Привет! Давайте знакомиться. Я — Принц Бонапарт Патрик Таль. Это по паспорту, а в жизни я просто Патрик, для своих же — Патрюююня, с протяжной буквой «ю» в середине. Когда слышу это нежно-тягучее «юююня», весь жмурюсь от удовольствия. Хорошо, что никто кроме моих домашних про слабость эту не знает, а то ведь неловко, мне же марку надо держать. Я — бассет-хаунд, английский джентльмен, если угодно, сэр!
Нашу породу вывели в Англии для охоты на норных зверей, зайцев и лис, определили в класс гончих. Неудачная, надо сказать вам, идея. Почему, спросите вы? Приведу вам пример нашего описания — «собака с массивной брудастой мордой, экстремально низкой посадкой и непропорционально длинными ушами». И как с такими внешними данными прикажете гоняться? Это же такую скорость надо развить, чтобы уши, подобно парусам, воздуха набрали и параллельно земле зависли, а ты сам не бежал, а буквально парил над землей. И поверьте мне, долго так парить не сможешь, выдохнешься.
Хорошо, что со временем нас стали заводить как домашних питомцев, к чему мы с огромным удовольствием адаптировались и быстро одомашнились. И сейчас, вместо того чтобы гоняться по полям и лугам, мы предпочитаем на диванчике под бочком у хозяина подремать. Любим комфорт. Именно по этой причине редко кто из нас спит на собачьем коврике, предпочитая места поудобней. Поначалу и меня пытались к коврику приучить. Но стоило моим домочадцам из дома отлучиться, как я тут же вскарабкивался на хозяйскую постель, устраивался на ней поудобней, завернувшись в собственные уши, и сладко дремал, за чем был неоднократно пойман и наказан. Со временем хозяева привыкли к моим повадкам и вместо коврика выделили мне отдельное кресло в гостиной, большое и удобное. Я днём в нём сплю, пока мои на работе, потому что вечером каждый из них меня к себе зазывает. А знаете почему? Потому что мы, бассеты, хоть и собаки, а стресс снимаем лучше любых кошек. И люди норовят рядышком с нами посидеть, притулиться, прижаться, даже полежать в обнимку. После такой бассет-терапии на душе у них становится светлее, стрессы уходят и настроение улучшается.
А уж если уж говорить о том, что в нас действительно экстремального, так это доброта. Мы ни с кем не конфликтуем, прекрасно со всеми уживаемся, не мстим, добродушны и отходчивы. К тому же тактичны, не лаем без повода, не докучаем и, если вы устали, посидим рядышком молча, повздыхаем.
Однако люди находят минусы даже у нас. И главный наш грех в том, что любим мы вкусно поесть, причём не собачью, а человеческую пищу. Лично я обожаю пироги, особенно кулебяку с капустой. И когда её начинают выпекать, я занимаю место напротив духовки и с благоговением наблюдаю, как она набирает силу, расширяясь в объёме и подрумяниваясь со всех сторон. А вокруг меня в это время образуется лужа из предательски стекающих с моих брылей слюней. И бесполезно меня в это время выгонять из кухни, разве что разнесу свои слюни по всей квартире. За слюни, конечно, мне достается, зато своих два куска кулебяки я исправно получаю, надо только дождаться, чтобы она остыла, а то нос можно обжечь.
А когда меня за город на дачу вывозят, то я балую себя деликатесами, французский ужин себе устраиваю, за лягушками охочусь, они нежнее самой вкусной курицы. А по утрам люблю клубничкой подкрепиться, правда, меня с грядок гоняют, но кое-что урвать всё равно получается.
Но вы не обращайте внимания на эти маленькие недостатки, всё это ерунда. Потому что если вам нужен друг, преданный, любящий, умный и чуткий, понимающий вас без слов, ненавязчивый и тактичный, то лучшего вам не найти. Такая вот наша порода.
А теперь давайте я вам расскажу про своё место обитания. Я живу в большой квартире, в добротном кирпичом доме, не в центре, но и не на окраине. Дом не новый, но и не старый, есть лифт, весьма удобное приспособление. Вокруг дома закрытый двор, а рядом заброшенный сквер, моё любимое место прогулок.
В семье нас сначала было трое, не считая меня. Папа, Мама и Ляля, а вернее Людмила Александровна, поскольку ей уже хорошо за тридцать. Незадолго до моего появления Ляля развелась с мужем, переехала жить обратно к родителям, сильно переживала из-за несостоявшейся личной жизни. И глядя на её потухший вид, Папа решил подарить ей щенка, развеять её мрачное настроение. Мама заняла позицию категорически «против».
— Вот ещё чего удумал! Ей игрушка, а мне дополнительные хлопоты: убирать, готовить, гулять, лечить, не нужна нам никакая собака.
Но Папа — настоящий мужик, сказал — сделал. На смотрины ко мне предусмотрительно поехали без Мамы. Папа стоял в сторонке, а Лялька шлепнулась на колени, заверещала, как малое дитя, сгребла всех пушистых комочков в охапку, чуть не придушила меня. Пришлось мне аккуратненько из её объятий улизнуть, ну и в сторону Папы двинуться, чтобы лично познакомиться. Не дошёл, лапы подвели, да ещё на ухо своё наступил, шмякнулся мордочкой вниз, конфузно получилось. Папа рассмеялся, нагнулся, взял меня на руки.
— Ляль, пошли домой, нас с тобой уже выбрали.
