Старики-проказники воровато оглянулись и принялись за дело!
Николай Иванович достал бутылку дорогого французского коньяка, что сын из Парижа в подарок привез, и аккуратно, чтобы не расплескать, налил коньяк в грелку, которую заботливо закрутил крышечкой и перевернул, проверяя на герметичность.
Он задорно подмигнул соседу Василию Семеновичу, тот задрал штанину и вытащил из голенища левого валенка упаковку филе сёмги с ломтиками лимона, упаковку нарезки копченой колбасы, а из правого голенища внушительных размеров нарезочку сала с чесночком и перчиком, дислоцированную на хлебушке и любовно упакованную, как и предыдущие, в целлофанчик.
Николай Иванович при виде всей этой Богом посланной закуси вожделенно возвел глаза к небу.
- Вы что там притихли? Вы мне караоке подключили? – крикнула из кухни Вера Павловна, драгоценная супруга Николая Ивановича.
Василий Семенович предусмотрительно мгновенно спрятал всё назад, в голенища. Он помог Николаю Ивановичу повязать на поясницу оренбургский пуховый платок и засунул за него грелку с коньяком.
- Да, милая. Всё готово. Можешь петь!
- Молодцы! Идите чай пить!
Старики-проказники один за другим просочились в маленькую кухоньку.
- Ой, напоюсь я теперь! – радостно всплеснула руками хозяйка. – В городской квартире не попоешь, стены картонные. А здесь, на даче, где свой дом и никто никому не мешает…
Николай Иванович обнял супругу за плечи и решительно направил в гостиную, где уже был включен телевизор и налажена приставка караоке.
- Иди уже, тестируй обновку. Пой, сколько душе угодно! Вижу, тебе не терпится.
-А как же чай? – для приличия спросила супруга.
Уж очень ей петь хотелось!
- А мы с Семёнычем по чашке чая возьмем, по пледу, устроимся на открытой террасе второго этажа и будем твои песни слушать и озером любоваться.
- Замерзните. Мороз. Коля, а у тебя спина. Дай-ка проверю, грелка не остыла?
Василий Семёнович галантно подхватил супругу друга под руку и увлек в гостиную.
- Мы газовый обогреватель включим, Верочка. У нас будет «Ташкент»! Не отвлекайся. Заводи шарманку. Сначала про колдунью мне спой, потом про надежду – мой компас земной, а потом по твоему выбору. Уважь, милая! Уж так хорошо ты поёшь!!!
Но супруга Николая Ивановича была дама ученая.
- Бутылку где-то спрятали, да? Сейчас налакаетесь, а у этого, - она дала подзатыльник мужу, - Спина больная. Ну-ка, карманы мне показывайте!
Старики-проказники послушно подняли руки вверх.
Осмотр одежды и самой террасы алкоголя не выявил.
- Хотите мерзнуть, мерзните. Я петь пошла! – сказала Вера Павловна и лично прибавила до максимума газовый обогреватель, стоявший на открытой веранде.
Предоставленные сами себе старики-проказники потирали руки и посмеивались над наивной женщиной. Они в темпе разлили коньячок из грелочки по чашечкам, тут же приняли и закусили нарезочкой сёмги с лимончиком. Потом в догоночку сообразили еще по одной, уже закусив волшебным сальцом на хлебушке, сдобренным перцем и чесноком.
Было хорошо!
Блаженство не могли испортить даже вокальные изыскания Веры Павловны.
Кстати, чтобы они были как бы не здесь, и вокал их обтекал, не касаясь, старики-проказники приняли еще по одной, потом еще и еще, добросовестно закусывая.
А потом можно было и закатом над озером полюбоваться.
- Зимние закаты, они особенные… Румяные, как Вера Павловна в юности, при первом знакомстве со мной… - философски заметил Николай Иванович.
Они добросовестно выжали, вернее дожали, грелочку, уничтожили закусочку. Вдоволь нафилософствовались и налюбовались зимним озером, которое всё никак не могло замерзнуть.
Расходились поздним вечером, когда Вера Павловна напелась и уже легла спать.
Николай Иванович пробрался в спальню к супруге, как вор, стараясь быть незаметным и ступать тихо-тихо.
Едва он лег, послышалось:
- Я сыну звонила. Попросила, чтобы он еще нам такого коньяка привез.
Николай Иванович затаился. Даже дышать перестал.
- Может, покормить тебя, хитрого кота? Что там Василий Семенович мог в своих валенках спрятать? Копченой колбасы да сала кусок?
- Так, ты всё знала?! – Николай Иванович не скрывал изумления.
- Конечно, знала. И про грелку, и про запасы закуски в голенищах.
- Так, почему ты…
- Потому что мы с тобой пятый десяток вместе. Если бы я тебе не подыгрывала, мы столько бы не продержались.
Николай Иванович с любовью обнял жену, поцеловал в плечико.
- Я вино твое любимое, красненькое, не тронул. И настоечку, что мы к рождеству делали… Не посмел… Это же семейное… Это надо вместе… И вообще, я тебя люблю, Верочка. Ты у меня самая лучшая!
- Ах, ты, котяра…
Они так и уснули обнявшись. Самые счастливые…
Психолог Анна Троицкая
