Князьков, в последние несколько месяцев, только и делал что пытался смириться с новой для него реальностью. Справляться с растущими внутри злостью, раздражением и стрессом, становилось с каждым днём всё труднее. Он начал старательно избегать поездок на общественном транспорте, из-за большого скопления людей, назойливых контролёров и невыносимой вони от анти-социальных элементов, которых в метро всегда было в изобилии.
Из-за необходимости ходить в школу на своих двоих, пришлось пересмотреть и режим дня, сдвинув время пробуждения на целый час раньше. Для психики чистопородной совы, коей являлся Станислав, сие издевательство не могло остаться незамеченным. В последнее время, даже променад по школьному коридору, от одного кабинета к другому, напоминал шествие на виселицу через всю центральную площадь. Многообразие звуков, запахов и мельтешащих под ногами младшеклассников вызывали у Станислава социофобию и приступы мигрени. Дотошные наблюдения за состоянием организма подсказывали парню, что его возросшей нервозности есть простое и понятное объяснение. Но он, усилием воли, гнал эти мысли из головы.
"Ты не сможешь терпеть вечно, выпусти меня на денёк и потом снова будешь жить спокойно" - Увещевал его зверь в голове.
"Нет! Я - не чудовище. Ты, в прошлый раз, уже наломал дров целую поленницу и больше наружу не выйдешь." - Твёрдо возразил Стас, хаотично зарисовывая в блокноте что-то абстрактное лишь бы выплеснуть злость.
"Дело, конечно, твое, но если не будешь регулярно превращаться - одичаешь. А для тебя это означает только одно - я займу твоё место в личностной самоидентифекации. - оборотень самодовольно присвистнул и продолжил: - Э, как я загнул! Не зря вместе с тобой над книжками сижу. Поумнел, поди."
"Дожили, моя шиза угрожает мне тем, что я успешно контролирую. А не пошел бы ты в хуй с такими ультиматумами?" - Раздражённо зажмурился Стас, обращаясь к монстру напрямую.
"Я бы с удовольствием, но ты давно уже не посматривал на попец Любаши, а на твою кудрявую дурнушку моё приподнятое настроение не работает." - Со смехом пояснил оборотень.
Князьков, до крови, укусил себя в нижнюю губу. Ручка в его пальцах, с громким хрустом, сломалась пополам. Так как это произошло на уроке, во время контрольной, то на источник звука оглянулись практически все. Кто-то из ребят пошутил про слабые нервы и по классу прокатился глумливый смешок.
- По какой причине шум? - Оторвавшись от заполнения журнала, строго поинтересовалась Татьяна Ивановна.
- Князьков распсиховался. Нервишки шалят. - ядовито прокомментировал ситуацию Новиков, со своего места.
- Тявкалку прикрой, бестолочь, и завидуй молча. Он, в отличие от тебя, уже всё сделал. - Огрызнулся Филипп на обидчика друга.
- Ой-ой, больно надо мне завидовать задроту и социопату. - Оскалился Лёшка довольный изощрённым оскорблением.
- Чё ты там вякнул?! - Сверкнув глазами от злости, отчеканил Фил.
Химичка настойчиво постучала по столу ручкой, призывая подростков к порядку: - Сенов, Новиков - рты закрыли оба, не то мигом, из класса вылетите.
Парни наградили друг друга уничтожающим взглядом и опустили глаза каждый в свою тетрадку.
- Спасибо. - тихо поблагодарил друга Князьков.
- Забей. - хмыкнул тот в ответ.
Филипп заметил, что Лёшка, с недавних пор, постоянно задирает Стаса, провоцируя того на ответную грубость. Иногда, к этой безосновательной травле, присоединялись и другие волейболисты, но миролюбивый, тихий отличник предпочитал не отвечать на провокации и старательно их игнорировал. Во всей этой ситуации самому Станиславу казалось странным, то что Левинский ни разу не поддержал горение костра травли "ботаника", а если сокомандники, наглели сверх меры, то мог и пристыдить. Кудрявый блондин, поначалу, отнёсся к благосклонности Левинского с недоверием. Но, проанализировав ситуацию, решил, что Коля, всего лишь, переосмыслил своё поведение и, таким образом, пытается стать лучше. В конце-концов, любой хулиган может встать на путь исправления.
