Роман Софьи Саркисян. 18+
Глава 7
Галя лежала в постели, на душе кошки скребли. Ей не хотелось ничего, кроме как собрать вещи, незамедлительно улететь обратно к себе в город Сумы и забыть проклятого Мухамедку раз и навсегда. Телефон лежал рядом с ее ухом на подушке и вот уже вторые сутки молчал. От любимого никаких известий: ни звонка, ни смс. Она вся извелась, и как на врага, смотрела на равнодушный к ее терзаниям глухонемой мобильник, который совсем недавно так легко соединял ее с возлюбленным, находящимся за тысячи километров от нее.
А сейчас…А сейчас, когда они так близко друг к другу, и счастье их так близко, и они могут каждую драгоценную минуту до ее отъезда проводить вместе, телефон так предательски молчит. Галя никак не могла понять, почему вот уже вторые сутки нет ни смс, ни звонка от ее Мухамедки. И телефон его выключен… Неужели его чем-то огорчила или обидела? Ну да…Ну выпила она лишнего… Всякое бывает. Ну да… Испачкала всю его машину. Пусть спасибо скажет, что только рвотой… У нее там в машине чуть расстройства желудка не случилось…Она еле сдерживала позывы кишечника.
Сам виноват. Не надо было наливать ей столько! Ну как можно из-за таких пустяков разом отрубить и выбросить в никуда шесть месяцев страстной любви. Это же такой срок! Или, может быть, у него кроме нее есть еще женщина, и он сейчас с ней? Нет. Такого быть не может. Потому что не может быть никогда. Он же клялся ей в вечной любви. Они даже вместе придумывали имена всем своим будущим детям. Он очень хотел девочку, а она мечтала о мальчике, и обещала ему, что скоро их ему родит. И даже придумала имя своему первенцу. Его, как и отца, назовут Мухаммедом… Мишей… Как он был счастлив тогда! Она это хорошо помнила. И еще… Галина улыбалась… Ее, Галю, так любит его мама, ее будущая свекровь... Это так трогательно… Она сама ей об этом сказала по телефону, а он перевел для Гали на немецкий. Галя владела немецким в совершенстве, почти как Мухаммед.
Так…Какие же еще могут быть версии такого долгого его молчания?.. Ничего толкового ей в голову не приходило. Галя решилась еще раз, самый последний, набрать его номер, загадав для себя, если он ей не ответит, это станет окончательным разрывом их страстной, но быстро потухшей любви. И тогда пусть сам ищет с ней встречи. А она его вычеркивает из своей жизни навсегда.
Сказано – сделано. Она набрала его номер. Для нее стало большой неожиданностью, когда она услышала в трубке равномерные гудки…Так, так, так! Его телефон, наконец-то, ожил. Галю даже подбросило на месте. Щеки запылали, сердце гулко застучало где-то в области солнечного сплетения, затрудняя дыхание. Она напряженно ждала, когда Мухаммед ответит. В трубке щелкнуло.
- Галя… хабибти… - со слезой в голосе пропел Мухаммед, – Я вчера попал в чудовищную аварию, многие погибли, целый госпиталь раненых… Как я остался в живых?!… Это чудо, о Аллах! Машина разбилась, я почти…. Я чуть не умер… Я мог умереть, хабибти!!! Я очень и очень несчастный…
- Ужас, хабиби! Где ты сейчас? - слезы жалости подступили к горлу девушки. «Вон оказывается что… Авария! Чуть не разбился… Бедный, бедный…»
- Я в Эль Гуне, в госпитале… - слабым голосом сообщил пострадавший возлюбленной, - У меня отдельная палата, - поспешил добавить он.
Влив в голос побольше сахарного сиропа, он чуть ли не пропел:.
- Но ты знай, хабибти… Что бы ни случилось со мной, я всегда очень скучаю по моей сладкой пышечке…
- О, мой бедный Мухаммед…
А она-то хороша! Черствая бесчувственная эгоистка, так плохо думала о нем, ревновала зачем-то… Оказалось, не к кому и незачем. Конечно, она у него единственная, у своего любимого Мухамедки… Это же сразу понятно по его дрожащему от страсти голосу. Да он просто не мог ей позвонить. Шуточное ли дело - авария! Он же ведь чуть не погиб!
«Нужно его обязательно навестить…Я же ему жена почти, мы же почти все решили…», - думала обеспокоенная Галина.
