Декабрь 1949 г. Отцу всех народов 70 лет.
«Москва. Кремль. Товарищу Сталину...»
Бурный поток всенародной любви...
Центральный телеграф и Главный почтамт работает с перегрузкой.
Канонархом патриархийного хора, воспевающего славословия великому Вождю, явился предстоятель Русской Православной Церкви (с мая 1944 г. местоблюститель патриаршего престола, а вскоре и патриарх) Алексий Симанский. Едва вступив в должность местоблюстителя, митрополит Алексий заверяет Сталина в наилучших чувствах к нему: «Прошу Вас, Глубокочтимый и дорогой Иосиф Виссарионович... верить чувствам глубокой к Вам любви и благодарности, каким одушевлены все, отныне мною руководимые церковные работники»...
В дальнейшем он величает Сталина следующими эпитетами: «Верховный Вождь»; «Верховный Вождь русского народа»; «Мудрый Вождь»; «Гениальный вождь»; «Великий Вождь»; «Великий и мудрый Вождь»; «Великий Глава нашего Государства»; «Мудрый строитель народного блага»; «Великий строитель народного счастья».
Он выражает вполне религиозное благоговение к Сталину, называя его «наш любимый», уверяет Сталина, что «искренние и сердечные» поздравления и «горячие пожелания» исходят от «заветных чувств наших к Вам», выступает «с горячими молитвенными пожеланиями» Сталину «благословения Божия и многих лет неизменного руководства нашей великой державой» и даже призывает «всех православных русских христиан... превыше всего благодарить Бога за то, что Он ... возглавил ее избранным Им Гениальным Вождем...».
«Порыв благодарственных чувств» к Сталину захватил и других иерархов, а также священников и мирян Русской Православной Церкви. Приведем, например, слова из церковной проповеди в свое время много пострадавшего за веру знаменитого архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого):
«И вознесем Богу благодарственное моление за то, что Он дал нам этот столп мира, этот столп правды социальной. Аминь»
А вот выдержки из статьи священника М. Зернова (впоследствии архиепископ Киприан), описывающей церемонию вручения правительственной награды «За доблестный труд» Московскому духовенству: «По окончании вручения протоиерей В.Н. Копытов просит сказать несколько слов... Он горячо благодарит правительство... и великого Сталина за высокую награду... протоиерей выражает свое восхищение перед гением Иосифа Виссарионовича, который в самые тяжелые дни говорил пророчески о несомненной нашей победе».
Вслед за протоиереем Копытовым священник М. Зернов сказал:
«И мы благодарим наградивших нас, и в первую очередь Иосифа Виссарионовича Сталина, чье изображение отныне будем носить на своей груди, не только от своего имени, но и от имени наших духовных детей...»
А вот что пишет автор-мирянин в статье «Молитвенное участие Церкви в праздновании 70-летия Сталина»: «Вознеся Богу благодарение о благодеяниях на нас бывших, церковные люди окружают чувством благодарного внимания подвиг самоотверженного служения нашего Вождя народу... весь народ подражает Вождю своим трудовым подвигом... В общности этого служения народу каждый из нас и все мы вместе одинаково близки Сталину, как и он близок ко всем нам».
"Рука дружбы" Сталиным была протянута Церкви уже в ходе войны: в 1943 г. будущий патриарх, митрополит Сергий был принят Сталиным. Лидер Советского государства заверил духовное лицо, что никто не будет ставить препятствий для созыва Собора епископов, на котором решался вопрос о патриаршестве. Считается, что с этого момента до конца правления Сталина Церковь впервые за долгое время вдохнула свободно (характерно, что данный поступок до сих пор оценивается негативно многими церковными деятелями, в основном из зарубежной церкви).