Но так оно было лишь отчасти. Левинский, действительно, не желал Князькову зла, но вот распроклятый Сенов вызывал у волейболиста целый спектр негативных эмоций. Коле отчаянно не понравилось то чувство беспомощности перед монстром, который едва его не прикончил, поэтому первые две четверти он просто наблюдал за поведением Филиппа, подмечая все странности. И они не заставили себя долго ждать. Создавалось впечатление, что Сенов либо озверел, либо это уже не совсем он. Филипп сдержал данное себе слово - наказывать каждого из своих обидчиков. При этом, действовал он, с осторожностью хищника, предпочитая отлавливать участников шайки поодиночке и вечером. Филипп настолько преуспел в своей *отслеживающей* деятельности, что к концу второго месяца учёбы не осталось ни одного волейболиста, который не получил бы от бурого оборотня в жбан. Никто из пострадавших так и не решился обсуждать полученные травмы: ни с родителями(по понятной причине) - ни с друзьями.
Ультиматум от монстра - "Если пропиздишься, кто тебя разукрасил - найду и прикончу!" - звучал крайне убедительно и проверять его на блеф желающих не нашлось.
Из тех странностей в поведении, которые были видны всем Левинский отметил за Сеновым: безудержное сквернословие, поедание еды в столовке с аппетитом уличной некормленной псины и демонстрацию своей симпатии к Любашке пошлыми комплиментами и недвусмысленными знаками внимания. Последнее, к слову, сыграло с девушкой злую шутку.
Особенно, после того как кто-то из сплетниц параллели пронюхал о том, что Сенов неоднократно ночевал у Демченко. Столь скандальная новость быстро превратилась в сенсацию, распространилась по школе со скоростью лесного пожара и обросла новыми, пикантными и недостоверными подробностями. Одноклассницы, с садистским удовольствием принялись травить Любашку. Каждый день в школе медленно превращал спокойную и застенчивую отличницу в изгоя. Обидное прозвище "демо-шлюшка", теперь сопровождало её везде, где бы она не появилась. Некоторые из парней тоже не отставали, и, любой ответ Демченко у доски, сопровождали глупым хихиканьем, называя сие действие, между собой, "выходом на панель".
Филипп, видевший это странное отношение к его девушке, принялся ревностно защищать её от любых нападок, нередко, перегибая палку с жестокостью. Любе его поведение, категорически, не нравилось, но высказывать своё мнение на этот счёт она побаивалась.
***
С начала второй четверти в классе ввели обязательный факультатив по половому воспитанию молодежи. И первая же тема, освещавшая проблемы изнасилования, вогнала девушку в предобморочное состояние. Она вынесла не больше половины урока, после чего, выбежала из класса, заливаясь слезами. Школьный психолог, которая проводила занятия - превратила это в обычный воспитательный момент.
- Да, тема тяжёлая и далеко не все хотят слышать об этой грязи, но если о ней не говорить, не освещать проблему - она от этого никуда не денется. Ребята, в ваших руках сделать этот мир хоть немного чище и безопаснее. Если вы испытываете к кому-то чувство привязанности, помните, что ваша избранница не обязана отвечать вам взаимностью. И, уж тем более, вы ни в коем случае не должны добиваться своего насилием...
На протяжении всей этой тирады Станислав менялся в лице, ожесточённо ругаясь с внутренним монстром. Он едва не побежал вслед за Любашкой, но вид помрачневшего и нетипично молчаливого Сенова остановил его от этого необдуманного решения.
С того дня Филипп, со всей присущей ему настойчивостью, пытался выяснить кто посмел обидеть Любу. Все, кто неосторожно ухмыльнулись побегу Демченко с факультатива мгновенно оказались в списке на избиение. Но ни один синяк выданный за школой не приблизил парня к разгадке и это безумно бесило. Спрашивать у Любы напрямую о столь травмирующем событии Филипп не хотел.
А сама Любашка часто убегала в небольшой закуток под лестницей, тихонько выплакаться от беспомощности и обиды.
В этом незамысловатом уголке её однажды обнаружил Коля. Он был в курсе школьных сплетен, но не ожидал, что Любашка придаёт значение лживым россказням каких-то бестолковых куриц. Поблагодарив судьбу за такой подарок Левинский подошёл к рыдающей красавице, тихонько сел рядом и положил ладонь ей на плечо.
