Николай не женился до сорока двух лет, пока не умерла мама. А зачем? С мамой было хорошо - надёжно, уютно. А когда мамы не стало, невыносимо было возвращаться в онемевшую квартиру, где никто не ждал, где не с кем было словом перекинуться...
Тут и нарисовалась Оксана - заботливая, весёлая, стройная. И почти бездомная. Нет, так-то жильё у неё было - одна пятая доля от двухкомнатной хрущёвки, где толпились её мать, бабушка с дедом и разведённая сестра с двумя детьми. Только жить там ей было негде.
Так что увидев всё это, Николай и предложил ей: "Хватит тебе, Ксюша-Кисюша по углам скитаться да деньги на съём тратить - переезжай ко мне. А вскоре и законный брак оформили. Ксюше-киске тоже было уже под сорок.Так и прожили в любви и согласии пять лет.
Детей им в браке Бог не дал. Оксана говорила знакомым, что нет - и не надо, и так они с Колей замечательно живут, ни в чём не нуждаются. Да и Николай не горевал - ведь и бездетные пары бывают счастливыми!
А они и впрямь ни в чём не нуждались - квартира, хоть и однокомнатная, у них была, денег хватало: Николай работал поваром в кафе - и при еде, и зарабатывал нормально. Да и Киска его не бездельничала - в нескольких местах уборщицей работала. Так ей было выгоднее и удобней - в трёх местах до обеда коридоры да лестницы вымыла, и свободна остаток дня.
Это гораздо лучше, чем в детском саду нянечкой с ног сбиваться или в "Магните" за кассой от покупателей гадости выслушивать - народ ведь такой злой, поскандалить повода не упустит!
Так и жили Николай да Оксана - мирно да ладно. По выходным на просторной кухне под хорошую закуску выпивали вдвоём - почему бы и нет? Ведь были они людьми свободными, лишними заботами не обременёнными...
И вот однажды во время таких субботних посиделок на "рюмкой чая" cообщила Киска Николаю, что приехал в их город на заработки из дальних краёв её двоюродный братик Юра. Живёт в какой-то убогой общаге, да ещё и деньги за эту дыру платит! А денежки-то ой как его семье нужны, там ведь детишки малые.
- Так не лучше ли будет, дорогой мой Колясик, если братик мой пока у нас поживёт - это же будет большое вспомоществование его семье! А то, что ты о Юрочке от меня никогда ничего не слышал - так я и сама о нём мало чего знала - он ведь мне брат по линии отца, а отца своего я с малых лет не видела - ты же знаешь, он давно от нас ушёл - ластилась к мужу Киска. - А квартира у нас хоть и однокомнатная, зато кухня большая.
- Ну отчего же малым детям не помочь? - согласился Николай. - Потеснимся на время. Пусть спит на том диванчике в кухне, на каком я по вечерам телик смотрю... А футбол я и в комнате в наушниках могу смотреть.
Братик оказался детиной "косая сажень" в плечах лет тридцати пяти. Забыв обиды на беглеца отца и заодно на всю его родню, Ксюша прониклась к новоявленному братику самыми тёплыми чувствами и трогательно заботилась о нём - кормила, покупала обновки - ведь у нас с тобой всё есть Коленька, а у Юры семья, малые дети нищенствуют...
- Добрая какая у меня жена! - восхищался Николай.
Только однажды пришёл домой посреди смены - забыл что-то дома - а дверь ключом не открывается. Открыла ему растерянная Киска. В одной ночной рубашке. А "братик" лежал в кровати на месте Николая. Совершенно раздетый. Ну, конечно, Киска сразу в крик: "Это совсем не то, что ты думаешь!"
А Николай и не думал ничего. Ему стало как будто и нечем думать - как контузило. Вышел из квартиры и даже дверью не хлопнул.
Было лето. Ночевать на скамейке было не холодно. Под звёздным небом в голове шевельнулась мысль: "Что же делать?"
- И тут же услужливо подоспел ответ: "А ничего!"
И на душе стало легче. Вот совсем хорошо стало - а не надо никаких решений принимать! Всё как идёт, так и пусть идёт!
Днём Николай договорился со знакомым сантехником, чтобы тот пускал его переночевать в подвале, в еде нужды не было. Так и бомжевал неделю. А потом пришла Киска и убедила его, что и в самом деле он ошибся и всё неправильно понял и надо возвращаться. Николаю бомжевать не понравилось, и захотелось Киске поверить. После бомжевания Николай другим человеком стал - на многие вещи стал по-другому смотреть - то ли спокойно, то ли равнодушно. Душа будто окаменела...
Зажили втроём. Только пить теперь стали гораздо чаще. Николай не замечал, что Киска и "братик" сами часто пропускали, а ему подливали с неуемной щедростью. Так что скоро за Николаем стали бегать по квартире мохнатые, рогатые и зелёные. А на улицу выходить стало совсем страшно - там все прохожие за ним неотступно следили... Поэтому на работе пришлось ставить жирный крест.
Вскоре приехала "скорая"и увезла Николая на излечение. В психушке его довольно быстро вернули к жизни, но персонал больницы упросил главврача продлить "излечение" этому необычному больному - так не хотелось с ним расставаться.
Николай не бездельничал и не залёживался - хватался за любую работу - погрузить, принести-отнести, вымыть, почистить - да мало ли работы в больнице. И ничего за это не просил. А домой и сам не рвался...
Как-то попросили заменить больничного повара на несколько дней - спросили, справится ли? Николай усмехнулся - это с его-то разрядом не справиться с меню больничной столовой?
Да так и пошлО. Дали ему ставку повара, выделили каморку недалеко от кухни.
Приходила Оксана, доложила, что "братца" спровадила туда, откуда приехал - больно много себе стал позволять, звала Николая назад, в его собственную квартиру.
Николай остался в своей каморке. Нет, говорит, не хочу туда возвращаться. Здесь мне спокойнее, здесь я на воле. Не готов я пока возвращаться туда, где меня со свету сживали. Пока здесь поживу, а там видно будет...