Игорь Пыхалов отмечает: "То же православие можно трактовать, опять же, в духе любви к Родине, вспомним Дмитрия Донского, Александра Невского. А, с другой стороны, можно поступить как дьякон Кураев, который посоветовал нашим семинаристам учить китайский язык, дескать, все равно Сибирь отдадут китайцам, а вы будете нести православие в китайские массы. Понятно, что это православие такого рода, когда интересы Церкви практически ставятся выше интересов государства. Сталин ведь не просто так поддержал Православную церковь. Если мы посмотрим на даты, то реставрация и реабилитация РПЦ наступила в момент, когда наступил перелом в войне. Я бы даже сказал, что основная масса нашей Церкви проявила патриотическую позицию в Великой Отечественной войне, и именно поэтому стали возможными и ее реабилитация, и ее примирение с государством" (см. "Сталинская формула победы: коммунистическая справедливость, русско-интернациональное и конфессиональное братство" http://www.nakanune.ru/articles/19848/ ).
Социологи утверждают, что авторитет Сталина в последнее время (как в России, так и в странах бывшего Союза) неуклонно растет. И это несмотря на мощную антисталинскую пропаганду прошлого. Причем ужасы про Сталина и кровавую гэбню уже мало кого пугают.
Народ тоскует по железной, авторитарной руке, мощной империи (которой можно было бы по праву гордиться), а самое главное, порядку и законности в стране.
Пугает, что нынешний мифологизированный образ Сталина мало соответствует реальной, пусть и значительной исторической личности.
И по мере того, как дальше будет усиливаться гибридная война против России, тем сильнее авторитет Иосифа будет только расти, а следовательно, создавать мега "благодатную" почву для сторонников жёсткой авторитарно-монархической формы правления.
Наша кровавая история очень богата жестокими, гениальными и сильными правителями. Особенно теми из них, кто сумел оставить о себе величайшую память. Сегодня многие ностальгируют по старым временам. Нынешнее почитание и тоска по Сталину, на мой взгляд, обусловлена потребностью в наведения порядка в стране, ответственности перед законом для всех (несмотря на социальное положение), разгулом коррупции, желанием возрождения сильнейшей в мире армии, выхода наших учёных на передовые позиции и, самое главное, обращение власть имущих к насущным проблемам, нуждам народа.
***
Фрагмент интервью данного И.В. Сталиным немецкому писателю Лиону Фейхтвангеру, посетившему СССР в 1937 г.
Фейхтвангер. Я здесь всего 4–5 недель. Одно из первых впечатлений: некоторые формы выражения уважения и любви к Вам кажутся мне преувеличенными и безвкусными. Вы производите впечатление человека простого и скромного. Не являются ли эти формы для Вас излишним бременем?
Сталин. Я с вами целиком согласен. Неприятно, когда преувеличивают до гиперболических размеров. В экстаз приходят люди из-за пустяков. Из сотен приветствий я отвечаю только на 1–2, не разрешаю большинство их печатать, совсем не разрешаю печатать слишком восторженные приветствия, как только узнаю о них. В девяти десятых этих приветствий – действительно полная безвкусица. И мне они доставляют неприятные переживания.
Я хотел бы не оправдать – оправдать нельзя, а по-человечески объяснить, откуда такой безудержный, доходящий до приторности восторг вокруг моей персоны.
Видимо, у нас в стране удалось разрешить большую задачу, за которую поколения людей бились целые века – бабувисты, гебертисты, всякие секты французских, английских, германских революционеров. Видимо, разрешение этой задачи (ее лелеяли рабочие и крестьянские массы): освобождение от эксплуатации вызывает огромнейший восторг. Слишком люди рады, что удалось освободиться от эксплуатации. Буквально не знают, куда девать свою радость.
Очень большое дело – освобождение от эксплуатации, и массы это празднуют по-своему. Все это приписывают мне – это, конечно, неверно, что может сделать один человек? Во мне они видят собирательное понятие и разводят вокруг меня костер восторгов телячьих.
