В школе их называли «мы с тамарой ходим парой», хотя одну подругу звали Рита, а другую Дина. Они дружили с 8 класса, куда пришли из разных школ, и сразу понравились друг дружке. Рита была невысокая брюнетка с ладной фигуркой, которая позже «слегка наела мяско», как говорила она сама, белозубо смеясь и запрокидывая голову. У неё была такая манера: хохоча, показывать красивую белую шею.
Дина была полной противоположностью подруге: высокая, стройная, даже худая. Грудь была маленькой, зато ноги длинные, от ушей. Модель, одним словом. Правда, слегка сутулилась, стеснялась, что на физкультуре стоит в шеренге первой, опережая даже мальчишек. В институте комплекс пропал: на «мужском» факультете металлургии вокруг были сплошные красавцы от метра восемьдесят.
Дина попала сюда из романтических соображений. Огненные реки из доменных печей, километры блестящих труб, так нужных стране… Она вообще была по натуре идеалистка: страстная, с желанием приносить пользу, помогать людям, улучшать мир. О себе говорила:
- Мне бы родиться лет сто назад!
На что Рита отвечала:
- Не дай бог! Нам одной революции хватило.
Рита поступила в архитектурный. Ходила с тубусами для чертежей, большими папками с рисунками, кропотливо клеила макеты. Студенческая жизнь захватила обеих, но они продолжали дружить, часто встречались, Рита ночевала у Дины. И тогда, как в школьные годы, полночи хихикали, обсуждая парней и всякие женские глупости.
Рита первая вышла замуж. Как-то так получилось, что Дина узнала об этом не сразу. Даже не догадывалась о готовящемся событии. Видимо, своего Эдика подруга прятала, чтоб не сглазили.
Дина как раз вернулась со стройотрядом. Два тяжёлых месяца, но зато после них остался полностью готовый к работе свинарник на тысячу голов. Ребята хорошо заработали, и Дина собиралась пригласить подругу в кафе. Столько не виделись!
Позвонила и изумилась. Ритка отвечала расслабленно, томным голосом.
- Ой, Динка, пока ты там свиньям хвосты крутила, я замуж вышла. У нас медовый месяц. Мы на Мальдивах. Приеду – и всё-всё расскажу.
Дина решила не обижаться, но всё равно обиделась. Она-то без утайки рассказывала обо всех своих ухажёрах; вместе обсуждали, кто мог бы ей подойти в качестве пары. Рита тоже делилась подробностями личной жизни: мелькали однокурсники Саша, Виктор, даже какой-то аспирант Игорь. Но чтобы замуж – и так быстро? За кого из них?
Потом началась учёба, и Дина не сразу поняла, что давненько не созванивалась с подругой. Набрала, но та не взяла трубку. Через пару попыток дозвониться в разное время решила: хватит. Не хочет общаться, не надо. В это время как раз и саму Дину завертел любовный ураган. Через полгода случилась студенческая свадьба, и с молодым мужем, только что закончившим стройфак, она поселилась в его квартирке, оставшейся от деда.
Первая беременность случилась после третьего курса. Пришлось брать, а потом продлевать академку. Заканчивала учёбу уже беременная вторым сыном. А потом случилась катастрофа. На стройке, которую курировал прораб Артём Дуленков, упала плита. Тогда погибли двое – строитель и сам прораб, муж Дины.
Сказать, что мир рухнул - ничего не сказать. Дина почернела и держалась за жизнь только ради детей. У Артёма родных не осталось, и сообщать о его смерти было больше некому.
Из глубины горя Дина вылезла примерно через полтора года, и вдруг на улице увидела Риту. Она даже не сразу узнала её, а потом не поверила самой себе. Бывшая подруга, смешливая, быстрая, вся какая-то кругленькая, как горошинка, выглядела ссохшейся и подурневшей. Дина не удержалась и окликнула её.
