- Ты гля, какая штукенция!
Петр Сергеевич поднял сеть, заброшенную с лодки, изумленно глядя на вытащенную, поросшую тиной …ну, не морской, нет, в реке же рыбачили, но тиной и умотанной какой-то травищей, бутылку.
- Да это же…- восторженно ахнул Михей Михеич, протягивая руки к бутылке совершенно темного, явно очень толстого стекла.
- А ну, не трожь! – отдернул сеть Петр Сергеевич, - я первый заметил! Кто первый заметил, того и джинн!
- А кто тебя на рыбалку вытащил?! Я! Значит, я первый! – Михей Михеич был строго нацелен на справедливую очередность.
- И что?! Увидел-то я! – не сдавался Петр Сергеевич.
- Да если бы не моя лодка и снасти, не видать бы тебе ни рыбалки этой, ни бутылки! Я первый! – отстаивал право первого Михей Михеич.
Джинн, сидевший в этой тюрьме уже второе тысячелетие, тоскливо вздохнул. Ему бы на волю! А тут дележка эта!
- А ну, отдай! – Михей резко рванул с бывшему, да, да, с этой секунды бывшему другу!
- Накося! Выкуси! – прижал драгоценность к груди Петр.
- Ах ты…
Далее следует непечатный текст.
Петр, посланный по этому тексту, замахнулся рукой, на случайности той самой, где была зажата бутылка, и въехал в лоб Михею.
Михей взвыл, и как был, вывалился за борт. Поднимаясь с угрожающим воем, весь в той самой тине, мало чем уступающей морской, и может даже более пахучей, мокрый по самое горло, Михей продолжал выкрикивать право на бутылку в первую очередь, и пояснения что он думает о нахале, ещё несколько минут назад бывшем первым и лучшим другом.
Джинн совсем пал духом на донышко. Похоже, скорое освобождение ему не грозило.
Но у судьбы свои планы на всех.
Петр сделал резкий замах кулаком, с зажатой в нём бутылкой, и со всего маху шибанул ею по уключине.
Видимо удар был сильным. Очень сильным. А может, сыграли роль произносимые слова, сравнявшиеся по силе с могучими заклинаниями. Кто его знает?!
Бутылка звякнула, рассыпаясь бриллиантовыми брызгами, джинн, обалдевший от такого поворота, радостно взвыл и взмыл под облака, получив свободу без всякой отработки.
Петр и Михей растерянно смотрели вслед улетающему облачку.
- Ну, ты, это, чего…- Петр шмыгнул носом, - я ж так это, пошутил, хочешь, загадывай первый…
- Кому ж теперь загадывать…- глядя в след тающему облачку, простонал Михей…
- Эт да…эт нас нечистый попутал, точно! – убежденно утвердил Петр, - пошли сушиться что ли…
И он первым шагнул из лодки в тину морскую.
Джинн крайне благодарный за такой неожиданный исход дела, был не чужд благодарности.
Перед опять настоящими друзьями откуда-то с неба брякнулась другая, целая бутылка. За толстым стеклом что-то плескалось. Обещая если не полное, то хотя бы частичное исполнение желаний.
Скоро над речной гладью, под мерный треск костерка, понеслось:
- Рыбка, рыбка помоги! Золотая сделай милость!
- Слушай, - сосредоточено сказал Петр, - когда рыбку поймаем, никаких старух чтоб поблизости!
- Эт точно! – согласно икнул Михей.
Петр побулькал из бутылки. Она кстати была точным воплощением желаний, и не пустела. Они чокнулись, и над просторами понеслось:
- Я бегу за мечтой, не за тем, чтоб догнать,
Чтоб согревшись, спортивнее стать!
Друзья вздрогнули.
Счастливый, освобожденный джинн как раз под последние связанные звуки долетел до своего обидчика. И нежно глядя ему в глаза, спросил:
- Не ждали? Я вот тут вот…поговорим?!