- Любушка, милая. Что такое?
Демченко подняла глаза на собеседника и вздрогнула от неожиданности: - Коля? Не надо. Уходи.
Левинский, как ни в чём ни бывало, заглянул в заплаканные любимые глаза: - Я только хочу помочь. Расскажи мне, кто тебя обидел. Виновные будут наказаны самым изощрённым способом.
Любашка закрыла ладонями лицо и разревелась с новой силой. Коля осторожным жестом обнял её за плечи.
- Не обращай внимания на девчонок, им просто башню рвёт из-за того, что Филька тебя выбрал, а не кого-то из них. Я знаю, что в их словах нет ни грамма истины. Своим пацанам уже сказал, чтобы не смели о тебе гадостей говорить. Скоро все всё забудут, обещаю. - Левинский гладил всхлипывающую Демченко по спинке и плечам, чтобы успокоить, тогда как в его собственной голове происходил алярм галактического масштаба.
- П-правда? Ты веришь, что я ничего не делала плохого? - Люба ,с искоркой доверия, заглянула в глаза Коле.
- Конечно. Это всё Фил виноват. Он ведёт себя, как дикарь и эгоист по отношению к тебе. Так нельзя обращаться с любимой девушкой.
Любашка тяжело вздохнула: - Ты знаешь, Коль. Как бы мне не хотелось это признавать, но Филя, действительно, стал другим. Раньше он был весёлым, добрым и очень ласковым, а сейчас... Сейчас от него веет злостью и жестокостью. Он хвастался тем, что за лето стал куда сильнее, чем раньше, и ему это нравится. Однажды, когда мы гуляли с ним вдвоём, какой-то парень присвистнул мне в след. Филю это так выбесило, что он нагнал его и впечатал лицом в асфальт. Я понимаю, что он защищал меня, но это уже как-то слишком.
- Да уж, неадекватная реакция. Я бы ограничился простым и понятным посылом нахуй. Мне тоже Фил показался странным в последнее время. Но если ты с ним счастлива, то...
- Спасибо за поддержку, Коль. Ты хороший парень. Но будет лучше, если нас никто не увидит тут вдвоём. Прости, я пойду. - Тихо проронила Люба и встала со лавочки. Левинский поднялся следом и мягко взял девушку за руку. Демченко обернулась, чтобы отругать его за сей преступный знак внимания, но тут же очутилась в тёплых объятиях парня и замерла. Колька зажмурился от избытка чувств, не замечая никого и ничего вокруг. Любимая была рядом. Остальное - не важно.
- Ах, ты, выблядок! Тебе пиздец! - у входа на лестницу стоял Филипп. Его лицо было обезображено гневом, в глазах поблескивали ярко-зелёные искры.
Любашка отскочила от волейболиста, как ошпаренная.
- Филенька, пожалуйста. Коля, всего лишь, пожалел меня, когда мне стало грустно. Он не хотел ничего плохого. Не бей его.
Сенов, в ответ, лишь оттолкнул её прочь, как тряпичную куклу.
- Я тебя, гандона, на британский флаг порву и в канаву выброшу! - Филипп с размаху врезал Коле по носу так, что у того хлынула кровь ручьём. Едва Левинский оправился от удара, как тут же получил ещё один, в глаз. Зная заранее, что проиграет этот бой, он, тем не менее, ввязался в драку.
В конце концов, Сенов пригвоздил Левинского к полу методично превращая лицо оппонента в кровавую кашу. Любашка рыдала от страха в уголке, умоляя Фила прекратить.
- Т-ты з-звереешь.- Прохрипел Колька, заметив, что глаза оппонента горят, подпитываемые животной яростью. Филипп испуганно отшатнулся, ощупывая лицо и руки. Увидев пробивающуюся сквозь рукав свитера шерсть Сенов оглянулся на рыдающую Любашку и снова перевёл взгляд на избитого Левинского, не зная, куда ему деться в столь неоднозначной ситуации.
- Что, даже зубки не покажешь? Псина немытая. - Прохрипел Колька, отплёвываясь от крови и с трудом вставая на ноги. Филипп, чувствуя, как шерсть покрывает тело рванул прочь с места побоища. Оставалось только надеяться, что на улице не окажется толпы свидетелей его позора.