Начиная ещё со времён открытия пенициллина, человечество постоянно ведёт своеобразную «гонку вооружений» с миром бактерий, которые научились оперативно адаптироваться вслед за появлением новых антибиотиков. И, увы, на сегодняшний день в этой гонке мы начали постепенно отставать от противника... Перед лицом угрозы остаться беспомощными, когда появятся новые, «пуленепробиваемые» инфекции, учёные запасаются своим козырями в рукаве.
Проблема стоит крайне остро — или успеть найти оптимальную замену антибиотикам в ближайшее десятилетие, или погрузиться в новое Средневековье, каждодневно рискуя умереть от самой ничтожной царапины.
Что такое «антибиотик»?
В фармакологии антибиотиками называют препараты природного или полусинтетического происхождения, воздействующие на бактерии, и только на них. Не говоря уже о том, что в природе антибиотики чаще всего используются вообще не для уничтожения.
Микроорганизмы вроде плесневого грибка продуцируют их, чтобы отпугивать конкурентов за экологическую нишу, то есть функция у антибиотиков примерно такая же, как у средства от комаров.
Подобная же путаница получилась и со словом «микроб», которому часто придают негативный оттенок, считая синонимом «болезнетворной бактерии». Хотя вообще-то микроб — это просто микроскопический (условно: невидимый невооруженным глазом) организм, необязательно конфликтующий с человеком.
Фокус в том, что инфекция может быть действительно вызвана именно бактериями, а может и чем-то другим — например, грибами и многими иными микроорганизмами. И против этого великолепия антибиотики едва ли будут эффективны.
С вирусами — ещё хуже. Вылечить антибиотиком какой-нибудь грипп или ОРВИ у вас не будет вообще ни единого шанса. В отличие от бактерии — клеточной структуры, обладающей собственным геномом, белоксинтезирующим аппаратом, ферментами метаболизма и проч., — вирус из всего вышеперечисленного имеет только геном. Фактически это всего лишь молекула ДНК или РНК, которая поселяется и удваивается внутри зараженной клетки хозяина, используя ее же ресурс. Этакий шпион, проникший «на халяву» в чужое дело или производство. со своими правилами и порождающий «шпионские копии» самого себя. Ну не ломать же, в самом деле, ради того, чтобы остановить предателя, собственное дело!
Более того, даже если причина инфекции в бактерии, это вовсе не гарантия, что конкретный антибиотик на нее подействует. Все зависит от того, с каким видом или даже штаммом приходится иметь дело. С одной стороны, это и хорошо, ведь в здоровом организме всегда присутствует своя микрофлора, которая живет с ним в благополучном симбиозе и которую лучше не трогать.
С другой стороны, именно по этой же причине не существует универсальных препаратов, которые одинаково хорошо помогали бы от всего сразу. Чтобы не действовать наугад, перед тем как назначить лечение, обычно делают посев культуры из образца, взятого у больного, и поочередно проверяют ее на устойчивость к целому пулу антибиотиков, после чего выбирают наиболее подходящий.
К сожалению, процедура эта требует, как минимум нескольких дней (5-7) и наличия микробиологической лаборатории под рукой, а инфекционный процесс часто протекает куда стремительней.
А теперь внимание!!! У Вас так происходит?
Врачи, к которым Вы обратились, сразу проводят подобные исследования в целях получения эффективного лечения???
Увы…, заранее, предвосхищаю 90% ответов пациентов районных поликлиник, на этот вопрос - …. «Нет, конечно….. Сначала я принимаю препарат, который мне выписал участковый терапевт, и если лечение не приводит к результату, то потом предлагают подобное исследование (один раз так было!) …или просто сразу «пробуют на мне» следующий препарат…»
Как автор статьи, признаюсь, и у меня так часто бывало….
И вот, прошло почти три недели, в моем организме «плавает» куча дорогостоящих беленьких «спасателей», которые вместо спасения от изнуряющего меня заболевания, обязали меня принимать препараты «группы поддержки организма на плаву», которые спасают мой кишечник от «дорогостоящих белых спасателей» ….
Конечно же, исследователи ищут и другие способы диагностики инфекций на ранних стадиях, например, использовать для этих целей масс-спектральный анализ. Большие надежды возлагают и на ДНК-диагностику возбудителей, хотя до широкого применения этих методов на практике пока ещё далеко.
Жизнь у бактерии короткая — минут 20–30. Но если ей ничто не помешает, то заканчивается она обычно делением. Иными словами, через каждые полчаса на месте одной клетки будут уже две, а к концу суток успеет смениться около семидесяти поколений. Поэтому с эволюционной с точки зрения, время для бактерий течёт быстрее, чем для нас, а значит, и естественный отбор работает тоже быстрее. Каким бы мощным ни был антибиотик, всегда есть шанс, что среди миллиарда его жертв найдется хотя бы одна, которая устоит благодаря случайно приобретенной мутации. А сумев выжить, получит эксклюзивную возможность размножиться и передаст эту способность выживать дочерним клеткам, а те, в свою очередь — своим. Из потомков уцелевших бактерий рано или поздно сформируется популяция, совершенно невосприимчивая к старому антибиотику.
После запуска любого антибиотика в продажу, его эффективность начинает со временем снижаться, стремясь к нулю. Некоторых бактерий сегодня не берет уже практически ничего. В англоязычной прессе для обозначения штаммов, устойчивых к нескольким антибиотикам сразу, был даже придуман термин — «superbugs».