Рита обернулась, замерла на секунду и вдруг кинулась, как будто потеряла и вновь обрела близкого человека.
- Дина, Диночка, - восклицала она, тиская подругу в объятиях. – Как же я соскучилась!
Растерянная Дина почувствовала, что сейчас заревёт. Всколыхнулись тёплые воспоминания детства и юности. Она потащила подругу в гости, и они проболтали несколько часов, пока бабушка не привела домой мальчишек.
- Ох, мне ведь тоже пора! – спохватилась Рита. – Эдик скоро вернётся. И Маришка там голодная сидит.
Дина слегка удивилась, что про дочку подруга вспомнила в последнюю очередь и вообще не торопилась к ней: девочка была совсем маленькая! Ладно, это не так уж важно, может, она с няней. А вот Ритин рассказ о своей жизни шокировал.
Она наслаждалась счастьем в браке с Эдиком всего несколько лет. Муж был «бесприданником», но с перспективами.
- Где ты его нашла? – не удержалась Дина. – Ты про него ни разу не заикнулась.
Рита скромно улыбнулась:
- Мы познакомились на вечеринке в юридической академии. У них много парней, у нас –девочек, часто тусовались вместе. А Эдик… он по линии ФСБ пошёл. Поэтому я и не могла рассказывать. Не потому, что нельзя было, но просто на всякий случай.
Дина уважительно кивнула. Одной загадкой стало меньше.
Но оказалось, в ФСБ супруг служил недолго, уволился и устроился начальником охраны к крутому бизнесмену. Жизнь и вовсе превратилась в сказку. Они купили квартиру в центре города, постоянно ездили отдыхать заграницу. Рита, как дипломированный архитектор, проектировала на заказ офисы и коттеджи, а потом ударилась в искусство. Устраивала перформансы, как туманно пояснила она, не вдаваясь в подробности. Они с мужем стали почти своими в узком кругу состоятельных людей. И всё кончилось разом. У Риты нашли рак.
Она произнесла это слово и кротко посмотрела на шокированную Дину. Та не знала, что сказать.
- Вот, Диночка, с той поры жизнь побежала втрое быстрее.
- И как ты справляешься? – наконец, выговорила Дина, вглядываясь в лицо подруги.
- У меня очень хороший доктор. Эдик поднял всех на уши, и, пока мы ещё были интересны и на слуху, мне устроили обследование и лечение у лучших врачей страны. Думали, за рубеж, в Израиль или Америку, но оказалось, по моему профилю лучшие – у нас. Я ведь ребёнка родила.
Она сказала это буднично и как-то не отделяя от предыдущей фразы. Поэтому Дина только через пару мгновений сообразила, что услышала.
- Рита! Ребёнок?
- Девочка. Зовём Мариша. Врач сказал, это мой единственный шанс. Я и воспользовалась.
- Какая же ты молодец! Героиня! Ритка, я всегда знала, что ты смелая.
Рита слушала с непроницаемым лицом.
- Да ладно тебе. Героиня – это дочка. Она меня и спасла. Костный мозг, понимаешь?
Она смотрела пристально, а до Дины начало доходить. У новорождённой взяли костный мозг и пересадили матери.
- Но ведь она… с ней всё в порядке?
- Да! С ней всё хорошо! Она славная, прекрасно развивается, послушная. Эдик любит её.
Рита переключилась на расспросы про жизнь Дины, и та рассказала, как жила все те годы, пока они не общались. Дошла до смерти мужа и поняла, что не может вымолвить ни слова. Будто пережали горло. Подруга вскочила, налила воды, захлопотала.
- Да всё хорошо, - Дина улыбнулась через силу, но ей стало полегче. – Просто всё ещё болит.
- Мы с тобой интересно проводим время: сыплем соль на раны, - пошутила Рита.
Мама Дины, вернувшись с детьми, охнула, узнав лучшую подружку своей дочери. Рита как-то невнятно поздоровалась и убежала.