- Хабиби, я к тебе сейчас приеду. Опиши, как добраться до твоего госпиталя, и какой номер палаты… Может быть, тебе нужны деньги на операцию? Сколько привезти? - волновалась девушка.
- О, ты так добра, ты так заботлива, хабибти… Что бы я без тебя делал… Ты моя единственная любовь… - снова запричитал Мухаммед со слезой в голосе, - Только не сегодня, о свет моих очей, о утренняя звезда на небосводе, о луна моих ночей... Мне недавно сделали какой-то укол, и сказали, что я скоро усну…- предусмотрительный Мухаммед понимал, что в любой момент к нему может нагрянуть Криста и никак не мог допустить, чтобы они с Галей столкнулись. Как он объяснит Кристе, кто такая Галя? Нет, он конечно, мог придумать все, что угодно. Но он должен постараться быть хоть немного честным со своей женой…
- Ладно, хабиби, как скажешь, сладкий… Приеду к тебе завтра утром. Привезу деньги на операцию… Тысяча хватит? Может, две? - девушка почему-то была уверена, что завтра ее Мухамедку будут оперировать, иначе, зачем ему сегодня делали бы укол. Логично? Логично…
- Долларов… - на всякий случай уточнил пострадавший умирающим голосом.
Глупый... Мог бы и не уточнять. Не с гривнами же ехать к нему в госпиталь. Совсем растерялся ее возлюбленный. Галина всхлипывала от жалости к нему. �Ничего, скоро все их проблемы будут позади, и они снова сольются воедино. Вот только тур у Гали заканчивается через пять дней.
***
Фрау Криста зашла в палату.
Она увидела, что постель мужа пустая, но не застеленная, а как-то странно примята…
«Умер…» - пронзила ее ужасная мысль, ноги подкосились, и она без сил рухнула в кресло рядом. «Я не хочу жить без него. Я тоже хочу умереть» - горе разрывало ее душу, и она зарыдала в голос. Ведь она так спешила сегодня к нему, ей надо было поделиться хорошими новостями. Ей удалось сделать столько полезного и важного… Риэлторы уже почти нашли покупателей их квартиры. Им же подыскали временное, вполне уютное гнездышко совсем недалеко от центра города и от их нового строящегося дома. И она полностью оплатила их будущую роскошную двухкомнатную квартиру на втором этаже.
Проценты за этот месяц банк перечислил. И теперь ее депозитная карточка просто ломится от денег. Фрау Криста знала, что эта новость даже умирающего Мухаммеда поставит на ноги, и поэтому спешила сообщить ему об этом в первую очередь.
А самое главное, ей удалось договориться в одном из автосалонов Хургады о предварительной дате тест-драйва роскошной новой модели BMW именно того цвета и той комплектации, о который, как она знала, давно мечтал ее Мухаммед.
Конечно, после такой дорогой покупки банковская карточка ее резко похудеет…Но какое это имело значение, если глаза ее дорогого мужа вновь начнут излучать радость и счастье, как две яркие звезды.
Но он умер. Такой молодой… Такой красивый… Врачи не успели спасти. Никаких денег не пожалела бы фрау Криста, чтобы Мухаммед появился перед ней живой, здоровый, красивый, улыбающийся своей эротичной полуулыбкой, кокетливо поигрывал накаченными бицепсами, как он часто любил делать. Она отдала бы все богатства на свете, жизнью бы своей пожертвовала, лишь бы еще раз обнять его такое упругое молодое тело и почувствовать вкус его губ на своих губах. Но этого больше никогда не будет. Их счастливая жизнь резко оборвалась, не успев начаться. Как это нелепо… Фрау Криста становилась вдовой уже в третий раз. Она с трудом сдерживала рыдания, готовые вырваться наружу.
Неожиданно взгляд ее близоруких заплаканных глаз попал на нечто прямоугольное и блестящее. Этот предмет лежал на его подушке. Он так сильно заинтересовал фрау Кристу, что она на какое-то время даже забыла о своем горе. Она взяла его, чтобы рассмотреть. Новый телефон! «Айфон, или как его там». Она видела рекламу по телевизору.
Не может быть… Откуда эта вещица взялась у ее мужа? Она попыталась включить телефон, но он был закодирован. Фрау Криста ничего не понимала. Она ломала голову над этой загадкой. Если он купил себе эту игрушку, почему не поделился с ней своей радостью? Фрау Криста недоумевала. Слезы на глазах высохли.