Однако человеческая фантазия далеко не безгранична, и вовремя поспевать за обновлениями у соперника уже сейчас получается с немалым трудом. Дальше будет только сложнее, и в какой-то момент разработка новых антибиотиков просто закончится инновационным кризисом (некоторые данные, впрочем, позволяют предположить, что он уже наступил).
Оставшись безоружными, мы рискуем в будущем столкнуться с заболеванием, от которого у нас не будет противоядия. По масштабам последствий такое событие вполне сопоставимо с эпидемиями чумы, бушевавшими в средневековой Европе. При этом невозможно предсказать, откуда ждать угрозы. Те виды, которые еще вчера были совершенно безобидными, могут завтра превратиться в болезнетворные, едва научатся заражать нового хозяина. Наглядный пример — ВИЧ, который начал свое существование с того, что его предшественник — вирус иммунодефицита обезьян (ВИО), однажды мутировав, перепрыгнул видовой барьер и прекрасно обжился на человеке.
Единственное, что обнадеживает, — в случае глобальной пандемии, угрожающей человечеству вымиранием, естественный отбор начнет работать уже в нашу пользу, по принципу маятника. Те из особей Homo sapiens, которым повезет остаться в живых, наверняка передадут своим потомкам собственный иммунитет к инфекции, и начнется новый виток затяжной войны. Но «победа» в ней будет стоить слишком дорого.
Новейшие виды оружия
Можем ли мы выиграть эту гонку, в которой у бактерий столь явное преимущество? На самом деле альтернативы антибиотикам существуют. Некоторые из этих средств находятся на стадии изучения, другие — на стадии клинических испытаний. Третьи вообще не требуют медицинского вмешательства и основываются исключительно на здравом смысле.
1. SOS-репарация бактерий. Разумеется, самой простой и логичной идеей было бы если не помешать бактериям эволюционировать, то хотя бы искусственно притормозить этот процесс. Ученые разных стран ведут работу в этом направлении, однако до клинических испытаний препарата на сегодняшний день одело так и не дошло.
2. Бактериофаги. Другой подход к решению проблемы — использовать против возбудителей инфекций их природных врагов. Бактериофаги — вирусы бактерий — сами способны эволюционировать не хуже своих жертв и за счет этого обходить механизмы их резистентности. Одна из причин, по которой фаговая терапия пока мало представлена на рынке, не в том, что это сложно осуществить технически, а, скорее, в запутанном патентном законодательстве. До сих пор нет единого мнения, считать ли вирус живым. Если да, то право на его использование в коммерческих целях становится намного сложнее получить, поэтому все усилия фармацевтических компаний сводятся к тому, чтобы юридически признать бактериофаг чем-то вроде вакцины или вектора для генетического клонирования. В любом случае, и работать с таким высокоспецифичным и изменчивым лекарством, и писать к нему инструкцию — непростое дело. Есть и другие спорные моменты — например, не до конца ясно, как себя поведет тот или иной фаг, столкнувшись с иммунной системой человека. Да и вообще нет никакой гарантии, что, проникнув в клетку возбудителя, он ее тут же уничтожит. Вместо этого многие фаги предпочитают встроиться в бактериальную хромосому и законспирироваться там на неопределенное время.
3. Антимикробные пептиды. Еще одно эффективное, но пока малоизвестное оружие — антимикробные пептиды. Вся оборона бактерий строится на изменениях в их белковой составляющей. Среди небелковых соединений этим «чем-то другим», вероятно, окажутся фосфолипиды — универсальные строительные элементы для любой клеточной мембраны. Они мало изменились с момента зарождения жизни на Земле до наших дней, благо задача у них предельно простая: создать пленку и с помощью этой пленки отделить внутренний мир клетки от окружающей ее неопределенности. Антимикробные пептиды задействованы в системе врожденного иммунитета многих организмов, от человека до бактерий, борющихся с другими бактериями. Широкий спектр действия — один из основных козырей антимикробных пептидов, однако оборотная сторона широкого спектра — низкая селективность: такое оружие бьет всех без разбора. Из-за этого, а также из-за быстрого расщепления в кровеносном русле, делать инъекции антимикробных пептидов нет смысла. Остаётся лишь применять их наружно при заражении слизистых или в виде таблеток от желудочных инфекций.
4. Здравый смысл и выполнение простых правил - наконец, самая дешевая и общедоступная, но оттого не менее важная мера. Так уж получилось, что между врачами в мире нет единой договоренности, которая ограничивала бы использование антибиотиков и оставляла бы некоторые из них про запас. В тех странах, где антибиотики можно приобрести без рецепта, их часто держат в домашней аптечке «на всякий случай» и начинают принимать при первых признаках недомогания. Самолечение вместе с незнанием правильных дозировок создают бактериям отличные условия для выработки устойчивости. Лучше приберечь антибиотики на крайний случай, предоставив иммунной системе возможность выполнить свою работу. Но если уж пришлось их принимать, соблюдайте предписания врача — пропейте курс до конца, а не бросайте при первых признаках улучшения.
Как ни удивительно, эпическое сражение бактерий и антибиотиков с неясной концовкой предсказал еще сам Флеминг, выступая с нобелевской речью в 1945 году. Ему же приписывается довольно-таки философская фраза о том, что «Пенициллин, конечно, помогает, но зато вино делает счастливей». И надо сказать, в чем-то он здесь неуловимо прав.
________________________
Берегите своих близких, не занимайтесь самолечением, обращайтесь к специалистам. Мы поможем Вам подобрать нужного врача и пройти необходимые обследования.
Наш сайт: https://umedicine.pro
Экстренная и плановая госпитализация в Москве: +7 800 444 73 70