Встает 63-летний Суворов всегда очень рано. Камердинеру Прохору приказано тащить генерал-аншефа за ногу, если тот поленится. После этого Александр Васильевич бегает по комнатам или по саду в одном нижнем белье, заучивая по тетрадке финские, турецкие и татарские слова и фразы. Затем обливается водой, умывается, пьет чай, после которого следует пение духовных кантов по нотам. Воротившись с утреннего развода, он принимается за дела и чтение газет. Перед обедом непременно выпивает рюмку тминной водки и закусывает редькой. Не любит есть один. Фрукты и лакомства не уважает, вина пьет немного, в торжественные дни угощает гостей шампанским. В Великий пост в его комнате почти ежедневно отправляется церковная служба, причем генерал-аншеф исполняет обязанности диакона. Спит на сене, с двумя пуховыми подушками под головой, укрывается простыней, а когда холодно — синим форменным плащом. Не носит ни фуфаек, ни перчаток. В комнатах своих обожает почти банную теплынь. Парится в страшном жару и окачивается ледяной водой. Очень любит животных, хотя дома их не держит. Иногда при встрече с собакой лает, а с кошкой — мяукает.
Суворов отмечает все праздничные дни в году, кроме своего Дня Рождения и именин. На Масленицу вместе со всеми катается на санках с гор. По вечерам в своем дому устраивает званые вечера с танцами. Сам очень любит танцевать и много танцует с дамами. Перед Святой неделей приказывает ставить на площади, близ своего дома, разных видов качели для общего увеселения. При этом, каждый раз сам торжественно открывает катания в первый день Пасхи. Но перед этим Александр Васильевич во главе толпы офицеров, одетых в парадную форму, обязательно идет в церковь. Потом они все вместе разговляются и около 10 утра выходят на площадь, где в присутствии знатных горожан, Суворов говорит народу краткую поздравительную речь, после которой сам рассаживает именитых горожан и горожанок на качели, с одной из уважаемых дам садится сам; военные музыканты и песенники заводят музыку и начинается веселье. Покатавшись, Александр Васильевич обходит качели, на которых катаются обычные горожане, заводит разговоры, качается уже с простолюдинами. И так до самого вечера. Пасхальным вечером в доме Суворова праздничное чаепитие для именитых горожан и сановников.
Близ самого Херсона, при протоке, называемой Кошевой, раскинулась большая и тенистая роща, куда в летнее время съезжаются знать и простой люд. Генерал-аншеф Суворов приказал починить обветшавший вокзал, построенный еще Потемкиным, наделать в роще аллей, дорожек и посыпать их песком. Каждое воскресенье и в праздничные дни собираются сюда полковые и военно-морские музыканты, жители толпами стекаются в рощу и с нетерпением ожидают приезда Суворова. Лишь он является, крики «ура» оглашают воздух. Музыканты начинают играть. Обходя аллеи, генерал-аншеф со всеми здоровается. Вечером устраиваются танцы и хороводы, которые Суворов водит не с девицами, а с офицерами.
Зимой на дому у командующего затеваются вечеринки с танцами, фантами и другими святочными играми, в которых он с живостью участвует, отдавая особенное предпочтение игре, называемой «Жив-жив курилка». Суворов давно уже не терпит зеркал и лишь по настоянию дам разрешает повесить одно небольшое в отдаленной комнате.
Александру Васильевичу очень не нравится мода на все французское. При нем никто не смеет говорить без нужды между собой по-французски. Сам генерал-аншеф обращается к этому языку лишь в разговоре с иностранцами, не знающими русского, и всегда советует им поскорее выучить русский.
Таков генерал-аншеф Суворов в свои 63 года: подвижный, веселый, общительный и добросердечный.
