Ох, не хотелось Людмиле Павловне прослыть «свекоброй»! Из тех, что описываются в розовых рассказиках «писательниц»-шабашниц с псевдоитальянскими именами.
Но как тут удержаться от горестного вздоха, глядя на те фото, которые прислал сын через майл с далёкого экзотического острова где-то в Индийском океане? Куда он укатил в отпуск с этой своей Миланой… И ведь Людмила она, никакая не Милана, но вот всё у неё так – ни слова в простоте.
Женщина тихонько, по стеночке, дошла до кровати, опустилась на неё, легла, вытянулась, и стала размеренно дышать, пытаясь успокоиться. Приставкой «микро» в слове «микроинсульт» Людмила Павловна не обманывалась. Знала, что в любой момент всё может кончиться очень и очень плохо… Она стала вспоминать, как всё это начиналось.
- Ма! Завтра заверну в гости со своей девушкой. Организуешь стол?
У Людмилы заколотилось сердце. Ну слава Богу! Хоть позвонил. Общением он её особо не баловал, а визиты были и того реже – сын уже давно жил отдельно, начал снимать квартиру с 20 лет. Правда, первые три года на её деньги. А сейчас ему 25. Вот и пару себе нашёл.
- Конечно, Алёшенька! А что твоя девушка любит?
- Покушать она любит! – Хохотнул сын. – так что ты там, ма, своё знаменитое мясо по-бургундски сваргань. Оценит. – и добавил небрежно – Как вы там вообще?
- Да всё хорошо, вот на пенсию вышла – успела до этого повышения. А Игорь…
- Мать! – жёстко оборвал её сын. – Мне про этого твоего не интересно! – и в смартфоне запищали гудки отбоя.
Алёша был её единственным ребёнком. Притом от первого мужа, трагически погибшего в составе миротворческих сил на востоке Молдовы, когда там начались неурядицы.
Людмила Павловна тогда осталась с ним, 5-летним, на руках, в самое жуткое для страны и её людей время. Она старалась ухватиться за любую возможность подработки – и, наверное, тогда же и упустила что-то в сыне. Он чем дальше, тем больше становился эгоистичным и самовлюблённым.
А в свои 12, на рубеже тысячелетий, окончательно взбунтовался, когда Людмила уступила настойчивым предложениям давнего поклонника, Игоря, знавшего её с детства, и всё это время влюблённого.
Они даже расписались втайне, и жили «гостевым браком» - может, это и было ошибкой. Потому что потом, когда всё же съехались вместе стали жить у неё, а квартиру мужа сдавать – с сыном у Игоря установился «вооружённый нейтралитет».
Впрочем, и с нею, Людмилой, отношения были разве что чуточку лучше. Деловые. Вы мне деньги ( «с вами на одной территории проживать не хочу») – я вам не мотаю нервы. А что «мотал» - это он осознавал отлично. Людмила поняла, что это была стратегия. Поняла после вот этого визита с этой Миланой.
Людмила тогда с удовольствием смотрела, как молодая пара поглощает мясо с грибами в красном вине, но когда она сделала попытку поделиться с девушкой секретом этого кулинарного изыска, натолкнулась на прямо-таки брезгливую реакцию:
- Нет-нет, увольте! Я у плиты стоять не собираюсь! Как, впрочем, стирать, мыть… На это есть специально обученные люди!
Людмила уже тогда попыталась подавить в себе «свекобру». Правда, получилось не очень.
-Миланочка, а кто вы по образованию и профессии?
- Я учусь на визажиста… - с тем же пренебрежением ответила будущая невестка, и Людмиле стало понятно, что её профессия учительницы в глазах девушки сродни «специально обученным людям».
Её тогда ещё царапнуло то, что Милана по-хозяйски прошлась по всем закоулкам квартиры, как-то делово и оценивающе всё осмотрела. Поэтому состоявшийся через неделю очередной визит сына хотя и обрадовал, но и напряг. И оказалось, не зря.
- Ма, квартиру надо продать! Я хочу купить своё жильё.
- Сын, а ничего, что есть институт ипотеки? – Людмила старалась оставаться спокойной, но сердце защемило. Ну как он так может?
- А ничего, что я здесь до сих пор прописан и здесь есть моя доля? Вам двоим , знаешь ли, жирновато будет жить в трёхкомнатной. Да и потом, у этого твоего есть своя квартира! И здесь ему делать как бы нечего!