«Может, это чей-то подарок? Но чей?.. Ах, Это ему подарила женщина…» - вдруг догадка больно кольнула ее в сердце. Ей стало трудно дышать. Она слышала от своих приятельниц, что в курортных зонах жигало - очень распространенный тип мужчин. Но чтобы ее муж… Ее добропорядочный муж принимает подарки от женщин? В это невозможно было поверить. Чего ему не хватает? Она ему дает все, что ему нужно…Сколько лет они верны друг другу… Он ни дня не может прожить без нее, как и она без него. У них с Мухаммедом взаимная любовь и взаимопонимание, он не раз сам это подчеркивал, она это хорошо помнила. Однако подозрение ядовитой змеей успело заползти в душу и впрыснуло туда смертельный яд, от которого нет противоядия.
И все же… Где ее муж?
Ее изумлению не было предела, когда вдруг дверь туалета открылась, и оттуда вышел живой и невредимый, и даже несколько посвежевший и похорошевший, ни о чем не подозревающий, Мухаммед. Увидев взволнованную супругу, он вздрогнул, как от удара током, сразу преобразился в несчастного пострадавшего и медленно поднял на жену несчастный взгляд своих чарующих глаз.
Его супруга безмолвно стояла с его новеньким Iphon в руках и смотрела на него в бесконечном изумлении. Также он прочитал в ее глазах взрывоопасную смесь ужаса, негодования и радости. Мухаммед понял, что пора настраиваться на серьезный разговор.
Он тихо прошептал, глядя на нее с любовью:
- Хабибти, Криста…Сегодня у меня был очень тяжелый день… Мне делали много уколов и несколько раз ставили капельницу… Но я себя чувствую пока неважно…Я слаб… - Мухаммед делал вид, что не замечает Iphon, который супруга держит в руках.
- Что это? Откуда это у тебя? - прошептала фрау Криста, показывая ему телефон.
- Это не то, что ты подумала, хабибти, не думай обо мне плохо… Я нашел его в тумбочке, Уалла…Клянусь матерью…Я не знаю, как доказать это тебе… Думай, что хочешь… Смотри, я даже не могу открыть его, на нем пароль... - проговорил Мухаммед и вдруг громко с всхлипами зарыдал в подушку. Все тело его тряслось.
Фрау Криста испугалась не на шутку, наблюдая, как от плача сотрясается тело супруга.
«А что… Вполне может быть… Он говорит правду…», - решила она. Версия Мухаммеда показалась ей вполне правдоподобной и имела право на существование.
Логика была простой. Это дорогой телефон, и нашелся он в палате для богатых людей. Кто-то из предыдущих пациентов вполне мог забыть его здесь. Да-да, в тумбочке… Фрау Криста подумала, что самое главное во всей этой интриге, что Мухаммед жив.
Фрау Криста почувствовала одновременно и облегчение, и свою вину, что проявила такое необоснованное недоверие верному супругу, тем самым вызвав его рыдания после тяжелейшей автокатастрофы, чуть было не унесшей его жизнь…
А он все продолжал безостановочно рыдать, никак не мог успокоиться. Вдруг резко затих, вскочил с кровати, засверкал очами, в которых стояли слезы, и произнес пламенную речь, вкладывая в нее всю нерастраченную за последние дни страстность.
- Криста, если ты не веришь мне, можешь делать с этим телефоном все что угодно…Хоть выбрось его! Мне не жалко, он же все равно не мой! Но знай, что мой телефон остался в машине, которой больше нет, - его голос задрожал, - И нам придется потратить деньги на новый... Решай сама. Мне все равно, ничего не имеет значение, хабибти, кроме того, чтобы ты доверяла мне. В таком недоверии мы не можем быть вместе... Придется расстаться…
Слова его, как огненные стрелы, летели в самое сердце фрау Кристы и застревали в нем, причиняя неимоверную боль. Представить себе, что Мухаммед никогда больше не будет жить с ней, фрау Криста не могла.
- Прости меня, хабиби, я очень перенервничала… Ну конечно же, я доверяю тебе, прости, это все нервы… Как ты думаешь, сколько еще дней тебе надо побыть здесь?
Мухаммед что-то быстро прикинул в уме и решил, что неплохо бы отдохнуть до конца недели в этом уютном госпитале подальше от дома.
