Может, Она ещё и просто шизофреничка. Есть такое, когда употребляются уменьшительные и ласкательные словечки, - это один из симптомов проявления шизоидности. Ей было свойственно: ниточки, нежненько, веселенький, сказочка, глазоньки, замочек, кулачок, письмецо, маслице, тряпочки…
Но не исключено, что это и признак инфантильности. Но всё же Она жуткая продуманка. Получается, что в Ней намешаны противоположности.
С одной сторонки – Она была послана как бонус, как подарочек.
С другой сторонушки – Она как издёвка, как агентурная подстава.
С третей сторонищи – Она просто инфантильная дурёха с манией величия.
Но я склонен принимать, что все три варианта имеют право быть и наличествовать.
- Вот - почему отдаются женщины, девушки?
- Ты хотел сказать – почему они дают? - сегодня Маруся улыбалась как-то статично, и я уже заподозрил, что она подкачала себе губы.
- «Дают» – это вульгарно.
- И ладно. Ты о чём вообще?
- Всегда о Ней.
- Ну конечно! Я как-то запамятовала, - и улыбка была всё та же. – Маньячок о своей стареющей куролеве. Поедем ко мне? Детки у бабушки.
- Что делать?
- Чай пить.
- У меня термос с…
- Понятно, боишься.
- Еще как…
- Да я тебя не трону!
- Мы же догово…
- Просто хотела проверить твою силу воли. – «Неужели она подкачала губы? Улыбка не меняется». – Ну и – почему дают женщины, этот мой ужасный пол?
- Ты его до сих пор не починила? – Я уже не хотел распространяться. Но пришлось: - Одни – от жалости, вторые – из расчёта и из-за счёта, третьи – из-за тщеславия.
- А по любви или хотя бы из-за неугодной тебе романтики? Хотя… да, ты же уверен, что женщины не способны любить.
- Зато жалеть способны. Жалость бывает покруче любви. А тщеславие – это разве не любовь… к себе?
- Какой ты ловкий!
- Я же говорил, что им любить нечем.
- Отсутствие члена может компенсироваться фигурой и милым личиком.
- О, именно так и этим ты любишь?
- Ты сегодня злой. Хотя нет, прости, ты злым не бываешь… впрочем, как и добрым, ты же серединный.
- Машенька, ты умнеешь.
- Когда ты называешь меня Машенькой, я таю. Скажи, а я умнее твоей куролевы?
- Явно не глупее. – Маруся удовлетворилась. - Она старалась быть ответственной за слова, очень старательно писала, хотя и постоянно Её глючило.
- Ну да, Ей же приходилось сдавать доносы-отчёты. А ну Её! А кто с тобой был из жалости?
- Эта жалость еще выступает как бабская угодливость. Алкоголики меня периодически увлекали в свой питейный ансамбль. Как-то увезли в сторону Дмитрова, там у какого-то водоёма этот пузатый Виктор, мелкий писатель, готовил свой превосходный плов из потрохов. Присутствовали некая дама-поэтесса и еще кто-то. У Виктора была семья, квартира у Измайловского парка. Вот мы вышли из метро, расходились тёпленькие, а поэтесса пила много пива. У меня тогда водились деньжата, я покупал дорогое пиво, она его быстро поглощала. Витя понимал, что я с ней просто так не расстанусь, но у них вроде были отношения, а ему нужно было идти к жене. И поэтесса якобы любила пузатого Витю, но и еще хотела дорогого пива. Я припоминаю, что он протежировал издать ее стишки.
- Ты мстительный.
- Правдивый. Всё это московское писательское болото заставляло иногда посылать публично их всех на….
- Прямо так?!
- И не один раз. Болото больно вонючее. Иногда в разгар застолья я вставал и объявлял этим головастикам , что я их всех в…
- Я тебя таким не представляю!
- И не надо. Короче, ВиктОр натурально заплакал, такой неожиданно жалкий, она его утешала, от метро он убито поплёлся домой, а она пошла со мной в пустую квартиру, потому что я купил дорогие сигареты, вино и пиво.
- Без закуски?
- Да было что-то – типа чипсов и сушеных… Да какая тебе разница- столько воды утекло!
- Я рисую сцену.
- Пиво пивом, а тело телом. Она упёрлась, и только бутылку за бутылочкой высасывала… И типа объявляла, что верна пузатому корешу Вите.
- Из горла?
- Какая ты догадливая.
- А причем тут жалость?
- Низ она хранила для Вити. А верх предложила ненароком. Ибо я же в каком-то смысле страдал.
- Аааа, она же из горлА пила… - Маруся резко погрузилась в раздумье.
- Но понимаешь… Я не особо признавал эффект от горлового… пения. Мне тогда важно было естественное, традиционное.
- Ни в какую?
- Ротовые процедуры меня не удовлетворили. А она мёртво в свои трусы вцепилась. Пару часов всякой возни, я устал, плюнул и лёг спать.
- Послал поэтессу?
- А как же.
Марусины раздумья закончились детективным резюме:
- Месячные у неё были или вирус какой. Столько пива пить, это же и описаться можно в интересный момент…
«Да, ты прав про три варианта женского давания, - наговорила она мне на следующий день. - Проанализировав, я даже заметила, что иногда у меня выходили все три причины одновременно».
Слушая этот аудио-посыл, мне ярко и сценически представилось, как Маруся озорно и дерзко показывает мне язык. Но губы шалунья явно подкачивала.
===
Далее: Гунькины вздохи. 78 (1)