Дина коротко пересказала маме, что узнала. Ей не давала покоя какая-то мысль, странность в поведении подруги, но не было времени подумать. Сыновья требовали внимания. Только уложив их в кроватки, поцеловав и прошептав ласковые слова, она поняла: Рита говорила о дочери отстранённо, как о чужом ребёнке. Это было жутковато.
Впрочем, Дина вскоре познакомилась с девочкой. Рита позвала Дуленковых в гости. Они купили подарки хозяевам и явились.
Малышка оказалась ангелом. Большие серые глазищи, кукольное личико, золотые волосики. Старшему, Грише, было скучно, и он уселся за книжки. А Матвейка с удовольствием принял новое знакомство, и они с Мариночкой чем-то шуршали в её комнате.
Мамы пили кофе на идеально чистой кухне за столом, покрытом белоснежной скатертью.
- Ритка, я твою скатерть боюсь. Любая капля – и всё!
- Да брось! Испачкаешь, постираем, - Рита поднялась, подошла к высокому холодильнику, сверкавшему серебристой дверцей, и тряпочкой протёрла какое-то пятнышко. Возвращаясь на место, она успела передвинуть чуть левее вазочку на столе.
Дина наблюдала за всем этим со смутным беспокойством. Подруга всегда была аккуратной, но не до такой мелочности.
- Чем занимаешься? – осторожно спросила Дина. Она понимала, что Рита вряд ли ходит на службу. Возможно, у неё и инвалидность оформлена.
- Я кукол делаю! – ответила подруга. – Хочешь посмотреть?
Она вышла и вернулась, неся на руках младенца. Дина не сразу разобралась, что он не настоящий. Даже вблизи иллюзия была почти полной: сморщенное красное личико, как бывает у новорождённых, пальчики, сжатые в кулачки. Дитя крепко спало, а Рита бережно держала его на руках и смотрела с нежностью.
Дине стало не по себе. К настоящей дочери Рита таких чувств явно не испытывала.
- Костюмчик ему тоже я связала, - похвасталась подруга. – Ну, как тебе?
- Обалдеть! Как живой!
- Это реборн, «возрождённая жизнь».
В этот момент из детской раздались смех и грохот: что-то уронили.
- Мариша! – чуть повысила голос Рита.
И всё стихло.
- Волшебница, - похвалила Дина. – Когда мои так разгуляются, я их одним словом остановить не могу. Ни одним, ни двумя, ни даже тапком.
- Послушная девочка, – повторилась Рита. – Слушай, нам гулять пора, пойдём вместе?
Дину слегка смутило, что «гости» прерываются так резко. Обычно хозяева проявляют больше терпения и ждут, когда гостям самим надоест. Ну, ладно, может, Мариша должна гулять по часам. Или самой Маргарите это необходимо.
Она кликнула сыновей, они оделись и спустились ждать на улице.
Спустя двадцать минут из подъезда показалась Рита с коляской. Дина нахмурилась. Девочка для коляски была уж точно слишком взрослая.
Рита улыбнулась и пригласила:
- Идёмте туда, там аллея.
- А где Мариша? – спросил подбежавший Матвейка.
- Она не захотела идти. Но мы и без неё хорошо погуляем. Да, Ярик?
Рита спросила это у кого-то, кто лежал в коляске, задёрнутой пологом.
- Рита, можно я посмотрю? – спросила Дина. Ей не хотелось приближаться и заглядывать, но нужно было убедиться.
- Не разбуди только.
Осторожно отодвинув полог, Дина увидела куклу, одетую во все подобающие младенцу одёжки. Её пробрал озноб.
Сунувший свой любопытный нос в коляску Матвейка воскликнул:
- Кукла! – и Рита зло оттолкнула его, зашипев, как кошка:
– Динка, следи за своими дебилами!
Дина обняла Матвея, подозвала Гришу. Она не обиделась, а испугалась. Больше всего ей сейчас было страшно за оставшуюся в квартире девочку.