- Хабибти…Никогда больше не подозревай меня…Обещай…Это унижает меня как мужчину, пойми… Я не европеец, привыкший к такому недоверчивому отношению. В общем, я здесь еще побуду дня три… Пусть меня, как следует, полечат… А ты езжай домой и отдохни, у тебя тоже был трудный день… Завтра не приходи… Завтра у меня много разных процедур...
С глубоким чувством вины фрау Криста покинула госпиталь.
***
Все утро Галина примеряла свои наряды, один за другим, стараясь выбрать тот, который, по ее мнению, сильнее возбудил бы, разжег страсть любимого. Всю прошлую ночь она проворочалась, не сомкнув глаз, представляла себе их любовную встречу, от чего страшно возбуждалась, но возбуждение не находило удовлетворения. Уснула она лишь под утро под будоражащие эротические сны. Даже завтрак проспала, что было совсем нетипично для нее. Аппетит Галина имела отменный, особенно на отдыхе. Тем более, вот уже несколько дней имелись некоторые признаки, что она беременна, так что жрать хотелось за двоих, а может и за троих. Чем Бог не шутит? Но от кого именно она была беременна, это оставалось вопросом открытым. От мужа - сразу исключалось. То есть, получалось так, что «залететь» она могла либо от Мухаммеда, либо от Ивана Афанасьевича со странной фамилией Клещ, который чуть больше месяца назад пару раз, вроде бы, переспал с ней у нее на квартире. Они оба были настолько пьяны, что она не могла вспомнить, было что-нибудь интимное между их телами или нет. Единственным признаком их половой близости было то, что утром они одновременно проснулись в одной постели голыми - в постели Гали. А разбудил их характерный звук ключа, отпирающего входную дверь.
Это вернулся со смены муж Галины. Ох, как убегал соседскими балконами и пожарными лестницами Иван Афанасьевич в тот раз! Он едва успел надеть лишь часы на руку и закинуть галстук на шею. Так и бежал, сверкая пятками… Зато не был пойман и зверски задушен ревнивым галиным мужем.
И Гале тогда крупно повезло. Уставший после смены муж равнодушный, как всегда, ко всему на свете, кроме мягкой постели, даже не обратил тогда внимания на разбросанную по всей спальне чужую мужскую одежду и обувь, пустые бутылки и тарелки с остатками закуски. А также не заметил испуганную полуголую, с размазанной по всему лицу тушью и помадой, жену, которая металась по спальне, что-то подбирала с пола и прятала от него. Оказавшись в спальне рядом с их супружеским ложем, он камнем упал на еще не успевшую остыть от Ивана Афанасьевича часть постели, и через несколько секунд спальня завибрировала от его богатырского храпа.
Галя не могла вспоминать об этом приключении без злорадства и ужаса одновременно. Так им обоим и надо… За все время порочной любовной связи с Иваном Афанасьевичем, он ни одной конфеты не принес Галине, ни одного цветочка не подарил. Да и с мужем секс случался не чаще раза-двух в год, обычно на восьмое марта и в ее день рождения, и то после изрядно выпитого. Так что, вряд ли подобные соития приносили кому-нибудь из них хоть какое-то удовлетворение. Зато поколачивал муж Галину регулярно, и удовольствие от этого получал колоссальное. А Галина, в свою очередь, получала колоссальное удовольствие от того что изменяла такому жестокосердному мужу направо-налево. И выходило так, что все, вроде бы, удовлетворены и счастливы.
***
Наконец, Галя сделала выбор. Это был сарафанчик, который безоговорочно действовал на всех ее мужчин, как красная тряпка на быка. Ярко красного цвета, с тоненькими бретельками, едва поддерживающими тяжелые груди, он плотно облегал ее полное бесформенное тело, откровенно подчеркивал холмы грудей и аппетитный пухлый зад, чуть ли не разрываясь на нем от чрезмерного натяжения. Сарафан этот убойный был такой коротенький, что едва прикрывал ягодицы. Она всегда брала его с собой на отдых. Фасон сарафана намекал на когда-то имеющуюся у нее талию, давно утонувшую под складками жира. Галя понимала, что женские талии мужчинами ценились. Она очень гордилась не только своей фигурой, но и формой ног. Полные, но фигурные, как две бутылки странной формы от лодыжки до свода бедер, с круглыми большими коленками, ноги эти, как магнитом, притягивали мужские взоры. Правда, надо было что-то делать с проклятым целлюлитом, который вот уже лет десять покрывал наружную часть кожи бедра характерными ямками. Хотя, что и говорить, многим мужчинам Галины это нравилось, и она не очень переживала. Ну, есть и есть этот проклятый целлюлит, не голливудская звезда, чай... От его наличия количество мужчин в ее жизни не уменьшалось. Существовали в мире, правда, и любители стройных ножек, но какое ей было дело до них. Таких мужчин она не замечала, впрочем, наверное, как и они ее.
