Наступила «диктатура беднейших слоёв пролетариата и крестьянства». Беднейшие слои были в большинстве своём малограмотны, неопытны в управлении и политике. Поэтому всю полноту власти и прочую ответственность пришлось принять на себя их авангарду – партии большевиков, вернее, партийной верхушке – людям грамотным, начитанным, с не одним высшим образованием, с языками. А что делать? Надо ж кому-то руководить. Но всё от имени и во имя трудящихся. И для их же блага.
Справедливости ради надо отметить, что из пятнадцати человек только шесть были выходцами из обеспеченных семей. Остальные – из рабочих, крестьян, разночинцев.
Так что да, можно сказать, это было первое в мире рабоче-крестьянское правительство.
Мы помним, сколько критики получал Николай II от думской оппозиции за то, что он то и дело назначал не тех, недостаточно компетентных, неправильных министров. Помним, как потом Временное правительство разыграло свою «министерскую чехарду».
Но большевикам некогда, не на кого оглядываться и не перед кем отчитываться.
Власть взяли, теперь надо от имени этой власти как-то управлять.
Состав первого советского правительства во многом случаен: брали тех, кто поближе, кто «свой», и кто не сильно отнекивался.
Как-нибудь справятся. Не справятся – других найдём. Россия большая.
«(Нам) всем надо было еще учиться управлять государством. Каждый из нас мог перечислить все тюрьмы России с подробным описанием режима, который в них существовал. Мы знали, где бьют, как бьют, где и как сажают в карцер, но мы не умели управлять государством и не были знакомы ни с банковской техникой, ни с работой министерств».
Г.И. Ломов (Оппоков), министр юстиции СНК, «В дни бури и натиска». Пролетарская революция. 1927. № 10. С. 171 — 172.
В первый же день своей работы первое в мире рабоче-крестьянское правительство принимает два первых, самых важных декрета:
– Декрет о мире и
– Декрет о земле.
Полный текст Декрета о мире можно посмотреть здесь >>
«Рабочее и Крестьянское правительство, созданное революцией 24—25 октября и опирающееся на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, предлагает всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире.
Справедливым или демократическим миром, которого жаждет подавляющее большинство истощенных, измученных и истерзанных войной рабочих и трудящихся классов всех воюющих стран, — миром, которого самым определенным и настойчивым образом требовали русские рабочие и крестьяне после свержения царской монархии, — таким миром Правительство считает немедленный мир без аннексий (т. е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций».
ДЕКРЕТ О МИРЕ,
принятый единогласно на заседании Всероссийского съезда Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 26 октября 1917 г.
Текст Декрета был больше ориентирован на народные массы – свои и других государств, чем на правительства, политиков и юристов.
Это скорее декларация о намерениях и призыв к действиям: «Ребята, давайте жить дружно!» В принципе, очень хороший призыв. Мне нравится. Конечно, лучше мир, дружба, фестиваль, чем война, ненависть и похоронки.
Тем более, что воевать Россия по факту уже не может. Ресурсов на большую войну уже просто нет.
Однако, союзники по Антанте молчат. Какой мир, о чём это вы? Как это без аннексий? Не хотите, не берите, а мы от своего куска не будем отказываться. И что за новое правительство там у вас опять? Какие рабочие и крестьяне? Не знаем таких.
На предложение большевиков откликнулись только правительства Центральных держав. Да, давайте мириться. Но что значит «без аннексий и контрибуций»? Германия, вообще-то, за время войны на своей территории вообще не воевала. И теперь она должна просто так отвести свои войска из Прибалтики, Западной Белоруссии, Западной Украины и сказать «ладно, мы больше не будем»? Так? Эти земли телами немецких, австрийских, венгерских солдат усеяны, здесь сколько здесь пота, крови пролито. И что теперь, всё зря?
Скорого, всеобщего и справедливого мира, к которому призывали большевики, в итоге так и не получилось. В итоге спустя четыре месяца Германия получила от России и аннексии, и контрибуции. О роли Центральной рады в этом процессе сейчас говорить не будем, сейчас не о том речь.
Но сам Декрет о мире, сам призыв звучит красиво. Романтично. Вдохновляюще. Солдаты в окопах читают и думают: «Значит, завтра домой?» Разворачиваются и вдохновлённые идут домой.
Какое хорошее новое правительство! Наше!
На следующий день «Известия» публикуют ещё один важнейший документ – Декрет о земле.
Полный текст Декрета о Земле можно посмотреть здесь >>
«Помещичья собственность на землю отменяется немедленно без всякого выкупа.
Помещичьи имения, равно как все земли удельные, монастырские, церковные, со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями, переходят в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов, впредь до Учредительного собрания.
Какая бы то ни была порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом. Уездные Советы крестьянских депутатов принимают все необходимые меры для соблюдения строжайшего порядка при конфискации помещичьих имений…»
ДЕКРЕТ О ЗЕМЛЕ,
принят на заседании Всероссийского съезда Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 26 октября 1917 г.
