На этой неделе я устроила себе небольшой отпуск — появился повод съездить на пару дней в Москву, отвлечься, сменить обстановку, вдохновиться и найти новые силы на творчество и работу.
Кроме того, я задалась целью зарядиться в столице новогодним настроением, которого у меня в этом декабре почему-то нет. Ведь где его искать, если не в Москве — из года в год все говорят о том, как город шикарно украшают к праздникам и что наш Петербург и рядом не стоял.
Перед поездкой я поинтересовалась у знакомых москвичей, где же оно прячется — новогоднее настроение, где в Москве всё самое-самое красивое? И москвичи как-то не очень уверенно, но отправили меня гулять по центру, сказав, что «там везде красиво». Отдельно упомянули ГУМ.
Тогда я решила вкусить декабрьской Москвы в полной мере и не стала спускаться в метро, приехав на Ленинградский вокзал, а отправилась гулять пешком — в сторону Красной площади. Приехала-то налегке.
Правда, мои планы о вдумчивой прогулке по уютной утренней Москве сразу же начали спотыкаться о суровую реальность: на тротуарах было либо очень сыро — такие лужи, что приходится не переступать, а прыгать, либо очень скользко, что страшно травмоопасно, либо всё усыпано хрустящими реагентами, которые, смешиваясь с талой водой, оставляют на обуви белые разводы.
Мне казалось, что уж где-где, но в центре Москвы точно умеют бороться с разными проявлениями зимы и скоблят тротуары дочиста, чтобы пощеголять новёхонькой плиткой. Но нет. Оказалось, что в Москве всё так же, как и везде: гололёд, лужи в провалах асфальта, скопления смёрзшегося снега посреди тротуара и снаряды из него же, невзначай падающие с крыш.
Прогулка моя была опасна и трудна. Но я не сдавалась. Добравшись до Красной площади, я была готова забыть все эти тяготы и приготовилась жмуриться от удовольствия и разноцветных огоньков. Но как-то не получилось.
Утро, рассвело. Приятная обволакивающая декабрьская тьма, так удачно скрывавшая ненужные детали, рассеялась и явила взору действительность: тёмная влажная брусчатка, по которой елозит трактор и собирает последние заготовки зимы в серые грязные сугробы прямо напротив курантов Спасской башни, традиционно отсчитывающих последние секунды года.
С другой стороны — огороженная забором ГУМовская ярмарка, которая открывается, к сожалению, только в одиннадцать, хотя разноцветные огоньки везде горят, музыка играет, народ голодный до хлеба и зрелищ ходит вдоль ограждений и недоумённо, но молча зыркает на суровых краснолицых охранников в толстенных пуховиках, которые чутко следят за расписанием. Новогоднее настроение выдавать строго с 11:00.
Я, конечно, сама виновата. Ну кто идёт на Красную площадь в такую рань? Ладно, ярмарку пропустим, пойду просто прогуляюсь вокруг. Дошла до Исторического музея, полюбовалась тёплыми огнями над улицей Никольской и хотела было уже заглянуть в ГУМ, но он тоже был ещё закрыт.
Тем временем в утреннем воздухе растекались с помощью громкоговорителей удивительно красивые женские голоса — в Казанском соборе шла служба.
— Сегодня же праздник большой. День святителя Николая Чудотворца, — сказал своей спутнице молодой человек, проходя мимо входа, а туда — в тёплую темноту храма — вверх по ступенькам то и дело поднимались люди.
Не знаю, когда бы ещё и при каких обстоятельствах я посетила бы православный храм, в которых не была уже очень давно. Но тут, в поисках праздника, чуда, тепла и света ноги вели-вели меня к разноцветным ярмаркам и дорого украшенным магазинам, а в итоге привели в церковь.
Я не слушала всю службу целиком, но задержалась внутри на некоторое время, очарованная поющими голосами, чистыми как тот первый декабрьский снег, и людьми вокруг, которые до сих пор находят в себе силы верить.
К тому времени, когда я вышла из храма, открылись двери ГУМа, и я отправилась за новогодним настроением. Моё несомненно богатое воображение сыграло со мной дурную шутку и завысило ожидания до несбыточных пределов. Настолько, что, когда я оказалась внутри, никакой особой новогодней красоты там не увидела.
Мне не понравились картонные украшения на ёлке, гигантские синицы и снегири вызвали недоумение, а по коридорам гулял неуютный сквозняк, в котором неприветливые продавцы товаров класса люкс устало поглядывали на раскрасневшиеся лица приезжих, никак не предвещавшие выгодных продаж.
Я решила, что в таком ворчливом состоянии уже и не стоит дальше пытаться отыскать новогоднее настроение, учитывая, что задача эта становится вдвойне сложнее, когда на улице грязная оттепель. Да, наивно было предполагать, что, если у тебя внутри нет этого самого запала и желания создавать настроение, то никак получится втиснуть его извне. И Москва тут ни при чём.
Тогда я пошла в сторону Павелецкой, где располагалась забронированная мною гостиница, и, выйдя на Большой Москворецкий мост, долго любовалась тем, как по воде дрейфовали большие, похожие на куски каррарского мрамора, льдины. Такое своеобразное и ничего не стоящее зимнее украшение каждого северного города, расположенного на реке.
Но, надо сказать, что красоту и очарование Москвы, никак не связанные с новогодней лихорадкой, я всё равно для себя отыскала. Ведь это не первое наше с ней свидание, и для меня Москва — это такой город-обманка, город-загадка, город-открытие, гуляя по которому, всегда можно обнаружить какое-нибудь новое удивительное сокровище. Например, увидеть вдруг среди грубых многоэтажек запрятавшийся во дворах крохотный белокаменный храм в окружении вековых деревьев.
Здесь повсюду царит удивительно гармоничный компромисс: старого и нового, грубого и изысканного, молчаливого и кричащего. Москва для меня всегда очаровательно-загадочная, пропитанная судьбами, уставшая и немного печальная, но надежды не теряющая.
А любоваться новогодней столицей действительно лучше в темноте, когда огни горят особенным тёплым контрастом, и в подходящую погоду, когда, например, с неба падают жирные снежинки, а не вода.
На этом всё, спасибо, что дочитали до конца.