Маникюр в этот раз сделали ей кроваво-красный, точно в тон сарафана и жирной губной помаде. Галина всегда гордилась тем, как соблазняюще действуют на мужчин яркие пальцы ее ног.
Губы были отдельной гордостью девушки. Природа щедро наградила Галину большим развратным ртом с огромными многообещающими губами на пол лица. Эти губы пробуждали в мужчинах самые разнузданные фантазии. Жаль только, на фотографиях ей улыбаться не рекомендовалось, потому что расплывающиеся на все лицо губы отвлекали все внимание от остальных частей лица. А редкие, крупные, местами не очень ровные зубы, больше походили на зубы крокодила, чем на зубы человека. Фотографироваться Галина любила больше всего на свете. И она нашла выход. Нет, вы не подумайте… Не то, чтобы она, фотографируясь, не улыбалась совсем. Не улыбаться на фотографиях было бы как-то ненормально…Ведь девушек так украшает улыбка. И Галя, чтобы скрыть эту свою милую природную нестандартность, а также наличие двойного подбородка, наклоняла голову чуть в сторону и вниз и стягивала рот в этакую характерную, как она сама называла, «курью попку» – гузку. И при этом сексуально улыбалась в фотокамеру своими развратными васильковыми глазами, глядя немного исподлобья, от чего становилась похожей на наивную похотливую девочку-нимфетку. Фотографии получались эффектными, ей самой очень нравились. Хотя завистливые подружки передразнивали ее за глаза и желчно осуждали за подобное выражение лица, считая его, якобы, неестественным… Это было, по меньшей мере, смешно. Ведь у Галины Митрофановны Рассказко даже несколько портфолио имелось, за которые в Сумах боролись аж целых два модельных агентства и три фотоателье. Правда, что-то давно об этих агентствах ничего не было слышно… Надо будет о себе напомнить по приезде домой. А пока, в ожидании приглашений от модельных агентств, она перебивалась на полставки в одном из фотоателье, заключившем с ней жесткий, почти невыполнимый контракт.
Галина готовилась соблазнить Мухаммеда. Во-первых, чтобы нивелировать недовольство любимого своим внезапным приездом. Во-вторых, она считала, что любовные игры очень полезны для восстановления здоровья после любого рода катастроф, тем более, автомобильных. Ну и самое главное, ее голодному ненасытному телу сейчас просто банально нужен мужик.
Сексуальный голод распалил ее докрасна. А мужик, вот он, совсем рядом, рукой подать. Он ждал ее, жаждал ее…
Сарафан этот, как нельзя, кстати, подходил для таких случаев. Она натянула его на голое тело, чтобы потом не терять времени на стягивание нижнего белья. Правда, натягивала она его с трудом, потея даже под морозящим ее кондиционером. И так, и этак извивалась она всеми частями тела, лежа на кровати в неестественной позе буквой Z. Каждую секунду рисковала разорвать сарафан по швам, а также сломать ноготь и наделать синяков и царапин на боках, проклиная, при этом, некоторые неудобства его фасона. Облачиться в сарафан удалось не с первой попытки и даже не со второй… Странно, что это удалось вообще, и он остался, к ее изумлению, цел, не разорвался нигде. Только дышать придется реже, чтобы во время вдоха лишний раз не натягивать тонкую ткань на груди.
Густые ярко-рыжие непокорные волосы Галина сбила в высокий пышный начес. Оранжево-красная волосяная шапка теперь громоздилась высоко над головой и напоминала бушующие языки пламени. Макияж ее соответствовал по цветовой палитре волосам и сарафану. Красно-лиловые мерцающие тени для век великолепно сочетались с алой помадой, сиреневыми румянами и бело-голубыми глазами с выкрашенным в черный цвет ресницами и бровями, а также с обгоревшими лиловыми ляжками и ягодицами. Только в пылу страстей Галина чувствовала себя гармоничной личностью. Картину эту огненную дополняли многочисленные золотые украшения, которыми она щедро увешала шею, пальцы рук и ног, оба запястья, лодыжки, пупок и ниже…Она неуверенно подняла глаза на свое отражение в зеркале и вздрогнула всем телом, поразившись собственной красоте и неотразимости. Галина знала, что именно такой ее и хотел Мухаммед, яркой и сексуальной. Ей нравилось, когда он ее называл своей «золотой девочкой».