А у нас рано или поздно прибавление семейства случится. И учти, не захочешь добром – я продам свою долю… каким-нибудь таджикам! Всё, думай! – и Алексей решительно направился в прихожую, стал там шумно возиться, обуваясь.
- Алёша, подожди! Ты, конечно в своём праве…но делать нужно по-людски! С таким конфликтным настроением, продать во что бы то ни стало, только потеряем в деньгах. Ты же сам заинтересован в максимальной сумме продажи, нет? – она хотела казаться спокойной, но сердце щемило, щемило, в груди нарастала тупая боль.
Алексей, кажется, что-то понял. Сбросил уже надетый ботинок, примиряюще поднял ладони перед собой.
- Да ладно, ма. Конечно ты права. Давайте полюбовно всё решим. И риэлтора хорошего найду…
Вечером был тяжёлый разговор с мужем.
- Я, кажется, понимаю, какая муха его укусила. «Миланой» муху зовут! Ты вспомни, как она твою квартиру «инспектировала»? У неё калькулятор в голове щёлкал. И, птица моя, не обманывайся сыновними чувствами. Тут ночная кукушка дневную перекуковала. Проживём и в моей квартире. Справимся.
Все хлопоты по продаже их обшей с матерью квартиры сын взял на себя – расписав предварительно, какая это морока – все эти справки, согласования… Людмила в каком-то оцепенении подписала и своё согласие на продажу, не особо вдаваясь в текст документа.
А через три месяца, когда все формальности были улажены и нанятая бригада выносила последнюю проданную мебель, на смартфон Людмилы пришла СМС-ка о зачислении денег на счёт. Сумма была на два миллиона меньше той, которую она ожидала. То есть она получила одну треть от оговорённой стоимости.
- Алёша, что произошло?. Что это за сумма? – Людмила Павловна чуть не плакала.
- Всё правильно, мать! – жёстко отрубил сын. – Две трети – нам с Миланой. Одна – тебе. Ты ведь сама подписала все нужные бумаги!
И тут у неё в ушах раздался звоннннннн… Игорь едва успел подхватить жену, начавшую сползать на пол по стенке.
Они второй год тихо и мирно жили в «двушке» мужа. Увы, почти половина «щедро выделенных» от продажи её квартиры денег ушли на лечение и реабилитацию в одном из лучших санаториев. Игорь ради такого дела окончил курсы массажистов, и львиная доля в улучшении здоровья принадлежала ему.
Какие-то странные, невнятные попытки примирения делал и Алексей – но до чего они были неуклюжие? Вот и эти фото их с женой отдыха на Бали. Вот это утиногубое, со сделанными носиком, скулами, веками существо – та самая Людмила?!
Наверное, треть дохода с продажи их бывшего общего жилья ушло вот на этот улучшайзинг. А теперь выплачивает ипотеку. Да господи, лучше бы с матерью по-человечески договорился – она бы ему за эту пресловутую треть ту трёхкомнатную уступила! Но, видимо, в мире ценностей его жены понятие «договориться по-хорошему» отсутствовало.
Что-то Игоря долго нет – в дверь позвонили, он открыл, как-то быстро выскочил, с кем-то там, в подъезде, о чём-то долго говорил… Когда муж зашёл, она спросила:
- Что случилось?
- Не обращай внимания, - отмахнулся он. – Люди какие-то адрес перепутали, сами из деревни, приехали к родне, да в нумерации домов запутались. Пока им всё объяснил… Давай-ка я тебе ножки-ручки разомну. Ты скоро у меня бегать будешь, птичка!
- Тогда уж летать – слабо улыбнулась она.
Игорь сосредоточенно разминал расслабленные мышцы жены и думал, что никогда не расскажет ей о том, что только что произошло на лестничной площадке.
А там заявились эти двое. С требованием пустить их к матери. А на вопрос «зачем?» без стеснения ответили, что им нужны деньги. И тогда он сказал… он сам не ожидал от себя такого:
- Убирайтесь. А появитесь в её жизни вот с такими речами ещё раз – за себя не ручаюсь! Что? Сяду? Знаешь, милочка, я сяду – я выйду! Но тогда вообще молитесь. Оба! А теперь пошли вон!
И он не зашёл в их с женой квартиру до тех пор, пока далеко внизу не щёлкнула дверь подъезда, выметая эту парочку наружу.
Скоро его птица действительно «сможет летать». Лекарства, лечение, реабилитация – всё было сделано in lēge artis – «по всем правилам искусства».