Дальний Восток в конце 1980-х – 1990-х годах был одной из самых криминализированных территорий России. Море и лес, порты и удалённость территории – всё это способствовало росту преступных движений на окраинах ослабевающего советского государства.
Особый ужас дальневосточникам внушала преступная группировка под названием «Общак», которую создал в середине 1980-х годов в Комсомольске-на-Амуре ранее судимый Евгений Васин, более известный как Джем. В эту группировку вошли уголовники-рецидивисты, спортсмены, участники подростковых уличных банд. Джему удалось объединить бойцов, взять под свой контроль и возглавить крупный преступный клан.
Те времена хорошо помнит сенатор от Хабаровского края Сергей Безденежных, который родился в 1979 году в охваченном бандитами городе Амурске.
– Люди, которые прошли через конец 1980-х – 1990-е, помнят это страшное время, когда весь город идёт на стадион в одинаковых трикушках Montana, в меховых шапках, как у нынешнего хабаровского губернатора Михаила Дегтярёва. Это страшное зрелище, когда мы стоим, нам по 10–12 лет, во дворике играем, и из каждого подъезда, со всех щелей идут подростки. Всё это наблюдали мы своими глазами. Конечно, я плотно не погружён во всё это, но знаю, что около семи-восьми воров в законе было только на Дзёмгах (Микрорайон. – τ.) в Комсомольске-на-Амуре, – делится Безденежных.
«Лес, рыба, драгоценные металлы, взносы – на этом держалась преступность. В школах были сборы общаковские: школьники несли всё – сахар, муку, чтобы “подогреть зону”. Это было в очень больших масштабах».
Сергей Безденежных, сенатор от Хабаровского края
Также «Октагону» удалось пообщаться с Дмитрием, уроженцем эпицентра дальневосточной преступности – Комсомольска-на-Амуре. Он родился в 1980 году и впервые столкнулся с уличными бандами в 12 лет.
– Были движения «детдомовские», их все боялись. Они кучковались и, как в сериале, подходили, спрашивали мелочь. Если отказываешься – попрыгать просили: звенит – не звенит. Лично меня так тряханули. Впоследствии всё перестроилось в движение под названием «Общак». Когда мне было 16, это было повсеместно, в каждом дворе: если не состоишь в «Общаке», любой может унизить, развести, поставить на счётчик. Поэтому все пытались прильнуть к организациям, чтобы быть под защитой. Со временем появилось движение «Спортсмены», у них с «общаковскими» нередко происходили конфликты, – рассказывает Дмитрий.
Организованная преступность, хотя бандитские формирования зародились на Дальнем Востоке в 1980-х, достигла наибольшего расцвета в 1990-х годах. Тогда в Хабаровском крае с целью рекрутинга подростков Джем даже организовал спортивный лагерь на амурском острове Малайкин и называл это место «маленьким Палермо».
– В этот блатной пионерлагерь пригоняли шпану в 1990-х, обучали воровским понятиям: как драться, как вести себя с милицией. Но эта деятельность в конце 1990-х довольно быстро стала гласной, что привело к ликвидации ОПС «Общак», потому что стали понятны цели – превратить неорганизованные, стихийные группировки в движение. Был в Хабаровске известный журналист Борис Резник, экс-депутат Госдумы, который первым вынес историю про этот лагерь. Джем пытался подать в суд на Резника за то, что он называл того вором в законе. На что Резник парировал: «Пусть в суде заявит, что он не вор в законе». Джем, конечно, этого делать не стал, – вспоминает журналист и главный редактор из Владивостока Александр Огневский.
В Приморье криминальная атмосфера была совершенно иной, и «Общак» проникнуть на территорию региона не мог.
Банды кормились за счёт портов и были совершенно независимыми от общедальневосточных движений.
– Молодёжные банды в Приморье появились в конце 1980-х – начале 1990-х, практически в каждом дворе существовала какая-то гоп-компания. Это было социальное дно, и наверх они никогда не шли – либо погибали, либо уходили в армию, либо их сажали. Эти банды так и не стали ОПГ. В это же самое время функционировали преступные группировки во Владивостоке – сложившиеся, состоявшие из спортсменов и примкнувших к ним лиц с криминальным опытом. Даже в теории представить соперничество уличных банд со взрослыми спортсменами с автоматами было нельзя. Ещё один всплеск интереса молодёжи был после «Бригад» и «Бумеров». Дети начали самоорганизовываться в банды, это приводило к вспышкам насилия, кого-то убивали, калечили. Сейчас для меня удивительно, что мы признаём А.У.Е. запрещённой экстремистской организацией, при этом то же самое показывая с экранов, – говорит Огневский.
«Общак» существовал и «держал» Дальний Восток довольно долго. Самая крупная стычка «общаковских» со «спортсменами» – поджог кафе «Чародейка» – произошла в 2001 году. Заведение общепита сожгли вместе с посетителями: четверо умерли на месте, ещё четверо – в больнице. После массового убийства Джема арестовали. Криминальный авторитет скончался в СИЗО, по официальной версии, от сердечной недостаточности. Так завершилась история дальневосточного «Общака».