Вот так в семье нас стало четверо. Поначалу Мама сильно хмурилась, со мной не общалась, резко очертила границы моего обитания: коридор и кухня, в комнаты ни носом, ни лапой, ни ухом. Пришлось смириться, всё-таки кормилица. Но как это в жизни часто бывает, не было бы счастья, да несчастье помогло.
В доме у нас на первом этаже магазин большой располагался, а в магазине том крысы завелись. И решило магазинное начальство их потравить. Разбросали крысиный яд по всему двору, а объявление повесить забыли. И добрая половина собак нашего дома отравилась, включая меня. Только я тогда совсем маленький был, ветеринар сказал, что вряд ли выкарабкаюсь. Лежал себе на коврике в прихожей, состояние между небом и землёй, мои меня усердно лечили, старались, да ничего не помогало.
И вот как-то раз Мама с работы приходит, мне хоть и худо, но я решил приподняться и к ней навстречу подползти, показать, что рад её видеть. А она, как Лялька тогда на смотринах, на колени плюхнулась, меня на руки взяла, к себе прижала, гладить начала и всякие ласковые слова говорить.
— Патрюююня, ты наш дорогой. Давай, дружочек, поправляйся. Всех нас так перепугал, так расстроил. Что же мы без тебя делать-то будем? Ты же член нашей семьи, вот поправишься, подрастёшь и будешь нас всех охранять, защищать. А летом мы все вместе на дачу поедем, там так хорошо, тебе понравится. Лес, речка, луг большой, набегаешься вволю. Ты же любишь погонять? Ты только давай поправляйся, родной.
С того дня я пошёл на поправку, а запреты на посещение комнат как-то отпали сами собой.
Моё появление в семье неизбежно внесло коррективы в жизнь моих домочадцев. И главное из них — это прогулки. Хоть умри, а три раза в день меня на улицу вывести надо, иначе я за себя не ручаюсь. Про то, что может случиться, если не вывести, рассказывать не стану, сами всё понимаете.
Утром со мной всегда гулял Папа, днём — Лялька, она учительницей в школе работала, всегда в обед домой забегала, ну и заодно меня выгуливала. А вечером — как получится, у кого сил больше к вечеру осталось. И хотя хлопот со мной у всех прибавилось, Ляля наша вскоре вновь загрустила. С родителями ей жилось хорошо, душевно, но ведь возраст такой, когда свою семью пора заводить. А как её завести, когда она всё время в школе своей или дома, никуда не ходит, ни с кем не встречается, одним словом, домоседка.
Вот и решил я её замуж выдать. Стал приглядываться к собачникам, то есть к хозяевам, выгуливающим своих собак. Нет достойной кандидатуры для Ляли, ни одной. И вдруг соседка из второго подъезда, Жанна Павловна, обмолвилась, что племянник к ней временно жить приезжает, пока у него в квартире ремонт идёт, и что с её Долли, кокер-спаниелем, по вечерам теперь гулять станет. Я, недолго думая, с Долли быстренько сошёлся, бестолковая она такая, но ведь для благого дела можно и потерпеть.
Племянник появился в нашем дворе спустя пару недель. Статный, немногословный, чувствовалась в нём какая-то харизма. Я с ним сразу общий язык нашел. При первой же нашей встрече он в шутку промолвил: «Каков! А ну-ка, дай, Джим, на счастье, лапу мне». Я подошёл поближе, сел напротив него и протянул ему свою лапу. Он с уважением её пожал, и с моей Лялькой сразу же познакомился. И стали мы по вечерам вчетвером гулять: я, Ляля, Долли и Племянник. А спустя какое-то время он Лялькин телефон попросил и в театр пригласил. Стали они встречаться. Папа, Мама и я с замиранием сердца наблюдали за развитием их отношений. И каково же было наше всеобщее недоумение, когда Лялька объявила, что она с Племянником рассталась... потому что влюбилась в его друга. Вот так поворот!
Я сильно переживал, что мой план выдать Ляльку замуж не удался. И зря переживал, потому что у Ляльки с новым парнем оказалось всё серьёзно. И уже через год мы отмечали Лялькину свадьбу у нас на даче. Даже Жанна Павловна приехала вместе с Долли и Племянником. Собственно говоря, он их на своей машине и привёз.
Лялька сначала к новому мужу переехала, но мы недолго без неё скучали. Через год она родила двух пацанов, а ещё через год они все вчетвером переехали обратно к нам. Мама вышла на пенсию, чтобы сидеть с Лялькиными малышами, пока та на работе, а меня записали в почетную няньку-игрушку, с двойняшками быть рядом, ни на шаг не отходить, наблюдать, если что не так, сразу же сигнализировать. Голосом. Обязанности понятные, и справляюсь я с ними на пять с плюсом.
Правда, пацаны дюже непоседливые оказались, глаз да глаз нужен, ни секунды покоя не дают. Обожают на мне верхом кататься и зовут меня «Чичиной», что на общепринятом «Шерстяной» означает. Фамильярно, конечно, но я не обижаюсь, они же малыши. А гуляем мы теперь днём не с Лялькой, а с Мамой и с большущей коляской с двойняшками. Короче, суетно, шумно, лишний раз не вздремнёшь, зато всё время при деле. И от Мамы кулебяки больше стал получать в благодарность за помощь с малышами.
Вот так мы и живём, теперь всемером, включая меня. И чует моё собачье сердце, что на этом дело не закончится. Ну и хорошо, если так. Ведь большая семья — это всегда счастье. А если в семье есть бассет-хаунд, то счастья этого ещё больше, как минимум, вдвойне.
Еще больше рассказов смотрите на моем канале в Telegram.