Чувственный рот ее жаждал поцелуев и развратной страсти. Глаза горели в предвкушении наслаждений, которые они вот-вот подарят друг другу. Внизу живота сладко заныло. Галя улыбнулась плотоядной улыбкой и облизнула и без того влажные губы. Скоро тело ее Мухамедки будет всецело принадлежать ей… О, это будет феерично!..
«Как удобно, что у него отдельная палата. Представляю, сколько ему пришлось отвалить за комфорт… Бедняжка!», - обеспокоенно подумала девушка. Она очень любила считать его деньги.
Зато никто не сможет им помешать утолять страсть столько, сколько ее накопилось за дни разлуки. Галина в очередной раз порадовалась, как повезло, что в любовники ей достался такой образованный и обеспеченный человек. Никогда не слышала она от него ни просьб о материальной поддержке, ни требований подарков. Не то, что Машкин негодяй. С Машкой она познакомилась в отеле Хургады в прошлый раз. Вот уже четвертый год, каждый месяц «достает» ее по телефону или по интернету своим нытьем о тяжелой жизни, болезнях своих и родственников…Постоянно требует выслать денег… То ему нужны какие-то телефоны, ноутбуки, то еще что-то. То жалуется на свою тяжелую жизнь, плачет в трубку. Хотя давно женат… Двое детей… Но Машка не верит. Думает, он по ней сохнет… Обидевшись на него, то ли поколотил ее, то ли приревновал, и Машка вот уже три года, как к нему не ездит. Но издалека жалеет его, дура… Откладывает каждую заработанную копейку и высылает ему круглые суммы денег и всякую дорогую электронику.
А ее Мухаммед, наоборот, с Галиной такой щедрый… Никогда не позволяет, чтобы она оплачивала кофе, соки и кальян в кофешопах, ну, разумеется, за исключением тех случаев, когда у него в кармане оказываются одни лишь крупные купюры, в кофешопах не принимают банковские карточки. Тогда она вынуждена платить сама, как чаще всего и случается… Но Мухаммед уже после очень переживает из-за этого. Однажды так случилось, что ей пришлось расплатиться за ужин в ресторане. Позже он чуть было не разрыдался прямо на улице, едва дотерпев, пока они поднимутся в специально снятую ею для их любовных утех квартиру на пару другую часов. Он так напугал ее тогда! Сразу рухнул перед ней на колени, вцепился в ее ноги, прижавшись к ним щекой, и начал кричать, причитать, называя себя последним нищим, ослом, негодяем... Галине тогда пришлось его срочно успокоить… Она испереживалась, что на шум слетятся полицейские и увезут ее в участок, обвинив в проституции. В Египте такие неправильные законы. Чуть что, сразу женщину в проституции обвинять… Но Мухаммед, слава Богу, как-то очень скоро успокоился сам, кричать и причитать прекратил, потому что было жалко драгоценного времени, отведенного для их любви. И тогда они, не помня себя от похоти, безжалостно сдирая друг с друга одежды, с особым рвением предались пагубной страсти прямо на кровати с не застеленным матрасом.
Галина вспомнила те времена, и на душе у нее запели птицы.
А еще изредка он дарил ей маленькие трогательные сувенирчики, которые она потом уже, дома, тщательно прятала от ревнивых глаз мужа в жестяной банке с гречкой.
Кстати, о деньгах… Увлеченная любованием собственной красотой и унесенная куда-то вдаль от реальности своими горячими сексуальными фантазиями, Галина чуть не забыла положить в сумочку две с половиной тысячи евро, необходимые для операции любовника.
«Больше – не меньше» - своевременно вспомнилась ей мудрая старинная поговорка.
Кто же, как не она, будущая жена ее Мухаммеда, позаботится о нем. Он же отец ее будущих детей… И потом, Мухаммед всегда называл ее самой щедрой. Нужно соответствовать, не ударить в грязь лицом, так сказать. Нужно доказать ему свою любовь...
С этими мыслями, последний раз поглядевшись в зеркало, она не без удовольствия отметила свою неотразимость и поспешила в госпиталь к любимому.
- Хабиби, я буду у тебя через пять минут, - с придыханием, как он любил, эротично прошелестела Галина в трубку.
Продолжение следует...