- Извини, Рита, я вспомнила, что мне надо обед готовить… - она выпалила первую попавшуюся, не слишком удачную причину, но подруга не обратила внимания.
- Мы пойдём тогда сами. Пока! – она была уже совершенно спокойна, даже безмятежна.
Дина проводила её взглядом и сказала мальчикам:
- Нам надо подняться, спросить кое-что у Мариши.
Оставлять их одних на улице она не рискнула.
Поднялись на 4 этаж, Дина постучала в дверь и позвала:
- Мариша, это тётя Дина, мы сейчас у вас в гостях были…
Ответом была тишина. Дину уже трясло. Господи, а вдруг невменяемая мамаша что-то сделала с ребёнком? С настоящим ребёнком. Но тут за дверью раздался шорох и тихий голос девочки спросил:
- Да?
- Маришенька, твоя мама ушла гулять, - заспешила Дина. – У тебя всё хорошо?
Пауза и снова краткий ответ:
- Да.
- Мама тебя не обижает?
- Нет.
- Мариша, а папа – папа Эдик – когда придёт?
- Не знаю.
- Он приходит к вам? Он живёт с вами? – до Дины дошло, что в квартире не было мужских вещей! Ни куртки, ни запасных ботинок, ничего!
- Не знаю, - опять тихо ответила девочка.
Дина испугалась, что она сейчас отойдёт от двери.
- А бабушка или дедушка, хоть кто-нибудь приходит к вам?
- Бабушка! – вдруг оживилась Мариша.
- Когда?
- Вечером.
Больше Дина ничего не добилась. Они с мальчиками спустились вниз и пошли домой.
Целую неделю после этого Дина караулила рядом с домом «вечером», начиная с пяти часов и до восьми-девяти. Всё ждала бабушку, гадая, кто она: мать Ритки или Эдика. Или ещё кто? За это время несколько раз видела Риту, выходившую с коляской, но ни разу – с дочерью.
Наконец, не выдержав, поднялась на этаж и постучала к соседям. Почти сразу открыли. На пороге стояла…
- Валентина Петровна! – Дина опешила, увидев Ритину маму. В школьные годы она пару раз бывала дома у подруги и сейчас сразу узнала. Женщина, конечно, постарела, но дело понятное – и время прошло, и столько всего свалилось на неё за эти годы.
- Дина? – пригляделась Валентина Петровна. – А что ты тут делаешь?
Тут позади неё показалась маленькая фигурка, робко выглядывавшая из-за бабушкиной юбки.
- Мариша! – обрадованно сказала Дина. – Здравствуй!
Девочка тихо-тихо поздоровалась, а Валентина Петровна оглядела Дину с подозрением.
- Вы знакомы?
Дина коротко рассказала о встрече, о том, как сидели на кухне – сначала у неё, потом у Риты.
- Я всё знаю про болезнь и Маришу, – запинаясь, проговорила Дина. – Но потом увидела куклу, и как Рита гуляет с ней.
Тут она остановилась, потому что не знала, как продолжить. Сказать, что забеспокоилась, не навредит ли девочке её собственная мать? Или – что переживает, как сама Маргарита живёт без присмотра?
Валентина Петровна поджала губы, о чём-то размышляя, потом посторонилась и позвала:
- Заходи.
Дина шагнула в квартиру, улыбнулась малышке. Жалко, сегодня без подарочка.
Устроились на кухне, где же ещё. В отличие от Ритиной квартиры, тоже обычной хрущёвки, но с евроремонтом, снесёнными перегородками между кухней и гостиной, эта квартирка выглядела старой. Чистенькой - да, но потрёпанной. Мебель потёртая, пол скрипучий. Кухонька крошечная, поэтому двое взрослых и один ребёнок заняли её полностью.
Пили чай. В вазочке лежало печенье «Мария», но Дина к нему не притронулась. И не хотелось, и стыдно было что-то брать у явно не роскошествующей хозяйки.
