Тему "освободительного похода" Красной Армии мы начали вот в этой статье:
Как и обещали, мы минимизируем количество личных оценок и вариаций, предлагая читателю исторические документы, по которым он сам может составить мнение, не прибегая к услугам интерпретаторов.
Нам, впрочем, описываемая далее ситуация напомнила часто встречающуюся в быту (уж поверьте, мы знаем, причем и из личного опыта, и из профессионального) картину "развода по-хорошему", когда обновленная и окрыленная бывшая супруга, перед тем как шагнуть в новую жизнь, возвращает бывшему мешок всякой дареной мелочовки, но милостиво увозит с собой ювелирные украшения, машину, дорогую аппаратуру и прочие важные для статуса вещи, типа это не считается. Для мужчины мелочиться действительно отвратительно и низко. Но на межгосударственном уровне подобные условности уже неуместны, тем более странно выглядит то, что мы наблюдаем у наших западных границ сейчас.
Впрочем, это странно только для нас. Прибалтийские же соседи вам легко объяснят, что Вильно - это не наследие советской оккупации. Это результат мудрой политики независимой республик ДО насильственного включения в состав СССР. А посему, проклиная советское прошлое, они вовсе не обязаны возвращать полякам переданные им территории. И ведь правда... Далее документы.
Сам советско-литовский договор 1939 года о передаче Литве города Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между Советским Союзом и Литвой, читателю, конечно, известен. Бывшие польские территории, занятые Красной Армией в ходе вышеупомянутого освободительного похода, в рамках данного соглашения перешли Литовской республике, тогда еще независимой.
Изюминка тут в нижеприведенном секретном, точнее конфиденциальном протоколе (время такое было).
Конфиденциальный протокол к Договору о передаче Литовской Республике города Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между Советским Союзом и Литвой. 10 октября 1939 г.
-А что тут такого? - спросит читатель.
-Эх, уважаемый... - скажем мы в ответ и покачаем головой. - Это называется МОТИВ. Мотив формирующий УМЫСЕЛ. После этого некто становится соучастником, пособником, но никак не жертвой.
Размещение советских войск в Литве и отказ от германоориентированной политики произошел не под угрозой немедленного вторжения, а на базе взаимовыгодного соглашения с очень внушительной оплатой сговорчивости независимых гордых литовцев. Там столица у них теперь, если кто не в курсе. Они, дескать, "де-юре" объявили ее таковой, т.к. претендовали на этот край с 1918 года. Впрочем, заявлять литовцы могли что угодно и кому угодно, только в Вильно стояла в 1939 году Красная Армия, а до этого - польская и местами немецкая. Вот это важный факт, остальное - болтология.
При этом характерные замашки, напоминающие житейские хитрости хабалистой хуторянки, подрабатывающей древнейшей профессией и заказным пострадавшим от домогательств одновременно, прослеживались со всей очевидностью в поведении "литовской интеллигенции" еще тогда. Прямо на момент передачи. Об этом рассказывает приведенная далее телеграмма.
Шифртелеграмма полпреда СССР в Литве Н. Г. Позднякова в НКИД СССР о митингах и демонстрациях в Ковно в связи с передачей литовской стороне г. Вильно и Виленской области
Небольшое пояснение:
Сметона - литовский диктатор, сбежал в 1940 году в Германию. Tautos vadas, сиречь народный вождь (официальное титулования Сметоны после переворота 1926 года) после нападения Германии на Польшу провозгласил нейтралитет, но Вильно принять не побрезговал.
Юстас Игнович Палецкис - литовский оппозиционный писатель и журналист, позже советский культурный и политический деятель. С 1966 года - Председатель Совета Национальностей Верховного Совета СССР.
Продолжение следует.