Председатель колхоза Василий Семенович Скорый был скор на радикальные решения.
- Буду вас культурно просвещать! Один алкоголизм и воровство на уме! Вы мне так колхоз развалите! Себе семьи порушите! Во избежание дальнейшего морального разложения, приказываю всем колхозом ехать в театр!
Сказал, как отрезал!
Правда, всем колхозом не получилось, потому что билеты были только на моноспектакль, шедший на малой сцене, зрительный зал которой вмещал лишь 50 человек.
Скорому объяснили, что моноспектакль это спектакль-монолог, играть будет одна актриса. Он было расстроился. Ведь, когда актеров много, оно и воспитательное воздействие больше. Но администрация театра его заверила, что вещь сильная и колоссальное воздействие на умы имеет. К тому же, - это был дополнительный аргумент, - в колхозный «Икарус» больше 45 человек всё равно не влезет. Нет, влезет, конечно, если бригаду доярок в проходе на табуреты посадить, а самому сесть на откидное кресло рядом с водителем, предназначенное для экскурсовода.
И поехали колхозники в театр смотреть потрясающей красоты и глубины моноспектакль по мотивам пьесы Жана Кокто «Человеческий голос».
Поскольку в поездку преимущественно собрались женщины, смех, прибаутки и песни сопровождали веселый «Икарус» всю дорогу.
В театре, пока дамы роскошное фойе исследовали, фотографировались на память, председатель Скорый сквазанул к администратору.
Расскажите, говорит, мне, хотя бы вкратце, про что пьеса.
Минут через десять вернулся он к коллективу хмурый и озабоченный.
Тут и звонок прозвенел. Всех в зал пригласили.
Зал был маленький, чуть больше школьного класса. Зрительские ряды шли полумесяцем, огибая маленький неравномерно освещенный пятачок черно-белой сцены.
- Куда это мы пришли? – не скрывая вызова в голосе спросила бригадирша доярок Любовь Павловна. - Скотозагончик, какой-то. Скорый, нормальная сцена где?
Доярки одобрительно зашумели.
- Люба! Сядь на место и смуту не наводи. Не позорь перед культурными людьми.
- Это чё, мы, чтоль, культурные?! – хохотнула бригадирша. – Ну, ты, Василий Семенович, даёшь!
Но на свое место всё же села.
Тут же в зрительном зале погас свет, и на сцену вышла худенькая женщина в несуразном платье. Было не понятно или она только что вернулась или только собралась куда-то идти, или это вообще, чудная ночная рубашка. Тем более, что у задника сцены стояла неубранная постель.
Женщина приложила к уху расческу и стала говорить в нее, как в трубку телефона, радостно так, словно разговаривала на самом деле со своим любимым, который сейчас далеко, но оба они очень скучают и считают дни до долгожданной встречи.
- Чего это она по расческе-то разговаривает? – спросила в недоумении бригадирша Любовь Павловна у сидевшей рядом доярки Зиночки.
- Бедный у них театр. У них телефонной трубки нет. Вот и дали расческу. Это же по залу понятно. Смотри, какой зал маленький. У них даже сцены нормальной нет!
- Ага-ага… - согласно закивала бригадирша и стали смотреть дальше.
Актриса несколько раз повторяла один и тот же сюжет: после того, как разговор якобы разъединяла телефонистка, брала «телефонную трубку» и вновь разговаривала с любимым. Только телефонной трубкой были разные вещи – щипцы для завивки волос, баллончик лака для волос, ракетка для настольного тенниса, обувная щетка.
Когда актриса дошла до шлепанца и приложила его к уху, по залу прошел ропот: «Это сколько можно над нами издеваться? Мы на эту чокнутую долго смотреть будем?»
- Я пойду лучше колбасы куплю. А вы сидите, смотрите эту муть, - сказала бригадирша Любовь Павловна. – Без колбасы вернусь, мой прибьёт меня.
Она хотела было встать, но ее удержала доярка Зиночка.
- Тётя Люба, премию председатель отстрижет. Сиди и смотри!
- Да, на что тут смотреть-то? – сказала бригадирша в сердцах, чтобы было всем слышно. - Неприбранная баба ходит со шлепанцем у уха изображает разговор по телефону.