Валентина Петровна некоторое время собиралась то ли с духом, то ли с мыслями, прежде чем рассказать Дине, что же происходит с её собственной дочерью. Потом заговорила, и у Дины вовсе отшибло желание что-то есть или пить.
- Она ведь наркоманка, - сказала тихо женщина. – Ты не знала?
Дина только помотала головой, стараясь не таращить глаза.
- Это ещё в старших классах началось, мне кажется. Но я не уверена. Вы же тогда дружили, не замечала?
Дина лихорадочно вспоминала. Вместе они проводили много времени, но не 24 часа, конечно. Когда бы Рита успела связаться с наркотиками? А поведение? Оно же должно было измениться…
- Не замечала.
- Тогда это уже в институте. Она всегда хотела верховодить, быть в центре внимания, чтобы ею восхищались. А тут… как это сейчас говорят, тусовка. В архитектурном же большая часть ребят из богатых семей. Там и девочки-то для престижа, в основном, учатся. А моя поступила на бюджет, денег особых нет… Как-то приобщилась, в общем. Может, несчастная любовь сыграла свою роль.
Дина вскинула брови. То есть, пока они с подругой откровенничали о своих влюблённостях, Ритка ни словечка правды не вымолвила!
- Этот Эдик, он просто соблазнил её, - волнуясь, продолжала пожилая женщина. – А она, как с ума сошла, бегала за ним, учёбу бросила. Я пыталась образумить, но она просто возненавидела меня, ушла из дома. Я полтора года не знала, где она и что с ней. А потом вернулась… - пауза. – Уже поздно было. И на сносях, и зависимая.
Дальше история разворачивалась, в общем-то, по понятным рельсам. Ломка, психбольница, роды. Единственное, что удивило Дину, - тот самый Эдик не бросил ребёнка. Купил им квартирку, сделал ремонт, присылает деньги.
- На мою карту! – предугадала вопрос Валентина Петровна. – Продукты, готовка, уборка – это всё я. Свою квартиру, как видишь, поменяла на эту. И Мариша по большей части у меня. Только когда мне уйти надо, она с мамой остаётся. Но чаще просто одна меня здесь ждёт. Мариша у нас смелая, да? – обратилась она уже к внучке, которая так и жалась к бабушке.
- А кукла? – Дина пыталась задать вопрос поаккуратней и не находила слов, но женщина поняла её.
- Это хобби. Она же хорошо рисовала, помнишь? Кукол начала ещё на 1 курсе делать. Даже продавала. Но после больницы уже ничего не делает, только возится с этим, последним. Я не препятствую. Так она хотя бы занята.
Повисла новая пауза. В принципе, говорить больше было не о чем. Как и спрашивать, болеет ли Рита или придумала. Ясно и так.
- На неё иногда просветление находит, - вдруг снова заговорила Валентина Петровна. – Становится почти прежней. Маришку обнимает, целует, мне говорит «мамочка». Но при этом она возбуждённая становится, говорит много, быстро, смеётся так громко. А после в депрессию впадает.
- А лекарства принимает?
- Конечно. На этом и держится.
Дина уходила с тяжёлым сердцем. Ничего нельзя было поправить в судьбе подруги. Можно ли сказать, что жизнь к ней была несправедлива? Посетовать на несчастный случай? Обвинить во всём того Эдика? Или, может, плохо воспитавшую свою дочку мать? Или саму Риту? Ответа у Дины не было. Просто так всё сложилось.
Она решила, что будет навещать их: и Риту, и бабушку с внучкой. Надо девочку почаще приглашать к ним в гости, а то она кажется слишком забитой.
С этими мыслями Дина выдохнула и пошла домой.
Пожалуйста, подпишитесь, если вам нравятся мои истории. И поставьте мне оценку. Это мотивирует писать дальше. Пишите комментарии, не стесняйтесь.