Фейхтвангер. Как человек сочувствующий СССР, я вижу и чувствую, что чувства любви и уважения к Вам совершенно искренни и элементарны. Именно потому, что Вас так любят и уважают, не можете ли Вы прекратить своим словом эти формы проявления восторга, которые смущают некоторых ваших друзей за границей?
Сталин. Я пытался несколько раз это сделать. Но ничего не получается. Говоришь им – нехорошо, не годится это. Люди думают, что это я говорю из ложной скромности.
Хотели по поводу моего 55-летия поднять празднование. Я провел через ЦК ВКП(б) запрещение этого. Стали поступать жалобы, что я мешаю им праздновать, выразить свои чувства, что дело не во мне. Другие говорили, что я ломаюсь. Как воспретить эти проявления восторгов? Силой нельзя. Есть свобода выражения мнений. Можно просить по-дружески.
Это проявление известной некультурности. Со временем это надоест. Трудно помешать выражать свою радость. Жалко принимать строгие меры против рабочих и крестьян.
Очень уже велики победы. Раньше помещик и капиталист был демиургом, рабочих и крестьян не считали за людей. Теперь кабала с трудящихся снята. Огромная победа! Помещики и капиталисты изгнаны, рабочие и крестьяне – хозяева жизни. Приходят в телячий восторг.
Народ у нас еще отстает по части общей культурности, поэтому выражение восторга получается такое. Законом, запретом нельзя тут что-либо сделать. Можно попасть в смешное положение. А то, что некоторых людей за границей это огорчает – тут ничего не поделаешь. Культура сразу не достигается. Мы много в этой области делаем: построили, например, за одни только 1935 и 1936 годы в городах свыше двух тыс. новых школ. Всеми мерами стараемся поднять культурность, Но результаты скажутся через 5–6 лет. Культурный подъем идет медленно. Восторги растут бурно и некрасиво.
Фейхтвангер. Я говорю не о чувстве любви и уважения со стороны рабочих и крестьянских масс, а о других случаях. Выставляемые в разных местах ваши бюсты – некрасивы, плохо сделаны. На выставке планировки Москвы, где все равно прежде всего думаешь о Вас, – к чему там плохой бюст? На выставке Рембрандта, развернутой с большим вкусом, к чему там плохой бюст?
Сталин. Вопрос закономерен. Я имел в виду широкие массы, а не бюрократов из различных учреждений. Что касается бюрократов, то о них нельзя сказать, что у них нет вкуса. Они боятся, если не будет бюста Сталина, то их либо газета, либо начальник обругает, либо посетитель удивится. Это область карьеризма, своеобразная форма «самозащиты» бюрократов: чтобы не трогали, надо бюст Сталина выставить.
Ко всякой партии, которая побеждает, примазываются чуждые элементы, карьеристы. Они стараются защитить себя по принципу мимикрии – бюсты выставляют, лозунги пишут, в которые сами не верят. Что касается плохого качества бюстов, то это делается не только намеренно (я знаю, это бывает), но и по неумению выбрать. Я видел, например, в первомайской демонстрации портреты мои и моих товарищей: похожие на всех чертей. Несут люди с восторгом и не понимают, что портреты не годятся. Нельзя издать приказ, чтобы выставляли хорошие бюсты, – ну их к черту! Некогда заниматься такими вещами, у нас есть другие дела и заботы, на эти бюсты и не смотришь".
P/S. Ссылаясь на авторитет святых Отцов древности, «Славянка» констатирует, что «среди христиан всегда существовало сознание необходимости поддерживать бытие империи своими молитвами потому, что с существованием такой империи связано существование и всего мира». Именно такой – последней, священной мировой империей является сегодня, по мнению многих, Россия, возрождающаяся под руководством Путина, а потому и молитвенное поминовение его имени в общественной и келейной молитве есть прямая обязанность каждого искренне верующего христианина".
Если кремлёвские политтехнологи чётко разыграют эту "карту" ожиданий и запросов, то новый сакральный вождь гарантирован на все 100%
иллюстрации из открытых источников