Так. Было ваше – стало наше, теперь это не просто крестьянская сходка решает. Теперь это всё по закону. Ну, хорошо. Хотя бы поместья жечь не будут. Порча бывшего господского имущества теперь – тяжкое преступление.
«За пострадавшими от имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям существования…
Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются».
Там же
Если честно, это вообще не большевики придумали – эсеры, на сегодня – главные конкуренты большевиков. На основе крестьянских наказов.
Но сам Ленин заявляет: «Не всё ли равно, кем он составлен». Раз это воля народа – мы воплощаем её в жизнь. Народ нас поддержит.
Эсеры только придумали, что ж не сделали? Столько времени прошло! А мы – делаем.
Но как именно осуществлять эту программу?
Понятно, что это понравится малоземельным, неимущим крестьянам. Понятно, что не понравится земельным магнатам, помещикам, церквям и монастырям. Но хотя бы погромы имений прекратятся, ведь теперь всё по закону будут экспроприировать, цивилизованно. Может быть.
«Вот недавно разграблены мужиками имения Худекова, Оболенского и целый ряд других имений. Мужики развезли по домам всё, что имело ценность в их глазах, а библиотеки — сожгли, рояли изрубили топорами, картины — изорвали…»
Максим Горький «Несвоевременные мысли»
«Новая Жизнь» № 195, 7 (20) декабря 1917 г.
А как быть? Что делать? Воля народа! Издержки…
Однако, после того как землю – уже по закону – заберут у помещиков и передадут крестьянам, получит ли страна, наконец, достаточно хлеба, чтобы прокормить всех: и селян, и горожан, и солдат? Возрастёт ли производительность труда на селе? Потекут ли реки продуктов в закрома Родины? Ну и за рубеж, за валюту?
Вспомним, с чем столкнулся Гарин-Михайловский пытаясь внедрить новейшие методы обработки земли (См. Блок 4.4). Крестьяне в массе своей малограмотны. Какая там агрокультура, трактора, удобрения? Многие, если не подавляющее большинство крестьян об этом не знают. И знать не хотят, даже не задумываются. Как-нибудь вспашут, как-нибудь засеют, а там – как Бог даст. Будет земли достаточно – что-нибудь да нарастёт.
Но об этом обо всём пока думать некогда. Действительно, некогда! Не до того. Надо действовать. Ситуация взрывоопасная. По ходу дела разберёмся. Скорректируем, если что. Придумаем что-нибудь, как больше хлеба получить, как урожайность поднять. Не до того сейчас. Сейчас надо волю народа выполнить, землю ему дать. Чтоб народ был за нас, а мы – за народ!
Эти первые декреты новой власти во многом определили отношение к этой власти широких слоёв «пролетариата и беднейшего крестьянства».
МИР, ЗЕМЛЯ, ВОЛЯ! Красиво звучит.
Это ж какая жизнь у нас наступит? Не жизнь – сказка!
Мы этого достойны!
За такую идею можно и на гражданскую добровольцем пойти – понятно, за что воевать. А за какие-то проливы идти умирать или за «Учредительное собрание» – непонятно.
Там они, чужие – буржуазия и помещики, а здесь мы, свои – пролетариат и крестьяне.
Кто не с нами, тот против нас!
Всё ясно, всё просто. Как на картине «Чёрный квадрат» (См. Блок 5.16).
Там – белое, тут – чёрное. Ой, нет. Тут – красное. «Красный квадрат» – такая картина ведь тоже есть?
«– Ты верно думаешь, – презрительно перебил студент, – что Ленин – истинный друг пролетариата?
– Да, думаю, – отвечал солдат. Ему было очень тяжело.
– Хорошо, дружок! А знаешь ли ты, что Ленина прислали из Германии в запломбированном вагоне?
– Ну, этого я не знаю, – упрямо отвечал солдат. – Но мне кажется, что Ленин говорит то самое, что мне хотелось бы слышать. И весь простой народ говорит так. Ведь есть два класса: буржуазия и пролетариат…
….
Солдат почесал затылок:
– Ничего не могу сказать! – его лицо было искажено умственным напряжением. – По-моему, дело ясное, только вот неучёный я человек!.. Выходит, словно бы так: есть два класса – пролетариат и буржуазия…
– Опять ты с этой глупой формулой! – закричал студент.
– …только два класса, – упрямо продолжал солдат. – И кто не за один класс, тот, значит, за другой…»
Джон Рид «Десять дней, которые потрясли мир»
С точки зрения маркетинга публикация этих первых двух декретов – ход очень сильный.
Главное, чтобы потребитель воспринял, поверил, все сердцем поверил, что этот продукт – действительно лучший. Что этот телефон, автомобиль, крем, этот президент или депутат, эта программа, эта идея – именно это – то, что нужно. Именно это отвечает запросам потребителя.
Вспомним:
«Позиционирование не есть то, что производитель делает со своим товаром. Позиционирование – это операция на сознании потенциальных покупателей. То есть вы позиционируете продукт в умах своих клиентов».
Джек Траут, Эл Райс «Позиционирование. Битва за узнаваемость»
Так, с маркетингом понятно. Теперь посмотрим, что Ленин и его команда, делают как управленцы.
Оглавление
