Сегодня мебельные стенки самого разного вида и назначения спокойно стоят в каждой квартире, не вызывая жгучего, но невыполнимого желания приобрести себе такую же. А ведь когда-то за этими предметами меблировки устраивались настоящие драки. Наше поколение (дети 70-х) росло уже в окружении шкафов и комодов, считая их привычной частью квартиры.
Да и особого внимания на производителя не обращали. А тут как-то с мамой разговорились, и она рассказала историю, которую легко можно было бы продать на буржуинский Запад. Хотя тогда советским людям это казалось нормой. Мебель, так же как и колбасу, добывали либо по блату, либо по очереди, которая могла длиться годами.
Итак, жили мы тогда в небольшом закрытом городке, где снабжение было налажено достаточно неплохо. И вот как-то по городу прошел слух, что буквально на днях будет организована очередь за болгарскими стенками. Случилось это в декабре, когда на улице было весьма холодно. Почему мама запомнила это? Потому что папа отморозил уши, простояв всю ночь на промозглом ветру.
Первые люди пришли к магазину сразу после работы. Мои же родители решили сначала зайти домой поесть. Прибыли они на рандеву где-то к 6 часам вечера и были уже во второй сотне страждущих. В то время в квартире у нас стояла кровать, которую добыла бабушка-участник войны, какой-то странный кособокий шкаф, норовящий упасть при открывании дверки, и холодильник, грохотавший день и ночь. Вещи хранились в чемоданах и коробках. Так что вожделенный предмет меблировки был необходим просто, как глоток воды в пустыне.
Шансов на покупку было немного, но родители решили записаться: а вдруг повезет! Очередь вели инициативные товарищи из той же очереди, которые запаслись ручкой, тетрадкой и термосом. Но просто записаться и прийти утром в стране процветающего социализма было бы скучно, поэтому приходилось отмечаться каждые 1,5-2 часа.
Причем время выбирали те самые активные товарищи, так что отлучиться из очереди без особой необходимости не рекомендовалось: если напротив твоей фамилии вовремя не поставили галочку, очередь пропадала. И никакие оправдания, типа я просто отошел по нужде (а круглосуточных торговых центров с теплыми туалетами тогда тоже не было, поэтому кусты вокруг наутро пестрели подозрительными желтыми пятнами) не принимались.
Так что родители дежурили по очереди, бегая отогреваться по соседним подъездам, откуда их периодически выгоняли бдительные жильцы, которым совсем не нравилось сие нашествие. Впрочем, им было проще: они могли договориться с домочадцами, чтобы те иногда их подменяли.
Наконец настало время открытия магазина. Обычно в это время к дверям магазина подтягивались крепкие мужики из первых 50 человек, которые бдительно начинали отслеживать всех, кто пытался добраться до дверей, сверяя их со списком. Когда приближался их черед, инициатива переходила ко второй полусотне и так далее.
Зашедшие внутрь получали доступ к товароведу, которая брала заполненные почтовые карточки с адресом, проверяла и помещала их в картотеку, откуда по мере прибытия товаров кусочки бумаги извлекались и отправлялись к адресатам с пометкой, что их стенка уже находится в магазине. На покупку давалось 10 дней. Если мебель не забирали, доставалась следующая карточка.
Но в тот день всё пошло не так.
Двери открылись, и толпа ломанулась внутрь, снося всех, кто имел неосторожность оказаться на пути циклона под названием «Стенка». В то время в очереди стоял папа. Повезло! Потому что его просто внесло потоком людей. Мама изумленно проводила супруга взглядом, уже не надеясь увидеть его целым и невредимым.
И, кстати, повезло дважды: заветная карточка с адресом оказалась в руках у папы. И тот сумел ее сунуть продавщице, стоявшей с открытым ртом, глядя на обезумевшую толпу. И тут нам повезло третий раз: продавщица оказалась обязательной дамой, и наша карточка сумела все-таки добраться до товароведа. Впрочем, выяснилось это спустя 8 месяцев.
Через некоторое время папа сумел выбраться из магазина, помятый и с оторванным рукавом куртки. Именно в таком виде он и отправился на работу. Впрочем, это никого особо не удивило. Добыть любую более или менее приличную вещь можно было, только отстояв ночную вахту под дверьми торгового заведения.
Хотя старожилы говорили, что такое безобразие случилось первый раз. Утверждали даже, что несколько человек увезли в больницу с переломами, но официально это не подтверждали. Но и не опровергали.
Прошло более полугода.
И вот однажды папа извлек из почтового ящика ту самую помятую карточку, в которой синим по белому было написано, что родителей приглашают в магазин за польской стенкой.
На следующий день они отправились в мебельный. Но пришли они как-то поздно, потому что остался только один комплект с поцарапанной дверцей. На мамины вопли продавцы флегматично пожали плечами, заявив, что им по барабану этот брак, и если мы отказываемся, то наша карточка пойдет в ящик последней, а стенку передадут менее привередливым покупателям. Пришлось брать то, что было.
А потом начался новый этап квеста: поиски машины. На обычные жигулята предмет меблировки не помещался от слова совсем, так что маме пришлось отправляться с денежкой к продавщице. За мзду тетка поделилась адресом человека, у которого были знакомые в Горавтотрансе. За новый адрес тоже пришлось заплатить, и уже в выходные дни мебель отправилась к нам домой.
И да, грузчиков тоже не было, так что папе пришлось договариваться с коллегами и друзьями, чтобы те помогли загрузить и разгрузить приобретение. Впрочем, тогда это казалось в порядке вещей, и папа тоже участвовал в таких работах в качестве добровольного помощника.
Кстати, стенка прослужила нам 30 лет и сейчас доживает свой век на даче. А царапину замазали бесцветным мебельным лаком.