- Правильно, Люба! Меня тоже эта тощая вобла задрала! – выкрикнула с другого конца зала бригадир полеводов Светлана Петровна. – Нас за идиотов здесь держат! Нельзя звонить ни по расческе, ни по башмаку. Это я вам точно говорю! Полчаса потеряли, наблюдая ее слезоизлияния, - она ткнула пальцем в сторону актрисы. – Я тоже хочу колбасы! Скорый, сворачивай лавочку, в магазин поехали!
Актриса словно не замечала митинга в зале, она продолжала играть.
- Товарищи женщины! – гаркнул Скорый, встал и простер руку над залом так, что замерли все и даже актриса. – У этой женщины, - он указал на актрису, - Погиб любимый человек, муж, можно сказать! Она не может это принять и пережить. Чтобы окончательно не сойти сума, она решила что он просто уехал и скоро вернется. Она придумывает его ответы и якобы телефонный разговор. Без любимого, без этой соломинки с разговорами, за которую она ухватилась, она просто погибнет! Так неужели же мы, труженики села, оставим человека в тяжелой, я бы сказал, драматичной для него ситуации?! Мы что, нелюди?! Мы обязаны поддержать ее! Мы обязаны сейчас плечом к плечу! И нечего мне смуту про колбасу. Всех уволю… Премию… Это… Ну, вы поняли…
Расчувствовавшийся председатель, который перед началом спектакля узнал у администратора его содержание, сел и, не таясь, принялся вытирать глаза носовым платком.
- Муж умер? – переспросил кто-то.
- А я-то думаю, не может быть, чтобы у них телефонной трубки в театре не было… - сказала зоотехник Ниночка. – Бабы, это же она ему на тот свет звонит!
Общие охи и ахи овладели колхозницами. Укоряли они себя, как же мы раньше-то не поняли, как не догадались…
Наконец, наступила гробовая тишина. В этой тишине прозвучало прочувствованное от актрисы:
- Спасибо!
И она, великая, талантливейшая, доиграла спектакль до конца.
Когда она брала Его рубашку и разговаривала с нею, как с живым любимым человеком, женщины, все, как одна, пустили слезу.
- Вот ведь, любовь у человека! А тут, придет пьяная каракатица и права качать начинает. Всю жизнь мне испортил! А я хочу вот так любить, чтобы одно сердце на двоих! – причитала рыдая суровая бригадирша доярок Любовь Павловна.
- Права ты, Люба! – вторила ей, голосила бригадирша полеводов Светлана Петровна. - Моя отрава жизни мне ни одного слова хорошего за всю жизнь не сказала. Как поженились, его словно подменили. Если бы он сдох, я была бы счастлива. Прости, Господи!
- Я такой любви хочу! Только чтобы с хеппи-эндом, - сказала зоотехник Ниночка. – Это же надо, как она его любит! Какой, бабоньки, он у нее был хороший!
И дружные рыдания утопили зал.
Сельчане рыдали так душевно, что не заметили, что спектакль окончен.
Женщины от души аплодировали актрисе. Обнимали и целовали ее. Утешали, что счастье у нее обязательно будет. Что она милая, хорошая и так настрадалась, а значит, судьба пошлет ей вознаграждение.
Бригадирша доярок Любовь Павловна с трудом протиснулась через плотное кольцо поклонников к принимавшей поздравления актрисе и вручила ей огромный букет роз.
Розы были очень дорогими цветами тогда и не продавались на каждом шагу, как сейчас.
- Ну, Любовь Павловна, все деньги на этот букет ухнула! Не купишь теперь колбасы!
- Да, к черту эту колбасу! Дайте человека порадовать и самой порадоваться! Хоть душа слезами омылась, очистилась. Как в церкви побывала, честное слово!
Домой ехали поздним вечером, молча, глядя каждый в свою даль.
Было очевидно, что базовые настройки их жизни надо менять…
Психолог Анна Троицкая
*** *** ***
Анна Михайловна Троицкая. Высшее образование психолога – Санкт-Петербургский госуниверситет (дополнительное высшее образование). Магистр психологии – Восточно-Европейский институт психоанализа.
Канал «Ясновидящий психолог» основан 16 октября 2023 года, это единственный канал Анны Михайловны Троицкой.