Главное о своей учёбе и профессии (часть 2)
Продолжая воспоминания о начале работы в транспортном управлении, сразу скажу, что работа была не из лёгких. Наше руководство назначало нас, оперативных работников, чекистов, начальниками поездов, а заместителей по технике из числа своих сотрудников, настоящих специалистов, назначала железнодорожная администрация. Мне и моим коллегам приходилось исполнять одновременно две функции: работать начальником поезда (это было прикрытием основной деятельности, о которой, конечно, не знала поездная бригада, - нас тогда называли политначальниками) и исполнять основные обязанности в качестве оперуполномоченного в тресте спальных вагонов курьерского поезда номер 1 международного сообщения, следовавшего на восток по маршруту Москва – Владивосток, или до станции Маньчжурия (недалеко от Читы), а в отдельные дни – до Иркутска. Сопровождал поезда и на запад через Минск – Брест – Белосток, а незадолго до войны до станции Малкиня на территории Польши. В то время, в связи с оккупацией Германией Судетской области Чехословакии, оттуда в массовом порядке выезжали, можно даже сказать, бежали немцы в Японию и Маньчжурию. В пути следования нас встречали как начальников поездов, и мы исполняли соответствующие обязанности: например, давали телеграммы о наличии свободных мест, пересаживали пассажиров на свободные места в случаях, когда приходилось отцеплять неисправные вагоны. А когда Германия оккупировала Польшу, мы обратили внимание на сосредоточение немецких войск вблизи нашей границы. Об этом мы докладывали в отчётах своему руководству по прибытии в Москву, и уже тогда можно было предположить, что немцы готовятся к продолжению войны, которую они развязали в Европе в тысяча девятьсот тридцать девятом году.
Но главной нашей заботой всегда оставалась работа с иностранными пассажирами. Она заключалась в выявлении их связей с нашими гражданами и в передаче добытых сведений оперработникам НКВД, которые встречали начальников поездов на крупных станциях с областными центрами (Пермь, Свердловск, Новосибирск и др.), где замеченные в связях иностранцы выходили.
В Москве, по окончании очередного рейса, писали отчёт о проделанной работе в ГТУ НКВД, а потом отдыхали дней 5-10, в зависимости от длительности завершившейся поездки. Жил в Москве, в спальном (мягком) вагоне, который находился на запасном пути на Ярославском вокзале или на станции Москва-III. Вернёшься, бывало, и не знаешь, где твой вагон, а так хочется поскорее лечь и отдохнуть после длительной и напряжённой поездки. Во время работы в поездах нам практически некогда было спать, в любое время суток были крупные остановки и встречи с оперативниками, но, кроме того, начальники станций обращались с различными просьбами, особенно, если нужно было кого-то посадить на поезд, а, по полученной ими информации, свободных мест не было. Наиболее часто такие просьбы касались военнослужащих, в основном, высоких званий.
Все поезда дальнего следования, в которых мы работали, имели вагоны-рестораны. В одном из них в составе обслуживающей бригады официанткой работала Семёнова Фаина Фёдоровна. Она немного знала немецкий язык и могла объясниться с иностранцами на темы, касавшиеся меню ресторана и заказа блюд по талонам, выдававшимся «Интуристом». Директором вагона-ресторана работала Прохорова Юлия Григорьевна, женщина очень строгая. Старшим официантом был Константин Теркулов, уже женатый человек, с которым я часто встречался в Москве, и у нас установились хорошие дружеские отношения. Костя успел принять участие в гражданской войне, позже был на фронте и в Великую Отечественную. Его жену звали Катей, а дочерей Раей и Тосей. Тося тогда была совсем маленькой и почему-то называла себя Шамиля (возможно, это как-то было связано с имамом Шамилем, известным ранее на Кавказе). К сожалению, родителей Тоси и Раи давно уже нет с нами; их мама трагически погибла в начале 60-х при столкновении двух электричек в сильном тумане под Москвой, когда возвращалась домой с работы из города Пушкино.
Наши добрые отношения переросли в крепкую дружбу, особенно, после того незабываемого дня 1 марта 1941 года, который на долгие годы связал наши с Фаиной судьбы. Именно в этот день Костя и Катя, жившие тогда рядом с Самотёчной площадью, устроили нам, молодым, мини-свадьбу, пригласив свою родственницу с мужем.
Но настоящую свадьбу нам справить так и не довелось, потому что назначили её на тот роковой для страны день, когда началась Великая Отечественная война. Тогда мы с Фаней жили в Лоси, в одном из двух деревянных двухэтажных домов с двумя подъездами, недалеко от одноимённой станции. Неподалёку стояла пожарная команда. Под окнами был палисадник, в котором удавалось выращивать кое-что из овощей, даже помидоры. А тогда нужно было прокормиться, особенно, зимой, и мы осенью сорок первого вскопали лужок, а по весне посадили картошку. К сожалению, однажды утром обнаружили, что вскопаны 2 борозды, и поняли, что картошку уворовали. Но даже то, что осталось, помогло нам пережить суровую зиму сорок второго.
На воскресенье, 22 июня, мы пригласили знакомых по работе ребят, а на вечер уже были куплены билеты в Театр Красной Армии на спектакль «Шельменко-денщик». Рано утром я уехал в Москву за продуктами. Уже на Ярославском вокзале, когда возвращался с рынка, услышал по радио выступление наркома иностранных дел В. М. Молотова о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз. Доехал на электричке до Лоси и понял, что началась паника. Соседи бросились в магазины, чтобы запасаться продуктами, а нам, молодым, в какой-то степени, несмышлёнышам, казалось, ничего и не надо было. Конечно, никто из приглашённых к нам на свадьбу не приехал, а вечером мы отправились в театр.
Продолжение следует...
